Раз так, то все само собой складывается в картинку, неприглядную и крайне опасную.

Те, шедшие от Отрадного, существовали на самом деле. И оставались такими же сильными, как в мертвом городе. Считать ли плюсом уничтожение Клыча с бандой… Пуля еще не решил. Не до того.

Вездеход гулко и не особо шумно порыкивал двигателем, уходя по оврагу дальше и дальше. Стенки поднимались выше, и даже стало немного боязно. Мало ли, вдруг упрутся в тупик, проворонив подъем, и что?

– Азамат, заберись внутрь! – Уколова, потянув за куртку, заставила забраться назад. – Нет никого сзади. Успокойся. И сверху по-над оврагом никого тоже нет. Удача.

Азамат не ответил. Удача – чересчур капризная девка, чтоб ей верить. Повернулась милым личиком и не менее милыми сиськами – жди, как покажет зад. Совершенно не милый, проходящий антибонусом.

Сейчас им куда важнее попытаться уйти, оторваться как можно больше, надеяться на поломки, на морозники, на что угодно. Даже на зверье, уже впадающее в спячку по своей мутантской манере. Где-то неподалеку, если не изменяла память, водилось ни много ни мало, а целое стадо гром-быков. И с ними сталкиваться не хотелось. А вот преследователям-то… тут Азамат радовался бы, как ребенок.

– Мы идем по следу, – доверительно шепнула Женя. – Четко здесь они шли к МТС.

Азамат присмотрелся.

Освещения не включали, глупо чересчур. Здесь снег не стаял, пока лежал. И верно, колею-то не с высоты видно лучше, как ни странно.

Движок работал отлично, гудел ровно и без подозрительных звуков, которых Азамат почти боялся. Ну, не любил, эт точно. Не знал, что с ними делать, если чего случится.

– На крыше – бак с горючкой. В машину залито почти по полной, предусмотрительные сволочи нам попались. Явно заправили сразу по приезде. Ты отдохнуть не хочешь?

Не хочешь? Азамат был готов вырубиться, наплевав на все. Но оставлять ее одну… это неправильно. Такое вокруг творится, стоит быть вместе.

– Зря.

Он опять вслух говорил?!

– Не говорил ты ничего. На лице все написано просто. Наши там как?

Наши… Азамат забыл такие слова. Не вспоминал очень давно. И сейчас не особо хотел.

Машина… это хорошо. Не ножками грязь с сугробами месить. И Леночка все ближе. И Дармов…

Сейчас Азамату, пусть и на совсем ничего, поверилось в успех экспедиции. И в девчоночку, дочурку Мишки, виноватую только в шерстке на спинке. Жалко ли Дашу? Да, жаль. Это Азамат понял уже давно. Чересчур жесткий обмен выпадает. Но того стоит. Думать тут стоит только о Леночке. И о медвежьем угле, куда стоит упереться и скрыться там надолго. Если не насовсем.

– Гляну, что да как…

Уколова кивнула. Света не хватало, Азамату виднелся только тонкий профиль вытянутого лица. Он пожал ей плечо и отправился в корму. Отправился… тут развернуться бы.

Хотя, оказалось, развернуться тут вполне можно. Наваренный сверху горб поднял потолок, добавил места. Машину неведомый Хозяин упаковал для своей ручной твари по полной.

Крепления по бортам и канистры с водой. Встроенная печка с… газовыми баллонами, баллонами, пят`ак! Откидной столик, контейнеры с инструментом, контейнеры с… боеприпасами и шкаф с оружием. Закрытый на кодовый замок. Сволочи… Его не вскроешь за просто так.

Костыль спал. На откидной койке слева. Даша, в обнимку с неутомимо мурчащим Саблезубом, лежала на правой. Именно лежала, смотрела на Азамата и монотонно гладила-чесала кота. Беда-а-а…

– Ты как?

Даша кивнула, почти сразу отвернувшись к стенке-борту.

– Мы доберемся. А они до тебя – нет.

Плечи девчушки дрогнули.

– И что?

Азамат, собравшись уходить, застыл. Хороший вопрос…

– Я ж не ребенок. Думать могу, хотя и не часто.

Он не знал, что ей сказать.

– Где был мой дядя до прошлой недели? Или позапрошлой, какая разница? Родных своих искать надо, не сдаваться, а он…

Права, конечно, чего уж… Хотя все у них, у подростков, всегда с надрывом.

– Дядя твой – человек серьезный. Он десять лет порядок наводил, как мог. Начал с сержанта, стал командиром СБ. Да и мало ли, как вышло. Он же тебя нашел.

– Не он. Та женщина, сканнер. Не случись ее, я б так и полоскала белье в Кинеле, и ласкала бы… ну, в общем…

– Я понял. Если бы да кабы росли во рту грибы…

Даша развернулась.

– Это у свиней такое есть, видела. Наросты, мясистые, их удаляют.

Азамат шмыгнул носом. Хотелось смеяться, но не стоило. Снова закроется.

– Да, понимаю. Твой дядя – человек умный и расчетливый. Думаю, будет сложно, но всяко лучше, чем там, где жила раньше. Ты – мутант, но на это в СБ глаза закроют.

– Обычно не закрывают?

Азамат кивнул.

– Фашисты.

– Поговорку про грибы не знаешь, а о фашистах – наоборот?

– Кто про них не знает?

Оставалось только снова кивнуть.

– У нас они были, недолго, правда. Все пытались с Тофиком и его бандой бороться.

– Кто?

– Фашисты… – Дарья села. – А ты о ком?

И действительно, о ком он сам-то?

Саблезуб муркнул, ткнулся башкой в ладонь. У, морда мохнатая, ласки ему хочется с теплом. Кровопивец, а все туда же.

– Мне его будет не хватать.

– Кота?

– Угу. Он… хороший он. Ласковый.

– Аж капец, какой, – пробурчал Костыль, – аж сама ласка. О, шипит опять на меня… Кто их, кошек, разберет, чего на уме? Все, через одного, с припиз… с сумасшедшинкой.

– Ты чего не спишь?

– Заснешь с вами, – Костыль повернулся на бок, нахлобучил капюшон найденной в машине парки. – И бу-бу-бу, и бу-бу-бу…

– Пойдем вперед, – предложил Азамат, – пусть спит.

– Да сидите, – смилостивился Костыль, – там старлей ведет, а что оно значит?

– Что? – удивился вопросу Пуля.

– Дяревня… Таблички читать надо в брошенном и ржавом общественном транспорте. Водителя во время движения не отвлекать. Даже я знаю.

– Нашего водителя надо оберегать, – Азамат встал. – Не захочешь спать, приходи. Найди на чем сидеть, там сиденья убраны.

Убраны сиденья…

Из «буханки» чего только не убрали. От ходовой, заменив лыжами и гусеницами, до внутренностей, выбросив все потроха бывшей разъездной военной машины. Не «скорая», не, тут не ошибешься. Самая обычная «разлетайка» умершей Второй армии, не иначе.

Усилили наваренными пластинами по бокам и дну. Грубовато, но хоть как-то. Говорят, советские УАЗы ржавели дольше последних моделей. Видать, из-за этого и обросла машинка железом. Потому как явно не советских годов.