Последний кусок истории рассказала мама, после того как пришла в себя. Она рассказала, как это выглядело с ее стороны.

Мама помнила, как Абель остановился и направил пистолет на Эндрю. Помнила, как упала на землю, получив пулю в задницу. Потом Абель подошел и встал над ней, нацелил пистолет ей в голову. Она подняла глаза и смотрела на него прямо под дулом пистолета. Она начала молиться, и именно тогда пистолет дал осечку. Потом он снова дал осечку. Затем – снова осечка и снова. Она вскочила, оттолкнула его и побежала к автомобилю. Эндрю вскочил в машину следом за ней, она включила зажигание… А потом уже ничего не помнила.

До сего дня никто не может объяснить, что случилось. Даже полиция ничего не поняла. Потому что это не похоже на то, что пистолет был неисправен. Он выстрелил, потом не выстрелил, а потом выстрелил в последний раз. Каждый, кто хоть что-то знает об огнестрельном оружии, скажет вам, что девятимиллиметровый пистолет не может дать осечку так, как дал этот. Но на месте происшествия полиция нарисовала мелом маленькие круги на подъездной дорожке, каждым кружком обведена стреляная гильза от выстрелов Абеля. А были еще те четыре пули, нетронутые, выпавшие, когда он стоял над мамой, – никто не знает почему.

Общий счет за мамино лечение в больнице составил 50 000 рэндов. Я оплатил его в тот день, когда мы покидали больницу. Те четыре дня, что мы были в больнице, приходили члены семьи, разговаривали и проводили с нами время, смеялись и плакали. Когда мы собирали вещи перед отъездом, я думал о том, какой безумной была вся неделя.

– Тебе повезло, что ты выжила, – сказал я маме. – Но я до сих пор не могу поверить, что у тебя нет медицинской страховки.

– О, но у меня есть страховка, – ответила она.

– Есть?

– Да. Иисус.

– Иисус?

– Да.

– Иисус – твоя медицинская страховка?

– Если бог со мной, кто может быть против меня?

– Ладно, мама.

– Тревор, я молилась. Я говорила тебе, что я молилась. Я не молюсь понапрасну.

– Знаешь, – сказал я, – на этот раз я не буду спорить с тобой. Пистолет, пули – я не могу это объяснить. Так что сейчас я тебе уступаю.

Но затем я не смог удержаться от последней маленькой подначки.

– Но где был твой Иисус, когда надо было оплачивать счет за больницу, а? Я точно знаю, что это оплатил не он.

– Ты прав, – сказала она, подмигивая. – Не он. Но он даровал мне сына, который это сделал.

* * *