– А кто она? – растерянно спросил Вильгельм, обернувшись.

– О, её имя раскроют после бала, – не упустила возможности посплетничать первая дама. – Говорят, что она из очень богатого рода, но страшно уродлива и сварлива, как фурия. Она околдовала маркиза и уже носит под сердцем ребёнка от его светлости и грозит объявить об этом всему свету, если тот не женится на ней. А пока это тайна.

– Да? – парень скривил губы и отвернулся к своим спутникам. – Видать, не велика тайна, – хмыкнул он. – Ненавижу таких бестолковых сплетниц.

– Тише, – снова шикнул кто-то впереди, и в это мгновение до слуха всех присутствующих донёсся волшебный голос «фурии».

– Это, – правитель без раздумий бросился вперёд, но тут же был остановлен спутниками, они молча вцепились в его руки, не давая идти дальше. Он застыл, вслушиваясь в слова песни.

– Это она, – шепнул Вильгельм, внимая каждому звуку, стараясь услышать и впитать всё, не пропустить ни слова.

– Кто она? – растерянно спросил Удо, подойдя ближе.

– Это Мари, – взволнованно зашептал он. – Это её голос.

– Ты уверен? – недоверчиво вступил в разговор Анкэль.

– Я ни с кем её не спутаю, – отрешённо ответил он. – Боже, как прекрасно она поёт…

Монах хотел что-то сказать, но невольно и сам прислушался и тут же замер, поглощённый словами старинной песни в столь нежном исполнении.

Несколько секунд все трое стояли неподвижно, в воцарившейся непроницаемой тишине, заново осмысливая знакомую с детства историю сгоревшего цветка, но шквал аплодисментов вывел правителя из забытья.

– Теперь нужно действовать! – произнёс он громко, чтобы перекричать гомон толпы. – Я приглашу её на танец и всё расскажу.

– Постой! Ты что сошёл с ума?! – переполошился Анкэль.

– В чём дело?!

– Забыл, что говорил Лотар? Дай мне или Удо сделать это.

– Пока я жив, – зарычал Вильгельм, блеснув глазами из-под маски, – больше не позволю ни одному мужчине касаться её!

– Не будь дураком! Что ты вообще задумал?! – продолжал тихо ругаться монах.

– Я всё объясню Мари и мы сбежим.

– Прямо с бала?!

– Толпа сыграет нам на руку.

– Но не на балу по случаю её замужества! Она же в центре внимания, нужно дождаться ночи!

– Это всё равно, что отступить?! – огрызнулся Вильгельм. – Я терял её уже дважды и больше этого не допущу!

– Мы не можем знать, какой путь нам уготован, – процедил сквозь зубы монах. – Быть может, она выходит замуж по своей воле.

– Этому не бывать! – также тихо закипал правитель. – Я положу свою жизнь, но не отпущу её ни на шаг и никому больше не отдам.

– Не слишком ли ты горяч!

– Я думаю, что прошёл достаточно, чтобы доказать серьёзность своих чувств. Я люблю Мари и женюсь на ней!

– А её ты спросил? Она ведь имеет право выбирать свою судьбу! Сказала ли она хоть раз, что любит и что согласна выйти за тебя?

Вильгельм замолчал. Он уже давно всё для себя решил и сейчас действительно не мог вспомнить, было ли всё сказанное и сделанное Мари её волей и проявлением искренних чувств или же лишь вежливостью. Десятки снов смешались с полузабытой реальностью, и прошлое вдруг встало под сомнение – отголоски слов, прикосновений, даже их первый поцелуй. Хотела ли она всего этого? Или пошла на поводу его эмоций, а потом просто не смогла выбраться из захватившего жизнь течения.

– Где Удо? – резко выдернул из задумчивого забытья взволнованный голос Анкэля.

Парень, опомнившись, без лишних церемоний растолкал близстоящих гостей и тут же нашёл среди танцующих пёструю маску барона Ливио, напротив которой красовалась под белоснежно-золотой полумаской до боли знакомая улыбка Мари.

– Удо, дурак! – Вильгельм ринулся вперёд, но тут же был остановлен спутником. Монах молча указал на приближающихся к паре стражников.

Двое высоких мужчин в парадной форме обратились к «барону», но слов слышно не было, тот возмущённо замотал головой и тут же был бесцеремонно скручен и лишён маски. Все в зале, включая стражей, уставились на хмурое лицо герцога, но тот коротко махнул рукой, и пленник был тут же поставлен на ноги и отпущен. Вновь скрыв лицо, Удо сдержанно поклонился герцогу и как ни в чём ни бывало предложил своей партнёрше продолжить танец.

– Почему они срывают маски? – в недоумении застыл правитель.

– Они ищут тебя, дурак! – зашипел Анкэль. – Твоя глупая ревность могла стоить тебе, да и всем нам, жизней!

– Отлично, – сощурился он. – Значит, правила изменились. И это тоже можно обратить в нашу пользу.

– Что? – ошарашено замер монах. – О чём ты?! Нас ищут!

– Нас ищут, но теперь барон Ливио вне подозрений. А это нам на руку.

* * *

– Позвольте пригласить вас. Его высочество герцог, не будет против? – мужчина с улыбкой смотрел прямо в глаза Мари, ожидая ответа.

Девушка нерешительно взглянула на Аделарда. Танцевать ей совсем не хотелось, но сейчас всё зависело только от желания маркиза, а так как его не было рядом, то от повеления его отца, который одобрительно кивнул и с прежней бесстрастностью проводил пару взглядом.

– Я прошу вас улыбаться, – шепнул мужчина, когда танец начался, – чтобы герцог ничего не заподозрил. Представьте, что я говорю о чудесной погоде и отпускаю весёлые шуточки о вычурности окружающих убранств.

Мари глядела на собеседника с нескрываемым подозрением.

– Я здесь с вашим другом, – ещё тише произнёс Удо.

– Уильям здесь? – почему-то сомнений в личности друга не возникло и на миг. Она с трудом подавила эмоции и постаралась беззаботно улыбнуться. Улыбка получилась весьма натянутой, но это, впрочем, было к лучшему. Она казалась вполне официальной и идеально подходила к тому настроению, в котором, как мог предполагать герцог, пребывала Мари.

– Да, – кивнул монах. – Он хотел лично говорить с вами, но…

– Милорд, позвольте взглянуть на ваше лицо, – раздался мужской голос из-за спины.

Удо обернулся, перед ним стояли двое стражников с непроницаемо серьёзными физиономиями.