тот день, который Тони запомнил на всю свою жизнь, случилось два важных события. Одно из них — вечером. Когда он, с очередным букетом в руках, приехал в больницу. Симпатичная медсестра предложила ему свою… вазу. Хотя, судя по взглядам, была бы не против предложить и ещё кое-что. Тони мельком оценил её формы, упакованные в белый халатик.

— Может быть, кофе хотите? — ненавязчиво проговорила сестричка.

— Может быть, — бросил он с неприязнью.

Девушка вышла. И Тони остался один на один со своим «спящим ангелом». Пятые сутки Кэтрин спала летаргическим сном. Врач не пытался его напугать, говоря, что подобное может длиться годами. Он констатировал факт! Чтобы Тони готовился к худшему. И поэтому, когда он, глядя в окно, вдруг услышал её слабый голос, то не поверил ушам.

— Детка, — произнёс Энтони, склонившись на ней.

Кэтрин всё также лежала. Но глаза её были открыты. Зелёные и живые, они смотрели испуганно!

— Ты успел? — прошептала она.

— Да, — Тони коснулся губами холодного лба.

Она дрожала и была ещё слишком слабой. Но теперь она была с ним! Это всё о чём думал Энтони в тот самый момент запредельного счастья. Но длилось оно не долго! Скоро в дверь постучали.

— Да? — бросил он недовольно. Полагая, что это медсестра с обещанной чашечкой кофе.

Но на пороге стоял отец. Как всегда безукоризненный внешний вид говорил о том, что ради визита в больницу он отложил совещание.

— Кэтрин, ты очнулась? — с улыбкой заметил Пол Торрес.

— Только что, — пояснил Энтони.

— Я очень рад! — ответил отец. — Ты так напугала нас всех!

Кэт попыталась подняться.

— Здравствуйте, — выдавила она и снова обмякла.

— Выздоравливай, девочка, — попросил её Пол. — Можно тебя на минутку? — обратился он к Энтони.

Тони напрягся. Он не хотел оставлять её, но, взглянув на отца, понял, что тот приехал сюда неспроста.

За пределами больничной палаты текла своя повседневная жизнь. По коридору сновали медсёстры. Из приоткрытого окна доносился вой полицейской сирены. Кто-то рождался, а кто-то уходил в мир иной. Одни — по воле судьбы. А другие — по собственной воле…

Второе событие произошло несколькими часами ранее. Когда на дороге, в районе парка Форесталь де ЛаМекка одна из машин вдруг совершила вираж. И, забыв повернуть, на полном ходу отправилась в тёмную пустошь. Свидетели инцидента, все как один, утверждали, что водитель не справился с управлением. Он разогнался до ста, не оставив себе не единого шанса. И вылетел с трассы! В куске металла, искореженного падением с высоты, с трудом различили пикап. А в человеке с переломанной шеей только спустя пару часов опознали Торреса младшего.

«Надеюсь, тебе было больно», — думал Энтони. Он стоял, глядя в спину отцу. Пытаясь найти в себе хотя бы каплю сострадания. Но не чувствовал ничего! Ничего, кроме злости из-за того, что это не он отыскал его первым.

Всемогущий Пол Торрес молчал, глядя вдаль. Возможно, в этот самый момент, видя перед собой лицо нелюбимого сына.

— Это моя вина в том, что Майк стал таким, — его голос звучал без эмоций. Но сквозь привычную холодность в этот раз проступало и что-то ещё.

— Не только твоя, — бросил Тони.

Он не искал оправданий, ни себе, ни ему. Теперь не было разницы, кто виноват! В том, что Майк ненавидел обоих. В том, что Кэтрин уже никогда не родит. В том, что сам Энтони, за эти несколько дней, прожил целую жизнь.

Отец обернулся к нему. На суровом лице отпечаталась скорбь, а в глазах у него были слёзы.

— Прости меня, Тони! — выдавил папа.

Тони не знал, что ответить ему. И поэтому просто обнял. Возможно, впервые за всю свою жизнь.

Эпилог

Золотистой волной по вершинам зелёных холмов скользило вечернее солнце. Послеполуденный зной постепенно спадал, и день, расплескав свою пылкость, клонился к закату. Накануне лес оживал и наполнялся истошными криками. Птицы, словно опомнившись, принимались озвучивать сольные партии. Они пели на все лады, как будто участвуя в шоу талантов! Но эта небесная какофония быстро смолкала.

Закат нежил своими лучами макушки деревьев, и природа, засыпая, погружалась в безмолвие. Ветер стихал, и деревья, зачарованно перешептываясь, наблюдали окончание длинного дня. От такой тишины звенело в ушах! Хотелось крикнуть что есть сил, слушая, как эхо разносит твой голос над изумрудной махиной холмистого края.

От вершины вниз тянулись вереницами виноградные лозы. И даже с балкона было заметно, как яркую зелень их листьев разбавляет пурпурным оттенком налившихся гроздьев, ещё не собранный урожай. Кэтти стояла на распахнутой солнцу террасе, наслаждаясь этим осенним великолепием. И размышляя о том, что закаты, подобные этому, случаются только в местах, где прошло твоё детство. В душе у неё воцарилась гармония!

Единственное, чего не хватало в этом волшебном мгновении, это папы и мамы. Кэтрин верила в то, что родители наблюдают за ней свысока. Но ей всё же очень хотелось увидеть отцовскую гордость за то, что она-таки воплотила его мечту в жизнь. Винодельня трудилась, и фамилия прадеда теперь красовалась над каменным въездом. На плантациях в этом году было собрано более тонны отборных плодов. И Кэтрин знала, это ещё не предел! Теперь в меню каждого элитного ресторана обязательно было вино La Monsano Penedes. И на бирке, помимо регалий и титулов, золотистым тиснением значилось «La casa del vino de Carlos y Helen Monsano10».

Питти тявкал, пытаясь цапнуть за палец. Кэтрин забрала терьера у тётушки Рози. После того, что случилось, она не смогла разлучиться с ним! Говорили, что Питта нашли рядом с ней. Что его поводок был привязан к скамейке. Пёс лаял, призывая на помощь прохожих. И скоро у места её дислокации собралась толпа. Люди шептались, одни вызвали полицию, другие снимали. Но никто не решился приблизиться. Не мудрено! Учитывая обилие крови на белоснежном саване, в который он завернул её тело. Очевидно, зеваки решили, что видят труп.

Шумиха не прекращалась. И даже сейчас в прессе мелькали статьи о последствиях этого громкого дела. СМИ ещё долго трубили о нём, называя Энтони Торреса душегубом. Они обвинили «красавчика Тони», совершенно не зная о том, что преступником был его младший брат.

Кэт приходила в себя очень долго! И даже спустя почти год её терзали ночные видения, где Майк признавался в любви. Он приходил к ней в кошмарах, вынуждая опять и опять проживать этом миг. За секунду до смерти! Доктор сказал, что она умерла и воскресла. Что аборт, совершённый в кустарных условиях,