Немного отдышавшись, прислушиваюсь к разговору. Саня и Миша крутят головами на триста шестьдесят градусов, пытаясь найти выход. Фролову, кстати, ещё хуже чем мне приходится, с его-то ногой. Лицо искажено от боли, но темп держит, молодец.

Миша пересохшими губами имитирует сплёвывание.

— Не, Сань, не проскочим! Смотри, они сходятся уже!

Он показывает рукой на два стада в четырёх сотнях метров слева, постепенно сближающихся друг с другом. Самцы, возбуждённые видом соперников, с гневным рёвом поднимают к небу четырёхрогие морды.

Саня, в очередной раз поморщившись от боли в ноге, неохотно кивает.

— Ладно. Что предлагаешь?

Скворцов разворачивается в другую сторону и тычет пальцем в направлении не слишком высокого, но крутого, с обрывистыми склонами холма, до которого метров шестьсот.

— Надо на холм лезть! Склоны крутые, они не заберутся. Переждём там, пока стада пройдут!

Кстати, о стадах — непосредственно между нами и холмом их нет, но вот по сторонам — в наличии. Более того, позади вожделенного холма тоже. Так что, если мы рассчитываем туда добраться, надо бы поспешить, вообще-то. Нет, понятно, что десять вооружённых мужиков при необходимости отобьются от любого стада, но совсем уж лохами турок считать не следует — на наших планах внезапной атаки после такой баталии можно будет поставить крест.

Саня чертыхнулся, оглянулся на уже почти закрывшийся проход к реке и чертыхнулся ещё раз.

— А если они неделю так идти будут?!

Миша помотал головой.

— Другого выхода нет! Думай быстрее!

— Ладно! — Фролов оглянулся на остальную группу. — Всем внимание! Бежим к тому холму и залезаем наверх! Бежим быстро, не растягиваемся! Вперёд!

Ноги словно налиты свинцом, сердце пытается выскочить из груди, в боку и в лёгких колет так, словно туда по спице воткнули. Проклятый холм словно застыл на месте, ни в какую не желая приближаться.

Быки, охраняющие стада справа и слева, что-то ревут в нашу сторону, и начинают двигаться навстречу друг другу, постепенно сужая проход. К счастью, особой спешки они при этом не проявляют.

Остатки недотоптаной рогачами полосы высокого, густого кустарника справа заканчиваются… и из-за кустов внезапно показывается с десяток мужиков в «степном» камуфляже, сломя голову несущихся параллельно нам и, кажется, к той же цели. Обе группы, разделённые двадцатью метрами поросшего сухой травой пространства, резко останавливаются, наводя друг на друга оружие. Млять, сейчас бойня будет!

Не похожи на турок! Рослые, здоровенные, со светлыми бородами… мозг ещё додумывает, а ноги уже делают три шага вперёд, и руки поднимаются вверх, демонстрируя пустые ладони.

— Moenie skiet nie! Moenie skiet nie! Ons is nie Turke nie!62

Один из неизвестных, вроде как постарше возрастом, делает пол шага вперёд, на лице смесь ошарашенности и злости.

— Wie de fok is julle?!63

— Russe! Ons is Russe!64

Бур (как я допетрил вовремя, а?!) замер в секундной нерешительности.

— Basta met jou strontpraatjies, man, hulle gaan ons nou plattrap! Laat ons waai! Na die heuvel daar!65

Мужик, наконец, решился.

— Orraait. Ons gaan daar praat. Moenie so skree nie, jy maak die horingdraers senuweeagtig.66

Оглядываюсь назад. Чёрт, а «слонопотамы» -то уже совсем близко. И кажется, настроение у них испортилось.

Командир буров уже что-то скомандовал своим (что именно, я не разобрал), и те, настороженно косясь на нас, двинулись дальше.

— Это, мля, кто? — поинтересовался Миша. Саня согнулся в три погибели и с искажённым страданием лицом растирает больную ногу, ему явно сейчас «ни до чего». Остальные наши пытаются одним глазом держать в поле зрения удаляющихся чужаков, другим — следить за приближающимися рогачами.

— Буры. Побежали, а то растопчут нас тут нафиг сейчас.

Миша, секунду поколебавшись, кивает.

— Так, все вперед! Чуть-чуть осталось! Чужих без внимания не оставлять! Бегом-бегом-бегом!..

Медленно набираем разбег. Блин, до чего же мне хреново-то, а… ладно, двести метров осталось, добежали почти.

Скворцов, к забегам с полной выкладкой явно подготовленный куда лучше меня, на бегу перестраивается поближе. Блин, даже лицо ко мне повернул, и при этом ещё и под ноги умудряется смотреть. Монстр какой-то, я вот еле на ногах держусь.

— Какого хрена они тут делают?

Блин, у него даже отдышки почти нет. Ну, есть, конечно, но по сравнению со мной — как будто человек неспеша по бульвару прогуливается. Отвечаю, выплёвывая слова между вдохами.

— Думаю!.. тоже!.. турок!.. валить!..

Ну, а что ещё? Явно не на рогачей пришли охотиться за две с лишним тысячи километров от дома. Может, конечно, хотели нам какую-то диверсию учинить, но для этого двенадцать человек (я на бегу посчитал) маловато, всё-таки.

Миша, двигаясь всё в том же плавно-размеренном, и при этом быстром темпе, удовлетворённо кивнул.

— Хорошо! Договоримся, вместе турок точно разделаем.

Ага. Вот только…

— У них!.. негров!.. нет!.. с собой!.. Посматривай!..

Миша хотел было переспросить, но понял, что я имею в виду, и мрачно кивнул. В самом деле, если буры не планируют свалить нападение на негров, то на кого? Кандидатов не так, чтоб очень уж много, однако.

Наконец-то, мы добежали! Буры уже на середине склона, так что мы с разбегу заскакиваем на пару метров вверх и, помогая себе руками, карабкаемся вслед за ними.

Через несколько секунд снизу доносится разочарованное всхрапывание рогачей. А вот хрен вам, кто не успел, тот опоздал.

Забравшись, наконец, на верх, обнаруживаем буров уже рассредоточившимися по окрестностям (ну, насколько уж площадь вершины холма позволяет, она тут метров тридцать на пятьдесят, не больше) и с оружием в руках. На нас, правда, не направлено, и на том спасибо.

Чуть отдышавшись, нахожу глазами их старшего. Ага, вот он, мрачно посматривает на нас… э-э… нет, конкретно на меня, одновременно что-то обсуждая с одним из своих… е-моё, вот так встреча! Это же «Малой»! Ну, тот самый, Петер Виль …э-э… Вильехофен, как-то так. Тот, кто начал сражение за кейптаунский аэропорт. Его тогда довольно прилично зацепило огнём со «Спуки», я к нему в госпиталь ещё пару раз заходил, а потом он уехал в Фолькстаат, уже когда началась вся эта история с отравившимся печеньками суданцем. Надо же, как тесен мир.