и визжащую от восторга суккубу в образе нежной девочки. Прежде чем Гвена снова успела его оседлать, покоцанный убийца смог вытащить здоровенный кинжал. Выглядел он сейчас как картошка из которой неумелыми руками глазки повыковыривали. Картошка, из которой хлещет кровь. И все же, рожа у него была решительная.

Меня отвлекло здоровенное лезвие костяного меча, пробившее с диким визгом доски кровати примерно в том месте, где я был секунду назад. Ладно, если что-то не получается как правильно, надо попробовать по-другому. Я зажал фламберг под мышкой и ухватился за поперечную массивную балку кровати. Это послужило сигналом для обоих моих противников к нападению. Я рванул кровать на себя, одновременно разворачивая. С некрасивым криком ярости. Как и тогда, со столом, огромная кровать показалась неожиданно легкой. Я развернул её, отмахнувшись от приближающихся убийц как ноутом от ос. Они легко увернулись, отскочив. Хорошо, что Эглантайн с Эолой были достаточно далеко. То, что я их не задел громоздкой кроватью было ожидаемо. План был другой. Мне надо их ошеломить и попытаться ударить неожиданно. Я толкнул кровать в их сторону — так же хорошо, как в первый раз, не получилось, помешала мебель в комнате. Поэтому кровать, здоровенная все же дура, с грохотом сшибая с дороги стулья, столики и пуфики, пролетела всего метров пять и остановилась, накренившись. Но я уже вбегал по ней вверх.

Подлянщик с пудрой хрипел и бился в агонии — похоже, когда он отбегал назад, то споткнулся об один из столиков. И упал очень неудачно — на свой меч. Воткнув его себе в бочину. Нехорошая рана, все потроха наискось проткнул. Еще и дергается, расширяя рану. Не уверен, что даже я бы смог его вылечить.

Второй хмырь с ножами, отступил к стене, сделал руками странное движение и… Превратился в тень. Скользнул по стене к открытому окну и исчез в нем.

Я оглядел поле битвы. Гвена добила своего противника и сейчас показушно облизывала кровь с кинжала. Сперат тяжело дыша, стоял над телом последнего из своих. В дверях стоял предводитель убийц с растерянным лицом. Его меч остался в досках моего боевого ложа. Видимо, он выпустил рукоять от неожиданности, когда я начал её двигать.

— Последний! — указала на него Гвена.

— Живым! — рявкнул я.

Мой приказ сработал как стартовый пистолет. Все тут же кинулись бежать. Последний из убийц, успев кинуть грустный взгляд на свой волшебный меч, побежал по галерее к выходу. А мы — за ним.

Недалеко от выхода из моих апартаментов я заметил тело экономки. Во мне поднялась волна злобы, но скорости мне это не добавило. Надо выкроить время и разобраться с приступами своей нечеловеческой силы. Как они работают, вообще.

А вот убийца улепетывал от нас мастерски. Добежав по галерее до лестницы, он сиганул на неё с трехметровой высоты, не утруждаясь чтобы оббежать и спускаться по ступенькам. Приземлившись на лестницу, ловко погасил энергию кувырком. То, что он просто по не покатился по ступенькам или не переломал себе ноги я был склонен списать на магию, если бы не видел что-то очень похожее на ютубе. Паркурщик сраный.

Никто из нас прыгать на ступеньки с верхотуры не стал, поэтому мы сгрудились у перил, злобно глядя на убегающего убийцу.

— Да чтоб тебе ноги повыворачивало! — сказала Эглантайн. С узнаваемыми интонациями бессильной злости. Все так проклинают. Вот только ведьма вдобавок вскинул пальчик и в этот раз, я успел заметить тусклый проблеск темно-зеленого цвета исходящий от неё.

Тип в капюшоне это услышал, обернулся, издевательски поклонился, показал неприличный жест и бросился к коням. Во дворе стояло несколько оседланных. Он вскочил на одного. Вернее, вскочил на половину — вдел ногу в стремя, показал нам одной рукой неприличный жест, и занес вторую ногу, чтобы перекинуть через круп коня. Конь оказался не готов к такому резкому появлению седока. Всхрапнул, дернулся. Наш лихой паркурщик потерял равновесие, задел ногой стену, неудачно повернулся и его нога в стремени с хрустом выскочила из коленного сустава.

— Ууууф… — сказали все мы, кроме Гвены, скривившись.

— Воу! — выдохнула Гвена. И бросилась вниз по лестнице, к вопящему от боли убийце, которого за вывернутую ногу таскал за собой конь.

— Я найду кто это сделал, Магник! — по пути кричала Гвена кровожадно улыбаясь. — Узнаю кто их послал. И принесу тебе их члены!

— Узнаешь, — негромко сказал я, зная, что она слышит. Вложил фламберг в ножны. — Выяснишь кто их нанял, кто им помогал, и все, что они знают. Но ничего не будешь делать, пока я не прикажу.

— Ладно! — весело крикнула Гвена. Она как раз загоняла паникующего коня в угол. Предводитель убийц волочился за ним, не имея возможности вынуть ногу из стремени. И визжал как кот, которому наступили на хвост.

— Ты меня поняла? — уточнил я.

— Ничего без приказа, сеньор Магн! — суккуб развернулась и опять сымитировала стойку “смирно”. Убийца выпал из стремени и кажется, потерял сознание от боли.

— Она жива! — крикнул Сперат.

Я обернулся на его голос. Он был единственный, включая даже прикрывающую себя каким-то ковриком перепуганную Эолу в дверях моей спальни, кто из нас озаботился проверить тело экономки. Он осторожно перевернул экономку на спину. Та сладко причмокнула губами. Забавно, эта строгая женщина во сне выглядела куда красивее, чем обычно.

— Просто спит, — сказал Сперат.

— Я разберусь, — кивнул ведьма и присела рядом с пострадавшей. Я огляделся и заметил тела еще нескольких слуг. Стражники, конюхи. В удобных позах, не скрюченные от боли. Некоторые причмокивали во сне и устраивались поудобнее.

— Они усыпили все поместье магией?! — удивился я. — Но почему мы не уснули?

— Нет, это сонное зелье, — сказала Эглантайн. — Проснутся через несколько часов.

— Как можно накормить всех сонным зельем? — удивился Сперат.

— Сперат, на кухню, бегом! — я снова вытащил фламберг. — Старайтесь взять всех живыми, никого не убивать. Без допроса.

Мне не было особенно интересно, кто нанял убийц. Я хотел знать, есть ли у них пособники внутри этих стен. А с теми, кто стоял в тени за спинами убийц, я и так планировал решить разногласия. Но позже.

Конечно, организаторы нападения заслуживают наказания. Посягательство на семью Итвис всегда наказуемо! Разумеется, смертью. Магн внутри меня это знал. А еще Магн знал,