В 1978 году газета «Монд» задала знаменитому биохимику следующий вопрос:

«Возможно ли, что при обезглавливании кровь, наполняющая мозг, медленно вытекает по яремным венам, поскольку артериальное давление падает и кровь перестает циркулировать?»

Красные кровяные тельца, которые разносят кислород, задерживаются на месте дольше обычного и клетки мозга поглощают избыток кислорода? Ученый ответил, что гипотеза не кажется ему «заведомо абсурдной».

В заключение приведем свидетельство отца Девуайо, бывшего капеллана тюрьмы Санте, который присутствовал при казнях тридцати трех человек. О нем рассказал в своем труде отец Жан Тула. Один осужденный так и не захотел покаяться. «После казни его голова скатилась в стоявшую перед гильотиной корзину… Несколько мгновений глаза казненного смотрели на нас с умоляющим выражением, словно взывая о прощении…

В безотчетном порыве мы осенили голову крестным знамением, и тогда веки затрепетали, выражение глаз смягчилось, и красноречивый взгляд потух». Научного подтверждения это свидетельство, конечно, не имеет, но сколько в нем веры!

Казнь Доре и Берлана. Выход из тюрьмы Рокетт. Частн. кол.

Последние слова

Людовик XVI (1793 г.): «Я умираю невиновным. Прощаю вас и желаю, чтобы моя кровь послужила на благо французов».

Мария-Антуанетта (1793 г.) перед эшафотом наступив палачу на ногу: «Прошу прощения, месье».

Байи (1793 г.) палачу, который упрекает его за то, что он дрожит: «Дрожу, но от холода».

Шабер (1793 г.) палачу: «Забирай мою голову».

Шарлотта Корде (1793 г.) палачу: «Что! Уже?»

Генерал Кюстен (1793 г.) помощникам палача, которые хотели забрать его сапоги: «Оставьте, с трупа снять будет легче!»

Мадам Дюбарри (1793 г.): «Еще минутку, господин палач».

Мадам Ролан (1793 г.): «Ах, свобода! Каких только преступлений не совершают, прикрываясь твоим именем!»

Дантон (1794 г.) палачу, который пытался помешать ему обнять Эро де Сешеля: «Болван, ты не помешаешь нашим головам целоваться в корзине». И еще: «Покажи мою голову народу, она того стоит».

Мадам Елизавета (1794 г.), сестра короля, помощнику палача, потребовавшему, чтобы она сняла косынку: «Во имя вашей матери, мсье, прикройте меня!»

Камиль Демулен (1794 г.): «Чудовища, которые меня убивают, ненадолго переживут меня!»

Фукье Тенвилъ (1795 г.) толпе: «Я хотя бы умираю сытым!»

Кадудаль (1804 г.) священнику, который убеждает его помолиться: «Зачем, разве мне не пора умирать?»

Лувель (1820 г.), убийца герцога Бери: «Поторопимся, я зол, но меня ждут наверху!»

Борьес (1822 г.), один из четырех сержантов Ла-Рошели: «Сегодня проливается кровь ваших детей».

Дезодрие (1832 г.) палачу: «Поторопитесь, поторопитесь!»

Ласнер (1836 г): «На этот раз все кончено!» Обняв сообщника, он повернулся к толпе и улыбнулся в знак прощания.

Карбучья (1864 г.) толпе: «Будьте благоразумны, жизнь так хороша!»

Авинен (1867 г.): «Дети Франции, никогда не признавайтесь».

Огюст Вайян (1894 г.): «Смерть буржуазному обществу, да здравствует анархия!»

Казерио (1894 г.), убийца президента Карно: «Я не хочу».

Дамуазо (1899 г.): «Это самый прекрасный день моей жизни».

Пёне (1899 г.) обратился к солдатам, и те автоматически выполнили команду: «На караул!»

Лиотар (1909 г.): «Да здравствует Деблер!»

Ландрю (1922 г.) заместителю Генерального прокурора на вопрос, не собирается ли он сделать последнее заявление: «С кем имею честь говорить? Удивлен, что в такой момент вы оскорбляете меня подобной просьбой».

Доктор Петьо (1946 г.) надзирателю, разбудившему его, чтобы вести на казнь: «Достал». Перед гильотиной: «Ничего красивого не будет».

Бюффе (1972 г.) Бонтему: «До скорого».

Казнь в Китае в 1935 году на глазах у огромной толпы. Палач упирает дуло в затылок осужденного. Кол. Монестье.

Изобретение огнестрельного оружия привело к появлению нового способа казни. Первые расстрелы — аркебузирования, — как ясно из названия, производили из аркебуз — оружия на переносном треножнике, стрелявшего стограммовыми свинцовыми пулями.

Вслед за аркебузами появились мушкеты, более легкие и простые в обращении. Изображения казней посредством расстрела из мушкетов широко представлены на гравюрах Жака Калло (XVII век).

Многие историки полагают, что аркебузирование и расстрел из мушкета пришли на смену древнему способу расстрела из лука.

Эффективность первых расстрелов была сомнительной, учитывая сравнительную неточность оружия. Так, еще в начале XIX века встречаются упоминания о казнях, проводившихся силами целого расстрельного взвода, состоящего из пятидесяти человек, когда первым залпом удавалось лишь ранить приговоренного.

Приговоренных казнят выстрелом в затылок. Фотография. D.R.

Изначально к расстрелам приговаривали солдат и только в исключительных случаях — гражданских лиц. Такой способ казни считался благородным и даже почетным, тогда как повешение несло на себе печать бесчестия.

Шло время, огнестрельное оружие совершенствовалось, и расстрел в силу определенной кастовости вошел во все военные уголовные кодексы мира, но в некоторых из них наряду с ним по-прежнему фигурировало повешение. Выбор способа казни свидетельствовал об уважен и и или презрении к осужденному.

Напомним, что по приговору Нюрнбергского процесса преступников не расстреляли: их повесил палач американской армии.