– Да. Куда брать билеты?

– До Рохлина.

– Зачем нам в Рохлино? Где это вообще?

– Не спрашивай. Бери билеты, и все.

Я протянула кассиру деньги.

– Три билета до Рохлина, пожалуйста. Один человеческий, два – на говорящих животных.

– Минуту, – сказала кассир и защелкала клавиатурой компьютера. – Вот. Как раз есть три места в автобусе «Чумахла – Теребино». Отправляется через три минуты. Пробивать?

– Пробивайте!

Кассир выдала нам билеты, и мы вышли на посадочную площадку.

Автобус маршрута «Чумахла – Теребино» выглядел шикарно: обтекаемой формы, с блестящими боками и тонированными окнами. Не чета привычным пазикам.

Я протянула водителю билеты.

– Садитесь, скоро отправляемся, – сказал он.

Астарта и Бантик заняли место у окна. Я села рядом.

Три, два, один…

Старт!

Автобус плавно вырулил с площадки и, набирая скорость, покатил по ночной трассе Щедрый – Холмец.

– До Рохлина где-то час езды, – сказала Астарта. – Мы поспим, а ты, Тийя, стереги наш сон.

– Хорошо, – впервые за весь день усмехнулась я.

Автобус катил в ночь. Кошечье отродье дремало (причем Бантик положил голову мне на колени), а я бессонно глядела в темноту за окном и думала о том, как спасти Леканта. Мысли приходили одна другой глупее. Правда, среди них пришла одна резонная, а именно: «Куда меня черт несет ночью в компании кота и кошки?»

Пока я рассуждала мысленно на эту тему, водитель объявил в микрофон:

– Кто там у меня до Рохлина? Сейчас будет остановка.

Я разбудила Астарту и Бантика:

– Мы почти прибыли.

– Ох, какой сон мне снился, – жалостливо протянула Астарта. – Будто господин Фомаид цел и ломбард не сгорел…

– Не предавайся пустым мечтам, милая, – нравоучительно мяукнул Бантик. Благоразумный он кот. – Господина Фомаида не вернуть. Живи своей жизнью.

– Хорошо, – вздохнула Астарта.

За окнами автобуса царил непроглядный мрак, когда он вдруг резко остановился.

– Рохлино! – объявил водитель.

Мы встали, и на мгновение я испытала ужас: куда нас принесло?

Мы вышли. Первое, что я увидела, – старая, ободранная автобусная стоянка с единственным мигающим фонарем. Резко пахло какими-то отбросами. Автобус за нашими спинами с шипением закрыл свои навороченные двери и укатил в ночь.

«Рохлино», – прочитала я на облупившейся вывеске. Огляделась. Ничего похожего на поселок или деревню не наблюдалось. Лишь на севере, в дальней дали, мерцали какие-то огоньки, больше похожие на упавшие звезды.

– Рохлино там, – указала лапкой Астарта. – Это поселок городского типа.

– Но это же черт-те где!

– Всего-то в пяти километрах, – хмыкнула Астарта. – За час доберешься.

– Но я не знаю дороги!

– Бантик на что?

– Действительно, – обиделся Бантик.

И я, чтобы не рассердить кота окончательно, пошла за ним.

Сначала под ногами расстилалась асфальтированная дорога, и идти по ней было легко. Потом она сменилась грунтовой с мелкими камушками. Идти стало посложнее.

А потом дорога оборвалась. И перед нами открылось заросшее высоченной кукурузой поле.

– Стивен Кинг начинается, – пробормотала я.

Бантик понюхал воздух и затерялся меж стеблей кукурузы. Потом я услышала его мяв:

– Какой Вальпурги вы стоите? За мной!

И мы с Астартой углубились в поле.

Идти было трудно, кукуруза все время мешала, но я проламывалась сквозь ее строй, поминутно плюясь – кукурузные рыльца попадали мне в рот.

Отплевавшись, я спросила:

– Астарта, чего ради мы претерпеваем такие мучения?

– Ты еще не поняла? Мы идем к Нищему Духом!

– А зачем?

– Он поможет нам отыскать ту заразу, которая сожгла господина Фомаида…

– Лалит?

– Ты знаешь, как ее зовут?

– Да. Тьфу! Извини. Эти кукурузные рыльца…

– Ничего, скоро это кончится.

И тут мы попались.

Бантик нас вывел аккурат на идеально круглую поляну в зарослях кукурузы. На поляне, разумеется, зарослей не было. Зато тут были люди.

Ну людьми их можно было именовать с некоторой натяжкой.

Потому что это были сатанисты.

Как в моем сне.

– Приветствуем вас! – насмешливо раскланялись сатанисты. – Наш отец знал, что нам как раз требуется в жертву девственница и две кошки!

– Я не девственница, – немедленно огрызнулась я.

– А я не кошка, – пояснил Бантик.

– В конце концов, это только формальности – девственность, пол, – протянул вожак сатанистов. Голову его лысую украшала обширная татуировка.

На площадке стояли три африканских (или не африканских, а грузинских?) барабана. Трое сатанистов по команде принялись лупить в них со всей мочи, а девушка (среди сатанистов оказалась и девушка!) стала высвистывать на флейте довольно противную мелодию.

Подпрыгивая и покачиваясь в такт барабанному бою, ко мне подошли трое несимпатичных парней и окружили меня.

– Отвяжитесь! – грозно приказала им я. – И не вздумайте трогать моих кота и кошку!

– Девочка! – сказал мне один сатанист. – Отринь все земное. Сейчас ты будешь принесена в жертву Великому Полуночнику!

– Это мы еще посмотрим! – взвизгнула я, сиреневея от ненависти.

Мне надоело бояться каждого шага!

Ближайшему ко мне сатанисту ударом кулака я раскрошила нос и порвала верхнюю губу. Он, пошатываясь и воя, удалился в кукурузу – видимо, жаловаться своему рогатому покровителю. Предводитель сатанистов кинулся на меня с чем-то, сильно напоминающим монтировку, и отлетел на добрых пару метров от моего удара. А монтировку (или что это было) я скрутила и завязала узлом.

– Еще кто хочет получить моего не девственного тела? – валькирически возопила я, развахивая, то есть размахивая монтировкой.

Что удивительно – они не сдались!

Девушка с флейтой подскочила ко мне и ударила меня своим инструментом по голове:

– Сдохни, гадина!

Ах ты еще и ругаешься! Получай же!

Флейта от соприкосновения с моей головой развалилась на куски, а я даже не почесалась. В боевом пылу я была просто неузнаваема.

– Дура! – сказала я опешившей сатанистке. – Я уже давно сдохла. А флейту новую купишь. Только играть тебе на ней не придется.