Некоторое время мы шли в тишине, пока, наконец, Бранд неожиданно замедлил и так неспешный шаг, а Фрост с раздражением проворчал:

— Чего замер, Толстой? Шагай давай!

Пора.

— Не так быстро, ребят, — от моего зловещего шёпота уши северян зашевелились. — Для начала ответьте, зачем вы убили Адена?

Хорошо всё-таки, что я ещё дворянин на испытательном сроке! В противном случае, мне пришлось бы ждать явной агрессии со стороны северян и только потом отвечать.

Увы, но в моем понимании это было не благородством, а глупостью.

Поэтому я ударил Бранда в затылок, как только почувствовал эмоции северян.

Ведь стоило мне договорить, как братья Кроу одновременно полыхнули страхом, злостью и отчаянной решимостью.

Бранд уже было дернулся, поворачиваясь ко мне, но в следующий момент обмяк, поймав затылком мой кулак.

— Ваня! Живыми! — крикнул было я и тут же подавился своими словами.

Если Бранд в моём восприятии отключился, а Фрост, который шёл за Толстым, в данный момент гас, то Ингвар, на секунду превратившись в безжизненную точку, полыхнул адским холодом.

В моей руке сам собой оказался тренировочный лазерный пистолет, и я крикнул:

— Не дури, Ингвар! Пуля быстрее магии!

Где-то за северянином не то хрипел, не то рычал Толстой, а я четко понимал — надо стрелять первым.

Не знаю как, но безобидный северянин внезапно превратился в опасную ледяную тварь, которая так и обжигала холодом пространство вокруг себе.

Безобидный для меня, поскольку как бы круты не были братья Кроу и какие бы амулет с собой не таскали, но мой текущий ранг не оставлял им ни единого шанса.

— Рррррррр! — зарычал Ингвар, метнув в меня обезумевший взгляд.

По стенам стремительно пополз иней, и я спустил курок, не дожидаясь, когда северянин «выстрелит» ледяными сосульками.

Я не видел, как он формировал плетение, лишь ощущал смертельную опасность.

Пиу! Пиу!

Сдвоенный лазерный луч прожег в голове Ингвара две аккуратные дырочки, но северянин каким-то образом успел.

Две ослепительно-белые ледяные сосульки сорвались с его пальцев и полетели — одна в мою сторону, вторая — в сторону Ивана.

Я чувствовал, как эмоции Ингвара будто кто-то выключил, понимал, что с простреленной лазером головой не выжить, но почему-то боялся.

Врут те, кто говорят, что в минуту опасности сначала думают о других, а потом о себе. Врут те, кто говорят, что не боятся.

К чувству приближающейся смерти невозможно привыкнуть.

Я только успел, что напрячь пресс, надеясь, что мой мундир выдержит волшбу Ингвара. Был бы щит — спрятался бы за него, но он остался на каменном шипе…

Как же умирать-то не хочется, а!

И почему не сработала «Длань смерти»? Неужели откат? Да не, навык мог подарить мне хотя бы секунду! Ведь я чувствую смерть!

Хлюп!

Светящаяся изнутри сосулька с лёгкостью пробила мундир, безошибочно найдя сердце. Я не ошибся, смерть действительно пришла.

Вот только не моя…

Я стоял в покрытом инеем коридоре и бездумно смотрел на пробитого насквозь Бранда.

Удивительно, но крови не было ни капли. Будто её разом заморозили. Да и сам Кроу больше походил сейчас на ледяную скульптуру, чем на живого человека.

Ну как живого…

— Вань? — протянул я.

— Ты тоже это видел? — тут же отозвался Толстой. — Это же были Клыки стужи! Я думал всё, отходил своё! А он своих прижучил! Да ещё и себя откатом заморозил!

— Мда…

В коридоре было темновастенько, но ледяные фигуры Бранда и Фроста будто бы светились изнутри, а ледяная статуя Ингвара на их фоне выглядела темным пятном.

— Но зачем?

— Видимо сообразил, что с двумя ему не справиться, — отозвался Толстой. — Ты выстрелить-то не успел?

— Успел, — хмуро отозвался я, аккуратно протискиваясь между статуй и подходя к Толстому. — У меня лазерный.

— А ты полон сюрпирзов, Миш, — усмехнулся Иван, доставая из своего Пространственного кармана зелье регенерации и квадартый кусок какой-то тёмной ткани, похожей на лейкоплатырь.

— Ты тоже, — я кивнул на торчащий из живота кинжал. — Жить будешь?

— У меня Укрепление тела третьего ранга, — обиделся Толстой. — И Изморози их не боюсь.

— Изморози? — переспросил я, пытаясь таким образом отогнать тревожные мысли.

— Что-то типа яда, — охотно объяснил Иван. — Попадает в кровь и как бы замораживает изнутри.

— Понял, — вздохнул я. — Противоядие?

— Сформированный иммунитет! — с гордостью ответил Иван. — Поможешь?

— Не вопрос, — я взялся за рукоять кинжала. — На счет три. Раз, два…

— Ахрррр! — зашипел Толстой, впечатывая в рану нашлёпку. — Так и знал, что не досчитаешь!

Я же покосился на ледяные фигуры братьев и ещё раз вздохнул, предчувствуя будущие проблемы с северянами.

— Поделишься иммунитетом?

— Поделюсь, — серьезно кивнул Толстой. — Тебе пригодится.

— В каком смысле? — неохотно поинтересовался я, уже зная, что услышу.

— Ты убил Ингвара, — Иван осторожно отнял от живота нашлёпку, посмотрел на стремительно стягивающуюся рану и довольно кивнул сам себе. — Добро пожаловать в клуб.

— Ты тоже?

— Дважды точно, — как нечто само разумеющееся ответил Толстой. — Я тебе как-нибудь расскажу про этих псов. Не факт, что поверишь, правда.

— Мы с тобой уже трижды плечо к плечу бились, — поморщился я. — Кому верить, как не тебе?

Толстой молча посмотрел на меня и неожиданно предложил:

— Давай я на себя его смерть возьму? Мне ни жарко, ни холодно будет. А у тебя возможно возникнут проблемы.

— Возможно? — нервно хохотнул я. — Я в проблемах по самые уши, Вань! Ты просто не представляешь, как дико для меня то, что сейчас происходит. Чтобы у нас кто-то начал убивать в школах… Это должны быть твари конченные или психопаты какие. Здесь же… Сначала Пылаев, потом Дубровский, сейчас эти трое!

— Пылаев? — недоуменно нахмурился Толстой, а я понял, что на нервах сболтнул лишнего.

Что ж, делать нечего, пришлось рассказать все Толстому. И про Адена, и про Рому, и даже про базы северян с боевыми отрядами и похищенными детьми.

— Ясно, — протянул Иван, стоило мне закончить. — О чём-то таком меня отец и предупреждал. Что до тварей и психов, эти, — он кивнул на ледяные статуи северян, — думаешь не такие? Этим щенкам шаманы мозги промыли, а они и рады стараться.