Тем временем Леблан предпринял еще один ход: досье с изобретением было выкрадено у главного технолога «Провентис-Фарма».

Что же касается адвоката «Провентис-Фарма», мэтра Шавиньи, то Леблан, мы уверены, причастен к его падению со скалы. Можно предположить следующее: Шавиньи каким-то образом узнал или заподозрил, что Левиков находится в руках Леблана. У адвокатов всегда есть свои каналы и осведомители… И, действуя в интересах своей фирмы, Шавиньи потребовал возврата изобретателя. Леблан же стал уверять его, что месье Левиков добровольно подписал с ними контракт. Та фраза, которую расслышала Ксюша, помните? Шавиньи требовал показать ему документы! Разумеется, никакого контракта с Левиковым у Леблана на руках не было. Разговор уже шел наверняка не в первый раз, и Леблан задумал избавиться от докучного Шавиньи, пока тот не поделился с руководством «Провентис-Фарма» своими подозрениями… И устроил на приеме Пьера Кардена небольшую мизансцену. Комиссар сказал, что рядом с проломом нашли какие-то документы, не имеющие отношения к делу. Видимо, Леблан заманил Шавиньи к провалу в стене, сказав, что оставил для него там контракт с Левиковым… Но Шавиньи не успел удостовериться в подлоге: на месте его поджидал убийца, который либо столкнул, либо стащил его вниз… Вот так нам представляется происшествие в замке маркиза де Сада.

На этом пьеса с Лебланом в главной роли заканчивается. В ней, повторяю, были отыграны следующие сцены: похищение Левикова, убийство Шавиньи и кража досье у главного технолога «Провентис-Фарма». Причем достаточно аккуратно, я бы сказал, точечно: нужно досье – его крадут, а не поджигают целую лабораторию…

Далее сценическую площадку занимает действие совсем другой пьесы и с совсем другим размахом… И начинается оно еще в Москве.

После моего сообщения, что Михаил уехал в Париж к женщине да к тому же с перспективой продать свое изобретение за огромные деньги, Клавдия Семеновна пришла в ярость. Муж для нее всегда был полным ничтожеством – и в мужском, и в профессиональном отношении. И вдруг то, что она принимала всю жизнь за бутылочный осколок, оказалось бриллиантом! Самое же обидное, что бриллиант у нее увели из-под носа: бешеные деньги, маячившие на горизонте, достанутся другой женщине!

Этого Клавдия Семеновна пережить не могла. Жаждущая мести и крови, она первым делом решила проверить, что все это не туфта. Она собрала находившиеся дома научные материалы мужа и бросилась к тому, кто понимает толк в подобных делах, – к Звонареву. Только он способен был оценить изобретение – не столько научно, сколько финансово.

Он и оценил. Так сильно оценил, что немедленно захотел прибрать его к рукам. И предложил Клавдии сделку: он избавляет ее от «ничтожества» и «неблагодарного изменника» – она наследует все права на патент и продает их Звонареву. И мадам Левикова согласилась…

В этом месте все украдкой посмотрели на Михаила. Он, однако, казался невозмутимым.

– Продолжайте, прошу вас, – спокойно произнес он.

Кис продолжил, с некоторым недоверием глядя на Левикова.

…Звонарев, скорее всего, сумел найти хакеров, которые взломали базу данных французского провайдера и узнали адрес Ларисы. И убийцы от Звонарева отправились в Париж, оснащенные фотографией Левикова… Они знали и обо мне – Клавдия, конечно, рассказала. Задача у них была непростая, так сказать, комплексная: устранить не только Михаила, но и всех тех – всех! – кто ознакомился с его изобретением. Не забудем, что уже само знание о существовании чудо-молекулы является ценной информацией. Полагаю, что в их задачи входило также убрать меня. Я тоже слишком много знаю, если не о самом предмете, то о его ценности… Кроме того, я им просто-напросто мешал, охраняя Левикова.

Начали они с того, что поставили телефон Ларисы на прослушку, тогда они еще не знали, что Михаил исчез, и надеялись выйти на него через Ларису… Из моего с ней телефонного разговора они поняли, что Михаил пропал, но зато узнали, что я объявился. И ее убили раньше, чем я приехал.

Возможно, что-то они узнали от Ларисы под дулом пистолета. Что-то поняли из нашего телефонного разговора. Недостающая информация была получена классическим путем: нашли, кому за нее заплатить. У них наверняка есть человек, владеющий французским, что-то вроде Сержа, переводчика для марсельских мафиози. Эти-то трое по-французски явно не говорят – поэтому переговоры с таксистом и шли на каком-то арабском диалекте, которым владеет наш кавказец…

Ну и дальше все очень просто: они приехали за мной в Прованс. Они выследили меня – и всех нас. Но у них была задача отыскать первым делом Левикова, поэтому мы все находились в безопасности, пока он не найден. Они рассчитывали, что мы приведем их к нему. Следили за нами, возможно, даже подслушивали наши разговоры… Их машины, «Рено-25» и «Ситроен», мы заметили, но в лицо мы не знали ни самих бандитов, ни их переводчика. Им ничего не стоило оказаться рядом с нами в холле гостиницы или в ресторане, где мы вели основные наши разговоры: никто из них, кроме «детины», не обладает приметной внешностью, а их переводчик наверняка уже давно ассимилировался с местным населением и неотличим от него…

Как бы то ни было, Леблан их заинтересовал не меньше, чем нас. Каким-то путем – может, комиссар нам расскажет детали после допроса – они поняли, что он является главным звеном в похищении Левикова. И, дождавшись его возвращения из Америки, они устроили ему на вилле засаду. Теперь понятно, зачем: вытрясти из него, куда Левикова запрятал.

Однако засада не удалась. Последовали приключения в подземельях замка Ла Барбен… Затем полиция. Именно эти трое, присланные из Москвы, – и только они! – могли опознать Михаила по фото на входе в комиссариат и с точностью понять, что он нашелся! И, раз он нашелся, можно было приступать к намеченным акциям…

Бандиты приступили резво: Леблан был убит тут же, на выходе из комиссариата, – он входил в их «черный список» и больше интереса живым не представлял… Нам же подкинули в машину бомбу. Ну, и «далее везде»: стрельба у аптеки, засада у стадиона….

Все, что мы списывали на войну конкурентов, постоянно наталкиваясь на разного рода мелкие, но существенные нестыковки, все легко объясняется теперь, как только главные действующие лица пьесы номер два оказались очерчены… Все остальные сцены в этой пьесе принадлежат им:

– пожар в лаборатории «Провентис-Фарма» – бандиты не знали, что досье уже выкрадено клиниками, и рассчитывали уничтожить в огне главного технолога и заодно само досье;

– покушение на Буше;

– убийство инженера-технолога лаборатории клиник «Венюс» в Париже: между убийством Леблана и обстрелом Михаила у аптеки они (или один из них) успели слетать в Париж…

Вот, собственно, и все. Вопросы есть?

– Есть! – Это, конечно, Ксюша: у нее всегда есть вопросы. – А как ты догадался?

– Строго говоря, догадался не я, а Реми. Только он не знал, что он догадался. Он сказал две ценные вещи: первая заключалась в его искреннем изумлении наглостью бандитов. Они приняли слишком мафиозный размах: ради убийства главного технолога – пожар во всей лаборатории, смерть и увечья не причастных ни к чему людей… Ради убийства нас с Михаилом – бомбу в машину, и летите на воздух остальные: Ксюша, Александра, Реми… Местные ведут себя куда приличней, их меры строго соответствуют цели – точечные, как я сказал. И я даже – тогда еще не понимая, что держу отгадку в руках, – ответил ему, что все это похоже на русскую мафию…