Которые не боятся увидеть закат солнца сегодня вечером. Которые не испугаются наступающей ночи и шагов, раздающихся в их собственном доме.

Но действительно ли она что-то слышала вчера вечером? Она не вполне уверена. В приступе внезапной честности перед собой она признает, что была в таком бессознательном состоянии, что ей вполне мог примерещиться тот ночной визит.

Но все казалось таким настоящим.

Однако выглядит это совершенно невероятно. Чтобы он осмелился войти к ней в дом, когда она там. Притом что он не знал, одна она или с мужчиной.

Перед ней, угрожая и насмехаясь, снова возникает призрак безумия.

Хлоя знает, что Тень вполне реальна. Но она также знает, что идет по тонкой проволоке, как канатоходец без страховки. И малейшее неосторожное движение сбросит ее в пустоту. Туда, где разум и порядок более не существуют.

Туда, где Тень полновластный хозяин.

* * *

Хотя никто его не ждет, Гомес надеется, что не напрасно трясся два часа в поезде.

Водитель такси сообщает, что они почти на месте. Глядя на красные цифры, мелькающие на счетчике, Гомес говорит себе, что надо быть идиотом, чтобы вести расследование в одиночку и втихомолку. Сто евро за билет на поезд и теперь еще сорок за такси, которые никто ему не возместит. Не говоря об обратной дороге…

Но он знает, что ему отведена своя роль. Что он не случайно встретил эту женщину на берегу Марны, а потом в комиссариате.

Гомес чувствует, что только он может помочь ей избежать смерти. А значит, деньги, по сути, не имеют никакого значения. Тем более что после ухода Софи он не очень представляет, что с ними делать. Конечно, после оплаты квартиры и всех счетов ему остается не так уж много. Но и это «немного» кажется совершенно бесполезным. Что покупать, кому?

Себе, который утратил вкус к чему бы то ни было? Который мечтает только об одном – присоединиться к своей дорогой ушедшей, пусть и в забвении. Остается только найти верный путь.

Александр неожиданно подумал о Валентине. Эта девушка мелькает в его сознании, как нелепая и неожиданная мысль. Он даже не знает, хочет ли переспать с ней. Валентина привлекает его, это очевидно и взаимно. Однако он только и сможет, что заставить ее страдать, и спрашивает себя, готов ли совершить подобное преступление.

И потом, он так давно не занимался любовью с женщиной…

– Вот, месье, это здесь.

– Можете подождать меня? Если я увижу, что все затягивается, то выйду расплатиться, а потом вызову другое такси, чтобы вернуться на вокзал.

Александр останавливается у ворот, украшенных позолоченными металлическими пиками. Буржуазный дом, садовый дизайн. На почтовом ящике то имя, которое он искал: Ромен Паоли. Он звонит, по-прежнему надеясь на удачу, ему отвечает женский голос.

– Судебная полиция. Я хотел бы поговорить с Роменом Паоли.

Он терпеливо ждет, электрические ворота медленно открываются. За ними стоит женщина лет сорока, не больше, одетая как для воскресной мессы. Черные брюки, кремовая блузка.

– Здравствуйте, мадам, мне нужно задать несколько вопросов вашему мужу.

– Его сейчас нет. Он должен вернуться ближе к вечеру. А что случилось?

– Дело в том, что я специально приехал из Парижа, чтобы поговорить с ним, и должен успеть на обратный поезд вечером… Скажите, пожалуйста, где я могу его найти. Это по поводу его сестры.

– Вивиан?

– Нет, Лоры.

– Лоры? Но… она скончалась.

– Я знаю. Так где я могу его найти?

– Я точно не знаю. Они с другом уехали кататься на велосипедах.

Александр напускает на себя вид, какой бывает у него в неудачные дни. Даже особо притворяться не приходится.

– Может, позвоните ему? Мобильник у него с собой, полагаю?

– Да, конечно, я попробую.

Она наконец приглашает его войти и оставляет одного в просторной, идеально убранной гостиной. Ни пылинки на безделушках и мебели в стиле ампир. Место, где время замедлилось, а то и застыло. Роскошный гроб.

* * *

Ноги завели ее чуть дальше, чем она предполагала.

Хлое хорошо в этой непривычной обстановке. Прогулки по лесу никогда не были частью ее любимого времяпрепровождения, но тишина и покой действуют на нее как идеальное обезболивающее. Она теперь лучше понимает, почему отец отправлялся каждое утро на одинокую прогулку. Хотя после того несчастного случая он от нее отказался. Временно, надеется Хлоя.

Иногда ей навстречу кто-нибудь попадается, но она упивается почти полным одиночеством. Таким благотворным для ее размышлений и вопросов. Тех, что беспрестанно терзают ее.

Наконец она добирается до паркинга, где осталось всего три машины. Правда, время уже обеденное, и уже не так много желающих погулять по лесу.

Но Хлое не очень хочется есть.

Ни голода, ни сна… Внутренние часы разладились.

Она сует руку в сумку за ключами от «мерседеса», поднимает голову. На фоне солнечного света замечает силуэт, прислонившийся к капоту ее машины.

– Нет…

Мужчина в черной толстовке с капюшоном и в дымчатых очках.

* * *

– Муж скоро будет, надеюсь. Но он отъехал довольно далеко, вы же понимаете.

Александр отпустил такси и ждет в большой гостиной.

– Может, я пока приготовлю вам кофе или чай?

– Спасибо, не стоит, – отвечает Гомес.

– Вы, наверное, голодны? У вас, конечно же, не было времени пообедать…

Он разглядывает ее с легкой усмешкой. Замечает, что она заскочила в ванную, чтобы поправить прическу и макияж. И даже успела переодеться. Сменила строгий наряд на куда менее целомудренный.

– Я не хочу вас беспокоить, – говорит он. – Лучше расскажите мне о Лоре.

Она опускается в кресло, прямо напротив копа, посылает ему обольстительную улыбку.

– Бедняжка Лора, – вздыхает она, запуская руку с безукоризненным маникюром в свои густые волосы. – Она не была создана для счастья…

– А в чем счастье?

Вопрос удивляет ее, она с любопытством смотрит в глаза Александра и тут же отводит взгляд. Гомес привык. Мало кому это удается.

– Не знаю… Создать семью, обрести определенное равновесие.

– Так вы представляете себе счастье? – удивляется майор.

– Ну да… а почему бы нет!

– Действительно, а почему бы и нет… Значит, Лора была не создана для счастья?

– Она была неуравновешенной. С учебой у нее не получилось, работала кассиршей в супермаркете.

Она сказала это с оттенком жалости и отвращения. Как если бы заявила, что Лора страдала заразной болезнью.