— Сэр, я возвращаюсь к своим людям. — Хоффман поправил фуражку. — Вышлем патруль и поищем наблюдательный пункт получше.

— Местные жители, — произнес Сандер. — Вам на самом деле нужны местные жители. Я хочу запросить группу песангов для поддержки. Похоже, все это надолго.

Хоффман, как и собирался, отправил Бирна с небольшим отрядом найти наблюдательные позиции в пяти километрах к югу; местность там была достаточно гористой, для того чтобы передвигаться незаметно. Час спустя артиллеристы и патруль Бирна почти одновременно вызвали его по радио, чтобы сообщить о первых замеченных машинах СНР.

— Они определенно направляются к заводу, сэр, — сказал Бирн. — Шесть самоходных орудий, дюжина танков, несколько БТР, грузовики. Но на самом деле маловато для серьезной попытки прорыва.

— Значит, будем считать, что рабочие на заводе не намерены сражаться до последнего патрона.

— Если остальной Васгар сразу же поднял лапки кверху, с чего бы им подыхать в канаве ради нескольких канистр с топливом? Это же просто гражданские.

Ожидание уже сводило Хоффмана с ума. Но делать было нечего. Если инди сунутся к северу от завода, антикварные пушки их отгонят. Хоффман снова обошел крепость, проверяя позиции пулеметов и зенитных орудий, и заметил, что на улицах очень мало гражданских.

Трудно было провести четкую границу между гарнизоном и городом — ее отмечал лишь контрольно-пропускной пункт у ворот загона для транспортных средств.

— Лейтенант, — Шерая Оленку выступила из-за колонн здания городского совета, мимо которого он проходил, и пошла рядом, — вам еще что-нибудь от меня нужно?

Хоффман вспоминал о Шерае только тогда, когда приходилось иметь дело с местными торговцами и водителями, снабжавшими гарнизон продуктами и прочими необходимыми вещами. Но сейчас ему вдруг пришло в голову, что она, наверное, хочет быть рядом с Бирном, когда начнется бой. Она беременна от него. Он понятия не имел о ее чувствах, но догадывался, что ей не хочется расставаться с мужем надолго в такое время.

— Сержант Бирн сделал, как я приказал, и нашел олдермена, который вас поженил?

— Да. — Шерая опустила взгляд. — Он всегда выполняет приказы.

— Ну, благодарите за это Бога, — ответил Хоффман. — Послушайте, я рискну вызвать гнев капитана и дам вам разрешение находиться в крепости, если вам покажется, что это необходимо. Особые обстоятельства.

Она слегка замедлила шаг:

— Вы так деликатны, лейтенант. Это потому, что вы скучаете по своей жене?

Хоффман не считал себя ни деликатным, ни сентиментальным, но он определенно скучал по Маргарет.

— Когда идет война, мне кажется, не стоит надолго откладывать необходимое.

— Война идет всегда. Даже мой дед уже не помнит времени, когда на Сэре был мир.

— Ну а теперь война добралась и до нас. — Хоффман сразу же пожалел о своих словах. — То есть подобралась максимально близко к Анвегаду. Пойдемте. Можете посидеть в столовой, подождать, пока Сэм не вернется из патруля.

Сандер не будет возражать. Были времена, когда Хоффман не пустил бы жену солдата на базу, разве что в казармы для семейных, но сейчас все изменилось, и правила уже не казались такими незыблемыми. Он начинал волноваться из-за заваленной дороги. Такое же чувство возникало у него, если он сидел спиной к двери. Ему всегда хотелось повернуться к ней лицом.

Он нашел Карлайла около стоянки автомашин:

— Как у нас там с бульдозером, сапер?

— Он еще не выехал из Лакара. Видимо, в ближайшие два дня он понадобится в Шаваде. — Карлайл был явно раздражен. — Типично для них, черт бы их драл, простите, сэр.

— Ну что ж, у нас есть две недели, до того как придется перейти к людоедству, — заметил Хоффман. — Однако я все никак не пойму, что там у них происходит.

— Это же ваш полк, сэр, да? Двадцать шестой КТП.

— Да. Мой полк.

— Тамошние инженеры говорят, что, судя по масштабам диверсий и саботажа, инди перебросили в Кашкур спецназ еще до вторжения в Васгар. Видимо, весь Шавад просто набит снайперами.

— Значит, вы знаете больше меня.

— Это потому, что я последние несколько часов сидел у рации, пытаясь поторопить их с бульдозером.

Хоффман забрался на верхний уровень каземата и оглядел равнину с наблюдательного поста. Сандер стоял в противоположной части помещения, глядя в бинокль.

— Как это меня раздражает! — сказал он. — Они как раз у нас на прицеле. Но я могу подождать.

— Не унывайте, сэр. Им не удалось наложить свои лапы на Имульсию.

— Скоро на электростанциях кончатся запасы топлива. Тогда они зашевелятся. — Сандер опустил бинокль и взглянул на Хоффмана. — Из Лакара есть новости?

— Бульдозер еще не отправлен. Карлайл говорит, что они вынуждены были послать его в Шавад. Как и «Воронов».

— Черт! Мы у них не на первом месте, верно? — Сандер вытащил блокнот и принялся за набросок. — Я успею нарисовать здесь целую фреску, прежде чем они пошевелят своими тупыми мозгами и вспомнят о нас.

Был вечер, на земле лежали длинные тени, горы скрывала голубая дымка; только с приближением темноты среди машин СНР, окружавших завод, началось какое-то движение. Хоффман наблюдал, отмечал все и делал расчеты.

Эван шлепнул по стволу пушки, как будто это была холка скаковой лошади.

— Говорят, один сторожевой пост инди и пост КОГ десять лет смотрели друг на друга через границу и не обменялись ни единым выстрелом, — рассеянно заметил он. — Я забыл, где это было. Думаю, они тоже.

Сандер, который все это время стоял прислонившись к стене, оттолкнулся от нее и потянулся.

— Я сейчас свяжусь со штабом бригады насчет «Бегемота», — сказал он. — Если мы потеряем Шавад, им рано или поздно понадобится эта дорога.

Он повернулся к стальной двери, за которой находилась лестница, ведущая вниз. Когда он преодолел полпути до нее, Хоффман услышал какой-то крик с бастиона.

— Это еще что там такое? — небрежно произнес Сандер, оглядываясь. — О черт!..

Внезапно каземат осветила ослепительная желтая вспышка. Хоффман услышал свист снаряда, два громких хлопка, как будто столкнулись автомобили, затем раздался взрыв. Что-то ударило его по затылку; рот наполнился кровью, а в следующее мгновение он почувствовал, что лежит ничком на холодном каменном полу. Он ничего не слышал. Он не мог пошевелиться. Он был уверен, что машет руками, пытаясь подняться, но тело не повиновалось ему. Затем слух внезапно вернулся к нему, и он услышал вой гарнизонной сирены, хриплые крики и какой-то странный звук, похожий на гонг. Все остальные звуки были приглушенны, как под водой.

Но видеть Хоффман мог. Он смотрел на лицо Эвана — маску, залитую кровью и покрытую серой пылью. Артиллерист склонился над ним: