— В прошлом году мы практически в неизвестность шли. Плата за риск, никуда не денешься. А сейчас здесь уже кафе открылись. Так что… но, кстати, ставки скоро подрастут, я думаю. Не до прошлогодних, конечно, но тысяч на тридцать, а то и пятьдесят — точно. Начинается массовое переселение на Шират-ха-Ям. Там, конечно, за рейс столько не заплатят, но и сходить туда-обратно из Форт-Линкольна можно три раза за то время, пока до вас только дойдёшь.

— Шират-ха-Ям — это на Круглом острове новый анклав теперь так называется?

— Ага. «Песнь моря» переводится, вроде как.

— Ясно. Слушай, а турки свой как назвали-то?

— Сег… суг… — уроженец Бостона сосредоточился и медленно, раздельно произнёс — Сёгют.57 Они, кстати, сильно расстроились, когда увидели, что устье Гискара уже занято. Там планировали обосноваться.

Вот и мы так подумали, что место их привлечёт. Потому, сейчас на правом берегу Гискара, в нескольких километрах от его впадения в Аустралис, стоит степной хуторок из четырёх домов, гордо назвавшийся Тверью. За неделю построили. Пусть единым анклавом Орден нас пока не признаёт (и это, положа руку на сердце, совершенно справедливо), но отдельное-то поселение есть? Есть. А раз так, земли в радиусе двенадцати миль — наши, и чужим там селиться нельзя, так что речную дорогу на восток нам теперь никто не запечатает. Кстати, раз уж о переименованиях речь зашла — Бордер-Маунтинс больше нет. Ну, на карте, в смысле — теперь это Урал. А вот Аустралис и Гискар орденцы переименовывать на своих (они же общеновоземельские) картах отказались — мол, первый назван участниками погибшей экспедиции, память о героях и всё такое, а второй — в честь заслуженного капитана-первооткрывателя. Глеб предложил всё равно переименовать, для внутреннего употребления, вроде как, но большинство, включая меня, проголосовали против. Ни к чему неразбериху разводить.

Развожу руками:

— Ну, тут уж кто успел, тот и съел. Место же они себе всё равно нашли.

Обломавшись с устьем Гискара, турки, поднявшись было выше Ростова и осмотрев земли там, всё-таки решили сильно не наглеть, вернулись, поднялись по Гискару на двести километров и основали поселение. Возле того самого предполагаемого аналога Курской магнитной аномалии, между прочим. Ну, в общем-то, логично — селиться между нашими городками на Аустралисе означало бы открыто нарываться на конфликт, к которому они (пока) не готовы. А так — бассейн Гискара займут, ещё и на восточном берегу пару поселений организуют, объединят разрозненные территории в единое целое и начнут капать нам мозг. Ну, это как вариант, конечно.

— Нашли, да. Ты знаешь, Витали, там столько дичи всякой, просто невероятно. Пампа так и кишит. Я здесь десять лет уже, и побывал от Фриско до Порт-Дели… ну, с вами пока не связался… так вот — нигде такого не видел. Говорят, на Севере тоже так было, лет двадцать пять назад, но сейчас…

Это точно повыбили зверушек. Такие уж мы люди сволочные существа — не можем иначе.

— А обратно собираешься?

Дил усмехнулся.

— Хочешь узнать, когда больше турок приплывёт?

Киваю.

— Хочу, конечно. А ты бы на моём месте не хотел?

— Да понятно… не могу помочь, у меня уже фрахт подписан, после этого рейса буду до конца сезона «трамваем» работать, на трассе Форт-Линкольн — Круглый остров. Но, судя по тому звиздецу, который творится сейчас в Халифате, с желающими свалить оттуда как можно дальше проблем не будет. А что, сложностей с турками ожидаешь?

Вот тут надо осторожно.

— Да как тебе сказать… от них зависит. Ты сам видишь, у нас тут народ мирный, всё тихо и спокойно. А вот что у них там в голове… смогут нормальными соседями стать — всё будет хорошо. Не смогут… ну, придётся объяснять. Ты вот с ними столько времени на борту провёл, сам что скажешь? Как они тебе?

Десять лет на Новой Земле отучили американца от политкорректности, поэтому слов он особо не подбирает.

— Честно скажу — наплачетесь вы с ними. Есть и нормальные, конечно, даже больше половины, я думаю. Но есть и такие, с которыми я бы без оружия встречаться не хотел. И таких там много. Я сам, в своё время, в Заливе побывал,58 насмотрелся там на ихнюю породу… держите порох сухим, короче, мой тебе неофициальный, но дружеский совет.

— Спасибо…

Мы, собственно, примерно так и планируем.

…

Русь, среднее течение Аустралиса,

Ростов, городская управа

— …забор. А вот здесь, на холме — пулемётное гнездо. Контролирует подходы с юго-запада и с реки. Но сделано без ума, погасить можно снайперкой.

Невысокий, жилистый и загорелый до черноты мужик тупым концом карандаша продемонстрировал на карте, какой именно сектор контролирует пулемёт. Пару секунд подумал, перевернул карандаш и повёл две линии. Для наглядности, вроде как.

— По идее, можно ночью подойти и тихо их снять… — задумчиво сказал Фролов. — Но со всем этим зверьём ночью особо не пошастаешь — сожрут. Надо с воды работать. Ты ж с ними о поставке горючки добазарился? — он повернулся ко мне.

— Ага.

— Во-о-от… — блондин удовлетворённо потёр руки. — они к твоему приходу на берегу столпятся, интересно же будет. А тут мы из-за бортов поднимаемся и в упор лупим. Пулемёт Миша погасит, он заранее выдвинется, скрытно. Высаживаемся, зачищаем…

— И стройными колоннами идём на виселицу. — заканчиваю я за него фразу. — Сань, Орден стопудово кого-то для разбора пришлёт. Ты думаешь, они не смогут определить, откуда стреляли? Как, по-твоему, негры катер аж к Гискару протащат? По саване, на плечах? А перед этим по горам так же? По суше надо идти, и атаковать оттуда же, как реальная банда бы сделала.

Оба собеседника посмотрели на меня с плохо скрываемым раздражением. Можно подумать, я виноват, что они дальше своего носа не смотрят ни хрена. Хоть я и был, мягко говоря, не в восторге, от просьбы Глеба присоединиться к этому «совету в Филях», но теперь вижу — не зря согласился. Эти двое, хоть в военном деле и понимают куда больше меня, всей картинки не видят, им волю дай, таких дел наворочают, устанем разгребать.

Миша Скворцов, один из восьмерых новичков, пришедших к нам именно в качестве «силовиков», задумчиво постучал карандашом по карте. Человек он тёртый, успел повоевать и на той стороне ленточки, и на этой, к его мнению даже Саня с уважением прислушивается, несмотря на все свои понты.

— Если с воды нельзя, значит, придётся высаживаться километров за… двадцать ниже по течению, и по дуге заходить, вот так. — он показал на карте. Ночью идти не вариант, надо днём. К вечеру подойдём, доразведаем всё, как стемнеет — выдвигаемся на позиции. Народу маловато для такого варианта… — он вздохнул.