– -А вдруг это был Роман Степанович ?-шепотом спросил он, когда они с Чикильдеевым удалились от опасного места.

– -Что же вы его не окликнули?-сардонически отозвался Сева.

Теперь оба героя двигались со всей звериной осторожностью и, как вскоре выяснилось, не зря. Второй коридор внезапно завершился довольно просторным помещением, куда выходило еще несколько ходов, а в стене темнела массивная дверь. Сева и профессор и тут ухитрились вовремя заметить, что она начала открываться, и успели оказаться за кирпичным укрытием прежде, чем услышали голоса.

Вышедших из-за двери тоже было двое. Один из них, слегка заикаясь, говорил:

– -Та… кой грунт… карст… вот-вот пр… прорвет и затопит…

Севе показалось, что он где-то слышал эту запинающуюся речь. Другой, тоже на удивление знакомый, голос отозвался:

– -Отлично. Значит, сейчас всё вынесем – и шито-крыто. Как сказал вождь мирового пролетариата: лучше больше да лучше.

– -К… как это?-спросил первый.

– -Очень просто. Нужно срочно машину. Знаешь, какие это бабки? Тебе столько и не снилось!

– -Мне однажды снилось бо… льше.

Сева напрягся, пытаясь припомнить что-то, и вдруг догадался, откуда он знает этот запинающийся голос. Знаем его, кстати, и мы – из первой главы этой книги. Вспомните: "Мы пр… ришли обгово… рить… участие в «Антик…»

А второй голос… Нет, подумал Сева, не может быть!

Он не выдержал и, пытаясь проглотить что-то пересохшим горлом, рискнул на секунду выглянуть из укрытия. Он успел увидеть знакомый череп-Пантеон, а рядом с ним – пиратскую серьгу-брелок и, спрятавшись обратно, схватил профессора за первые попавшиеся под руку детали одежды и зашептал, залезая губами ему в ухо:

– -Стойте и не падайте! Вы не поверите! Там наш прораб! И еще один… из антикварной лавки… клиент… Он на выставке был, с которой книгу увели!

– -Фуфаев?.. Здесь?.. Там?..-выдавил Потапов.

Ему стало слегка дурно – очевидно, от воспоминаний о времени, проведенном в жидком бетоне.

– -Их надо брать!-прошелестел Чикильдеев, пытаясь привести профессора в чувство безумным блеском в глазах и отчаянной мимикой.

– -Как – брать?.. Мы на стройке с одним не справились, а тут двое! Они вас щелкнут – и разлетитесь, как тухлое яйцо! Вот если б здесь был гражданин Зашибец!..

– -Что же делать? Они сейчас уйдут!-прошипел Сева, снова прислушиваясь к разговору за углом.

– -Не… льзя братву обманывать. Опасно!-сказал заика.

– -Всё будет чики-пики! Тут как в детской игре: надо успеть сказать: "Сорок один – ем один"… А мою честность ты знаешь.

– -Че… стность? У те… бя?-заикающийся голос натужно засмеялся.-Это так же не… вообразимо, как фамилия Попович у е… врея!

– -Вот значит, как ты меня трактуешь!..-протянул его собеседник огорченно, и Сева отметил, что это огорчение какое-то нехорошее, многозначительное.

В тот же момент раздались несколько странных междометий, которые даже профессор Потапов не сумел бы отыскать в самых навороченных словарях родного языка.

Чикильдеев решил, что кому-то из беседующих стало дурно. Он выглянул из-за угла и увидел, что не ошибся. Плохо было Фуфаеву. На глазах у Севы изящный пират ловким движением ударил нехорошего прораба по руке, и из неё в воздух выпорхнул чёрной птичкой пистолет.

Пистолет завертелся в воздухе не хуже бумеранга, и, проехав по полу, оказался возле Севы. Сева понял, что они с профессором пропали. Он видел немало поучительных фильмов и сообразил, что за пистолетом обязательно прибегут. Поняв, что вот-вот будет обнаружен, Чикильдеев ощутил безумную отвагу кота, которого пытаются запереть в подвале. Он выскочил на игровое поле и ногой в крепком хайкере Dr. Martens, надетом специально для опасных приключений, ударил по зловредному оружию, загнав его ещё дальше в потемки. Затем он повернулся лицом к повздорившей парочке и прокричал голосом, вполне годящимся для детской радиопередачи:

– -Руки вверх! Вы окружены!

При этом он многозначительным жестом сунул руку за пазуху куртки.

Человек, известный Чикильдееву и Потапову как прораб Фуфаев и тот, другой, у которого серьга, в первые мгновения наблюдали это неожиданное явление, прихваченные, словно морозом, самым банальным изумлением. Потом серьга начал понемногу отступать в тень, в то время как желтые клыки Фуфаева оскалились, а крошечные глазки засветились непридуманной радостью.

– -Ты!.. Где-то я тебя видел!-сказал он, не пытаясь на сей раз притворяться культурным прорабом.

– -А уж как я вас… тебя… вас… видел,-отозвался Сева, запутавшись между решимостью не миндальничать со всякой шпаной и желанием сохранить достоинство образованного человека. Он догадался, что от драки уже не отвертеться, и кровь забилась у него в висках в ритме хард-рока.

В этот момент между ними возникла совершенно нелепая в данной ситуации фигура возбужденного профессора, который угрожающе сообщил Фуфаеву:

– -Вам придется иметь дело с нами обоими!

– -Смотри, очки сейчас засунешь в разные карманы,-почти благодушно предупредил этот невоспитанный человек.

И тут произошло совершенно непредвиденное. Замычав что-то понятное ему одному, Потапов так стремительно ринулся вперед, что Сева не успел его удержать. Фуфаев, однако, оказался знатоком интеллигентской психологии. Набегающий профессор наткнулся на что-то тупое и жесткое, на самом же деле – на пять фуфаевских пальцев, сложенных в простейшую композицию. После этой встречи Потапов засеменил ногами, пытаясь догнать ускользающий центр тяжести. Но не догнал и рухнул.

– -Не надо резать хлеб мокрыми руками, дедуля!-сказал Фуфаев сверху вниз профессору, уже лежащему, как руина. Потом он посмотрел на Севу.

– -Вот теперь я тебя вспомнил. Меня от вас, придурков, уже ломает. Ну ничего, сейчас мы эту боль вылечим!..

Севу удивило, что злобный прораб выплевывал свои угрозы, не двигаясь с места, но догадаться, в чем дело, смог слишком поздно, когда сзади на плечи навалился кто-то большой и злобный, как паровоз.

– -Так!-сказал довольный Фуфаев, наблюдая, как Севу крутят и ломают.-Впендюрь ему, козлу.

Тот, что ломал Севу, кровожадно засмеялся, а сам Чикильдеев чуть не обделался от злости. Он вдруг обмяк и безжизненно повис в безжалостных руках. Тот, кто держал его, наклонился вслед за сползающим телом, и тогда Сева с наслаждением ударил локтем между ног.

Раздался то ли всхлип, то ли вскрик; гора рухнула. Страшная сила, что сдавливала Севу мгновение назад, теперь ползала по полу, пытаясь произнести то ли "папа", то ли "мама", то ли "убью". Но надолго ли?

– -Это ты, парень, зря,-неодобрительно заметил Фуфаев и начал подходить, разминая с хрустом кисти рук. Грудь его шевелилась от частого злобного дыхания. Не в силах долго выносить подобный ужас, Сева издал бессмысленный крик, бросился вперед и ударил наугад ногой. По тому, как заныла свернутая ступня, он понял, что попал, но от напряжения сил в глазах запрыгали огненные змейки, птицы и зайцы. Наступил даже такой момент, когда Севе захотелось упасть и немного отдохнуть. Не исключено, что он так бы и поступил, и неизвестно, чем бы тогда закончилась вся эта история, но неожиданно чья-то участливая рука поддержала его и помогла сохранить достойное примата вертикальное положение. Приложенный к руке голос Потапова деловито сообщил: