В животе возникло дурное предчувствие. Я бросилась к столу Мэгари и лихорадочно вывела рукой слова.

– «На что они охотятся?» – прочитала Мэгари через мое плечо. – Обычно на лося или оленя, но Хасэге упомянул за завтраком, что видел в лесу диких журавлей…

Не дожидаясь окончания фразы, я откинула кисточку, заляпав чернилами халат, и побежала к двери.

Вот бы у меня были крылья! В лес пришлось добираться чуть ли не с боем: спуск по холму через сугробы, достающие до колен, давался с трудом. Ветер с завыванием жалил уши, будто насмехался: «Ты не успеешь к братьям вовремя».

Каждую пару минут облака пронзали стрелы. Меня охватил ужас от вида братьев, что кружили над деревьями, их алые макушки ярко выделялись на фоне серого неба.

«Летите отсюда, братья! – мысленно кричала я. – Спасайтесь!»

Но они меня не слышали.

Наконец я нашла на снегу следы копыт и протоптанную дорожку в лес. С громыхающим пульсом в ушах ступила на тропу, чтобы быстрее добраться до охотников. Вон они – Таккан и его стражи! Пао нацелил стрелу в небо… в моих братьев! Я прыгнула перед его лошадью.

– Стоять! – закричал Таккан. Кони встали на дыбы, снег с их копыт полетел мне в лицо.

– Какого… – Хасэге чуть не поперхнулся, узнав меня. – Девочка, ты с ума сошла? Как ты смеешь прерывать охоту?!

Таккан уже спешился, но ждать его не было времени. Подпрыгнув, я выхватила лук у Пао и швырнула его в снег.

Прежде чем кто-либо успел меня остановить, подошла к каждой лошади и достала из колчанов стражей стрелы. А затем, взяв их в охапку, убежала.

«Братья! Братья!»

Наконец они заметили меня. Хасё подлетел ближе, остальные осторожно спикировали в лес. Кики первой нашла их в роще припорошенных снегом елей.

Мое дыхание выходило рывками, голова закружилась от вездесущей белизны. Я не осознавала, как замерзла, пока Хасё не провел крылом по моей щеке, а я ничего и не почувствовала. Братья ласково заключили меня в кокон из перьев, согревая продрогшее тело.

Я откинула стрелы и обняла каждого из журавлей, даже Рэйдзи. Неужели с нашей прошлой встречи прошло всего два месяца? У нас накопилась тысяча вопросов друг к другу, но больше всего меня заботила их безопасность. Я быстро увела братьев за деревья, чтобы охотники не смогли нас увидеть.

«Вы ранены?»

«Только Хасё», – ответила Кики за журавлей и нырнула к младшему из моих братьев, который показал внутреннюю часть крыла.

Это была всего лишь царапина, но я все равно вздрогнула. Присев, прижала снег к ране, но Хасё отмахнулся и стряхнул его с крыльев. Брат сердито заклекотал, и я повернулась к Кики.

«Он говорит, что не нуждается в няньке, – перевела бумажная птичка. – Его больше беспокоишь ты… Твои братья слышали об убийце в замке Бусианов».

«Со мной все хорошо. – Обсуждать заключение Чижуаня совсем не хотелось. – Сеть закончена. Передай им, что я готова уйти».

Пока Кики переводила, Бэнкай изучал меня круглыми глазами и издал низкое ворчание.

«Говорит, непохоже, что ты готова, – ответила Кики за второго по старшинству брата. – Сэрю рассказал им, что тебя пустил в замок Бусианов не кто иной, как твой жених. – Птичка наклонила голову. – Он интересуется, правда ли это».

«Правда».

Клюв Бэнкая приоткрылся, он будто бы говорил: «А, это многое объясняет».

Сама не знаю, почему у меня вдруг раскраснелось лицо. Или почему я сочла необходимым сказать Кики:

«Я думала, они прилетят только завтра».

«Они спешили к тебе с новостями. – Из глотки Андахая вырвался радостный возглас, и Кики взмахнула крыльями, чтобы он замолчал. – Твои братья выяснили настоящее имя Райкамы».

Я затаила дыхание. «И какое?»

«Они постоянно искали не в тех местах, – продолжила Кики, а Вандэй, самый тихий из братьев, гордо выпятил грудь. – В Аланди, Самаране. Затем Вандэй вспомнил, что пятнадцать лет назад твой отец отплыл на Тамбуские острова. Он просил привезти ему немного тикового дерева – оно не гниет, как береза и ива, и это самый крепкий материал для постройки…»

Рэйдзи нетерпеливо вскрикнул, и Кики подскочила.

«Я просто выполняю свои обязанности! Не моя вина, что он отвлекается!»

Недовольно посмотрев на братьев, птичка села на Ётана и пересказала остаток истории:

«Императора Ханрю, а также всех других королей, императоров и принцев Лорьяна, пригласили на Тамбуские острова. Твои братья нашли записи об этом в монастыре на Юге. Они столько раз туда вламывались, что монахи уже приготовили котелок для птичьего рагу».

Кики передернулась.

«Птичье рагу? Теперь я вдвойне рада, что создана из бумаги, – она сморщила клюв и продолжила: – Там жила девушка, самая прекрасная во всем мире, и твой отец должен был судить состязание за ее руку. В конечном итоге она отвергла всех претендентов и уплыла с твоим отцом в Кияту. Ее звали Ванна».

«Ванна…» – мысленно опробовала я имя.

«На тамбуском оно значит «золотая», – Кики шмыгнула. – Как-то слишком очевидно, не находишь? Могли бы сразу назвать ее «змееглазка».

«Помолчи, Кики».

Все сошлось: история, имя. Даже, пожалуй, слишком, как и «ваше сиятельство».

Это недостающий кусочек головоломки. Как только мы сразимся с Райкамой, то будем свободны. И все же мой живот крутило от страха. Будто мы вот-вот сделаем что-то ужасно, ужасно неправильное.

Хасё дернул меня за юбку и взглянул поразительно ясными журавлиными глазами.

«Он интересуется, что не так», – перевела Кики.

Я не ответила.

«Они думали, что новость тебя обрадует. Разумеется, ты боишься грядущего, но только разрушив проклятие, вы сможете помочь отцу восстановить власть над Киятой. Даже если ради этого одному из них придется умереть. Все братья поклялись заплатить эту цену».

«Дело не только в этом, – нерешительно призналась я. – Я… я начинаю сомневаться в наших выводах насчет Райкамы. Зачем ей идти на столько хлопот с проклятием, если она желала нам смерти? Она легко могла нас убить – с ее-то могуществом».

Андахай фыркнул. «Сейчас не время философствовать, – читалось в его взгляде. – У нас есть ее имя и сеть. Скоро мы освободимся от мачехи, и отец узнает, каким чудовищем она была на самом деле».

Мы мечтали об этом с самого начала, так откуда вдруг взялись эти сомнения?