Теперь там царил настоящий разгром, оставленный Вампирусом, который не давал своему любимому декану ощутить себя одиноким ни на один праздничный день. Поэтому из уцелевшей мебели в зловоротне остались только кровать, пара табуреток да стол со стоящим ноутбуком. На экране висело окно скайпа, из которого доносились голоса и периодически мелькало Дашино лицо.

В общем-то известие о том, кто принял на себя магическое право, поначалу вызвало в тайном мире растерянность, граничащую с паникой.

Скомканная салфетка, которую Влада сунула себе в карман на вокзале, действительно принадлежала Насте Нечаевой. Только вот не бумага, а слезы, которые были на этой салфетке, оказались решающим фактором в самом сильном магическом ритуале тайного мира. Именно эти, высохшие уже, слезы, пролитые самой склочной девицей тайного мира в кафе на Конногвардейском бульваре, сыграли с тайным миром странную шутку.

Даша приняла магическое право как должное, будто всегда ждала его, да и Алекс, как заметила сейчас Влада, сидя на кухне и разглядывая своего «дядьку», был абсолютно счастлив такому исходу.

– Дашка в Москву укатила, – с гордостью объяснял вампир. – Ей же надо восстанавливать Магический орден из руин. Была незаконная вампирша, а теперь хозяйка всех магов и ведьм на земле. Трудно во все это поверить, я еще до конца не осознал. Как-то она стремительно во всю эту магическую заваруху вникла, я вот не понимаю! В институте еле тянула, ничем не увлекалась, а тут… Откуда что взялось? Общаемся по интернету теперь, когда у нее свободное время.

– Алекс, я что спросить хотела. Не сердишься на меня из-за нее? – осторожно задала Влада мучивший ее вопрос, и вампир в ответ отрицательно покачал головой.

Критически осмотрев последнюю уцелевшую чашку (правда, треснувшую), налил туда жуть-колу, придвинув ее Владе, сам же отхлебнул из бутылки.

– Я вообще на тебя никогда и не сердился всерьез, – тихо сказал он. – Не думай об этом, думай о хорошем.

– Буду думать только о хорошем, – Влада отпила из чашки, ощутив на языке приятный щекочущий вкус. – Например, о том, что Ац вернется… Веришь?

– Я во все хорошее теперь верю, – подумав, кивнул Алекс. – Мне кажется, ты до сих пор не можешь себе чего-то простить. Хватит, ты сделала невозможное для всех нас. Больше нет ни светляков, ни войны. И все так, как раньше. Ладно, Владиша… Давай, мир.

Влада протянула чашку, и вампир прикоснулся к ней краем бутылки. Мир был восстановлен и закреплен.

– Я все время думал о Дашке. Как же так, Верховная ведьма! Это же поворот судьбы – круче не бывает, – вслух размышлял Алекс. – Справится ли, боялся за нее. Потом понял, что это лучшее, что могло с ней произойти. Это будущее, которое у нее теперь есть вместо темной ямы, в которой она сидела со мной. Она даже не всегда теперь помнит обо мне, и это хорошо. Что будет дальше у нас с ней, я не загадываю.

– Чем стервознее девушка, тем счастливей вампир? – сострила Влада.

– Тогда градус счастья у моего младшего брата гораздо выше моего, – парировал Алекс и добавил совсем тихо, вполголоса: – Тебе ведь ничего эти двое не объяснили, да?

Эта фраза означала многое. Прежде всего, ее можно было перевести так: «Как вы договорились в своем бермудском треугольнике?»

– Да они вообще странно себя ведут, – рассмеялась Влада. – Все прекрасно, а они носы повесили, словно что-то не так, и от меня ни на шаг не отходят. А что не так?.. – окончательно запутавшись в мыслях, она чуть покраснела. – В Носфероне, конечно, не все поймут, но ни Гильс, ни Егор меня не оставят. Они пообещали, я ведь это отлично помню…

Алекс покачал головой, доливая в бокал жуть-колу.

– Эх, Владиша. Я всегда буду ждать тебя на лекциях в Носфероне. Что бы с тобой ни произошло.

– Не волнуйся, дядька, мне в этом году уже семнадцать исполнится, а это возраст мудрости и осторожности, – улыбнулась Влада, толкая Алекса локтем.

– Как же, как же, помню свои семнадцать, – хмыкнул вампир.

Оба вдруг прислушались к происходящему в гостиной: там раздавались голоса Дашули и Егора, которые спорили на повышенных тонах.

– Нет уж, наказание светляков в моем ведении, Хитрейший, – железным тоном чеканила Даша Ивлева из ноутбука. – Твои владения – людские души и их пути, вот ими и занимайся. Но на слете ведьмовства ты обязан быть – слишком многие до сих пор считают тебя угрозой. Милости прошу в Москву, Хитрейший Морок!

– Я без понятия, что там у вас за слет, и меня не волнуют нервные потрясения ведьм, – вредным голосом отвечал ей Бертилов. – Я ващ-ще студент Носферона, у меня незачет по сессии, меня Адфурьевна сожрет живьем и заставит мыть универский сортир зубочистками до последнего курса. Че, без меня плохо спится ведьмам, типа?

В эту игру Бертилов играл с удовольствием: изображал студента Носферона и всерьез собирался ходить на лекции, закупив для этих целей новые толстые тетрадки. Значок Носферона он гордо носил на рубашке, аккуратно выглаженной в радиусе десяти сантиметров от расположения значка.

– Все ведьмы хотят увидеть самого Морока, держателя реальности и иллюзий людских, – продолжала увещевать его Верховная ведьма. – А Носферон еще не отстроен заново, и, кстати, без моей помощи вы вряд ли справитесь так быстро, как хотелось бы. Да и ведьмовство хотело бы получить извинения за твою выходку. Нам всем будет гораздо спокойнее, если мы услышим что-то вроде клятвы о ненападении. Кстати, может, тебе магическая помощь нужна? Та странная игра, в которую ты сейчас влип, смахивает на зависимость.

– Ивлева, берегов не теряй, – повысил голос Егор. – Ведьмовство обойдется без моих извинений, я еще и добавить могу вдогонку. Вся Москва вдруг удивится: а что там за странный замок около Черниговского переулка, где некая ведьма отгрохала свой шестиэтажный кабинетик?!

– Ну, я тоже могу икнуть, и ты с ног слетишь, хоть ты и в Питере… – не осталась в долгу Дашуля.

Дом слегка дрогнул, люстра на потолке покачнулась, и чашка Влады полетела на пол, составив компанию всей остальной посуде, осколки которой громоздились в углу.

– Нельзя одних оставить ни на минуту… – спохватился Алекс, поспешно поднимаясь с табуретки и устремляясь в комнату.

– Грызутся, как обычно, не боись, – донеслось от Гильса, который сидел на полу и с безразличным видом играл с пауком. – Дождутся, что получат оба паучье за шиворот от меня в подарок.

– О-о, Темнейший, и вы здесь! Еще не наигрались со своей призрачной девочкой, тонете с головой в сладкой трясине? – ехидно съязвила Верховная ведьма.

Влада, не поняв странной фразы, недоуменно взглянула в усмехающееся с экрана ноутбука девичье лицо.

Когда-то взбалмошная московская студентка, после – незаконная вампирша, а ныне – грозная держательница магического права Дарья Ивлева изменилась до неузнаваемости. И куда делась истеричная и капризная московская девица! Теперь это была железобетонная молодая ведьма, способная растереть в порошок всю ведьмовскую братию, склочность и коварство которой Владе довелось наблюдать на последнем слете.