— Пошли, Мак, — сказала Берни. — Если у нас появились монстры, это не означает, что бродяги взяли выходной. Ищи!

Берни подумала: неужели Яник считает ее надежным источником сведений о политике КОГ из-за Хоффмана? Может, он думает, что она больше остальных солдат знает о происходящем? Эти люди замечали даже мелочи. Но такова была жизнь в большой деревне. Все рано или поздно узнавали о тебе все. Существование в крошечном социуме имело свои отрицательные стороны.

По крайней мере, у нее теперь были время и повод отправиться с Маком на дело пешком. «Охоту на сволочей», как выразился Бэрд, лучше всего проводить без шума и без машин. Когда они добрались до блокпоста на границе запретной зоны, Мак бросился вперед. Солдат, охранявший КПП, подошел поболтать с Берни.

— Что там еще такое творится в море? — спросил он. — Как ты думаешь, скоро эти штуки — стебли — придут сюда?

— Да понятия не имею, — ответила она, ощущая возраставшую ярость оттого, что пребывает в неведении. — Ни одна сволочь мне не расскажет.

Мак некоторое время таскал ее по лесу, и, если бы не масса неприятных мыслей, теснившихся у нее в голове, она провела бы здесь самые спокойные несколько часов за последние месяцы. В лесу было тише, чем обычно. Большая часть «Воронов» сегодня осталась на базе, — по крайней мере, об этом Бэрд ей сообщил. Она даже не слышала привычного далекого скрежета «Тяжеловозов».

«Ну, в Пелруане все будет в порядке. Они уже много лет живут без Имульсии, привыкли. И я думаю, флоту теперь крышка. Нельзя же плавать на подсолнечном масле».

Мак подбежал к ней, молотя хвостом, и на морде у него появилось знакомое выражение, означавшее какую-то находку. Она приложила палец к губам:

— Ш-ш-ш. Хороший мальчик. Покажи, что там.

И Мак показал. Он побежал вперед, опустив голову, и привел хозяйку через подлесок к заросшей, едва видимой тропе, по которой, однако, недавно кто-то проходил, и не один раз. Поломанные ветки и примятая трава сказали Берни, что тропой пользовались в последние несколько дней.

«Значит, стоит понаблюдать».

Берни погладила Мака, выдала ему в качестве вознаграждения кусок вяленой крольчатины, затем нашла небольшой уступ на берегу реки, откуда открывался неплохой вид на тропу. Здесь снайперу несложно было найти укрытие. Она пролезла через кусты, постелила на земле китель и, установив «Лонгшот» на сошку, устроилась на животе.

Она могла бы ждать и несколько дней, если бы понадобилось, но думала, что события начнут разворачиваться гораздо раньше. До тропы было всего метров сто; на таком расстоянии она могла обойтись без «Лонгшота». Это были не Маятниковые войны, когда она неделю вынуждена была сидеть в укрытии, чтобы в конце концов уничтожить цель, находившуюся в километре от нее. Мак шлепнулся рядом с Берни и положил морду на лапы, время от времени поглядывая на нее.

«Да, нелегко будет мне вернуть его Уиллу. Очень нелегко».

Единственным из многочисленных псов Уилла Беренца, которому Берни пришлась по душе, оказался Мак. Он принял ее как своего нового вожака стаи и выполнял все ее приказания, иногда даже в тех случаях, когда она забывала нужную команду. Она попыталась сообразить, что бы такое предложить Беренцу в обмен на пса.

Лишь через несколько часов Мак, не поднимая головы, навострил уши. Она положила руку ему на спину, чтобы успокоить. В конце концов и она услышала то, что встревожило собаку, — негромкий шорох: кто-то осторожно пробирался через траву и кусты. Несколько мгновений она разглядывала тропу в прицел, и наконец перед ней промелькнул враг. В этот момент включились ее инстинкты.

Еще во время обучения она придумала себе собственную методику концентрации внимания. Она представляла себе, что будет делать ее объект, если она не прикончит его — или ее — одним выстрелом. Это всегда срабатывало.

Враг оказался мужчиной лет сорока с ружьем за спиной; он нес ящик с веревочными ручками. Он постоянно перекладывал его из одной руки в другую, время от времени брал в обе руки, из чего Берни заключила, что ящик тяжелый, — возможно, там лежали патроны. Мужчина не мог передвигаться быстро, к тому же вынужден был пробираться сквозь густые заросли.

Шуршали ветки.

«Итак… один он или нет?»

Если он член группы, снабжающей террористов боеприпасами, сразу после выстрела она не сможет покинуть свою позицию; в этом случае ей придется спускаться и следовать за бродягой на безопасном расстоянии, чтобы выяснить, где находится их лагерь. Для перестрелки место было неподходящее.

«В любом случае надо бы дать ему уйти и проследить его путь».

Голова человека оказалась в перекрестье прицела. Сейчас пришло время сделать выбор. Этот выбор она делала, наверное, несколько сотен раз за время службы в армии, и все равно каждый раз этот процесс походил на азартную игру. И крайне редко она думала об объекте как о живом человеке, но сегодня почему-то было именно так.

«Ну все. Заканчивай с ним. Он даже не поймет, что умер. Никаких часов агонии. Никакого бегства. Просто смерть, раз — и все».

Берни выдохнула, задержала дыхание и нажала на курок. Раздался щелчок, человек упал, и она заметила фонтанчик крови. Ее захлестнула волна облегчения. Мак вздрогнул от неожиданного звука, но остался на месте.

— Хороший мальчик, — прошептала она. — Ты самый лучший наблюдатель из всех, что у меня были.

Она поднялась на колени и подождала несколько мгновений, чтобы убедиться в том, что за человеком никто не следовал. Затем Мак вскочил и, навострив уши, уставился на склон слева от них. Да, он действительно был превосходным наблюдателем; там кто-то появился. И этот кто-то наверняка услышал выстрел.

«Черт, что делать — выдать себя, стрелять или залечь?»

Берни на всякий случай перезарядила «Лонгшот», затем взяла «Лансер». По тропе, пригнувшись, двигались два человека помоложе первого, через каждые несколько метров они останавливались и озирались. У одного был пистолет, у другого — охотничье ружье. Они были уже в нескольких метрах от тела, и Берни приготовилась увидеть их реакцию, когда они наткнутся на него. Они застынут на месте. Они будут рассматривать мертвого. Именно в этот момент она должна уничтожить обоих.

Они были уже почти напротив нее, но до сих пор ее не заметили. Тела они еще тоже не обнаружили, но, продолжая идти вперед, обязательно должны были найти его. Она медленно выдохнула.

«Подожди. Подожди».

Но подсознание приняло решение за нее, и та часть ее мозга, которая отвечала за снайперскую подготовку, совсем в этом не участвовала. «Они или я. Все просто». Берни, не высовываясь из кустов, открыла огонь из «Лансера» и выпустила пять или шесть коротких очередей на уровне грудной клетки людей. Затем она, прижавшись к земле, стала ждать, слушая, как каркают в ветвях вороны, и размышляя о том, что, может быть, к ней направляется небольшая армия.

Но никто больше не пришел. В конце концов она встала, чувствуя, как дрожат колени; осмотрела тела — определенно мертвы, никакого контрольного выстрела или смертельного удара не требовалось — и забрала оружие убитых.