Хватит, Алекса. Хватит.

— Обрабатывается, — глухо сказал Дональд. — П-пришли уточненные данные сканеров. Лужа протобионта занимает пятнадцать к-квадратных километров. П-почти идеальный круг.

— Дай угадаю. Центр круга — база?

— Да. Если т-точнее — оранжереи.

Я фыркнула. Ну еще бы: это там, где возится какая-то крупная дрянь.

— К-как выжившие? — спросил Дональд.

— Как найдем — скажу.

В эфире повисла нехорошая тишина.

— Эээ… — выдавил наконец Дональд. — Т-ты только что прошла мимо одного… А т-теперь и Рея.

Я остановилась, упала на колено и описала стволом широкую дугу. Рея тоже замерла и теперь загадочно молчала слева и чуть позади. Сердце пока еще оставалось в грудной клетке, но это ненадолго. Повторяй про себя: чертовы нервы, чертовы нервы…

— Дональд, — позвала я, — сканеры не сбоят?

— Н-нет.

— Я тоже ничего не вижу, — отозвалась Лиминаль. — Но в коридоре странный переменный фон.

Радиация и впрямь скакала — на несколько микрозивертов в минуту, но это не может обмануть сенсоры фрегата, вот прямо никак-никак не может. Коридор словно бы пульсировал, мое сердце рвалось ему навстречу, в горле стоял шипастый комок — и все это происходило одновременно и со мной.

Лучи света, как назло, выхватывали из темноты кровавые мазки по стенам и на полу, зеркальное забрало шлема Реи, в памяти снова дрожью отозвались объеденные тела. Я скрипела зубами, понимая, что могу сорваться в кромешную панику, что… Нет-нет-нет-нет!

«Я снова сплю?!»

Черт.

Что делает инквизитор в аномальной ситуации? Оценивает обстановку. А что делает сумасшедший инквизитор? Вот-вот. Он проверяет, не глючит ли его. Я сцепила зубы и принялась вспоминать свои действия, логику мира, последовательность событий, а цепочки сами потянулись в прошлое, соединяя отдельные звенья. «Хорошая память, хорошая». Память виновато развела руками: да, мол, я хорошая. Извини, мол, но это все по-настоящему.

— Вперед, — кашлянула я. — Потом разберемся, что за дрянь здесь происходит.

Это все фигня. Раз по-настоящему, значит, это просто жестокий космос и тупые люди, а не больная голова. «Молодец, Алекса, — криво улыбнулась я. —Никогда бы не подумала, что буду радоваться такой реальности».

Коридор повернул, и, судя по неловкой возне на «Телесфоре», там снова видели фантомов, но нас с Реей решили больше не расстраивать. Я прикидывала, почему так бывает: сенсоры видят, а люди — нет, и ответы относились все больше к разной мистике. Еще бардак на термографе можно оправдать, но биометрические системы искали людей не по теплу. Ошибка позиционирования?

— Дональд, проверь шкалу высот и перегенерируй соотношение био- и пространственных локаторов.

— М-минуточку.

Я водила скорчером по сторонам уже безо всякого фанатизма. Ну подумаешь — призраки. Условно живая пакость, которую мы почему-то не видим. С кем не бывает, правда? В наушниках смущенно кашлянули, потом хихикнула Мария, и я нахмурилась.

— Т-тут такое дело, — виновато сказал Дональд. — Биометрия наврала. Люди п-под вами.

За спиной у Дональда народ облегченно обменивался репликами, а вот мне было невесело, даже ругать обормота расхотелось.

— Молодец. А теперь расскажи мне, с каких пор у базы «Зеркало» есть подземный комплекс.

Веселье стихло, а мне захотелось в сердцах оплевать себе забрало изнутри. Ну что за дерьмо-то, в самом деле?

— Он есть.

Я оглянулась на Лиминаль. Теперь блики моих фар складывались на ее забрале в какую-то совершенно жуткую маску. Или это отражались мои собственные мысли.

— Но н-на сенсорах и правда… — неуверенно начал Дональд.

— Я едва чувствую его, — сообщила маска, глядя на меня. — Вероятно, он экранирован.

— А биометрия? — озадаченно сказала я.

— Управляемый экран, — подсказала Мария. — Настроен не на все частоты.

Логика тут, конечно, была: допустим, люди внизу и не должны находиться. Но все же, чтоб его… Закрытый от средств наблюдения подземный комплекс базы. Базы, на которой трупы едят, а потом складывают в комнату охраны. «К черту. Забрать данные, сделать ноги и взорвать к херам эту базу». Я сбилась с шага: мысль о взрыве была неожиданной — откуда-то из прошлого эта мысль, из славного и героического прошлого, где «во имя Империи, Первого Гражданина» и все такое. Чертова мысль была внезапна, но неимоверно приятна.

«Останется время — перезагружу реактор. И гори оно все красивым пламенем».

Я выбила дверь на лестничный пролет — обычную петельную дверь — и показала жестом Лиминали: после вас, фройляйн. Рея неторопливо вошла туда и принялась подниматься. «Сканер ходячий», — выругалась я, вспомнив о способностях гвардейца. По крайней мере, это означало, что наверху спокойно.

Лестница выглядела чистенько, но в паре мест стены попортили ударными патронами и, судя по брызгам металла, стреляли в упор. Крови или обгорелой органики не было. Я поймала себя на том, что мысленно перебираю ругательства, и прикусила губу. Треклятая база сдувала с меня остатки крыши, я уже готовилась встретить за поворотом Джахизу, увидеть исковерканный трупик девочки в персиковом платьице, готовилась…

— Стой.

Рея загораживала мне путь. Мы шли уже по коридору третьего этажа, а у меня между лопаток дрожала капелька предательского пота, и системы биоочистки будто в издевку не спешили что-то с этим решать.

— Там человек, — сообщил шелестящий голос Лиминали. — Вооружен, взволнован.

«Там» — это был, если верить схеме, тот самый административно-командный центр, где находились наши данные. Я облизала губы: по теперешним моим представлениям, любой контакт с местным стоило начать парой выстрелов в голову. А ведь как все хорошо планировалось: обмен сигналами с «Зеркалом», спускаемся мы с обормотом, забираем данные, я слушаю милый заботливый треп…

— Ты тоже взволнована, — добавила Рея. — Перестань.

— Как только — так сразу, — буркнула я, поднимая скорчер на уровень глаз.

Эти самые глаза отчаянно слезились, и смаргивание помогало плохо. Я ухватила оружие обеими руками и двинулась к двери. «Сейчас ты у меня попляшешь. Я тебя не знаю, но ты у меня в такой кошмар попадешь, что все-все сразу расскажешь».

Тычок в контрольную панель — шаг внутрь.

В темном помещении блекло светились экраны — половина даже не голографические. На их фоне выделялся оператор, который сидел в кресле перед командным пультом. Я наметила его затылок приоритетной целью и присмотрелась к мониторам. База была пустой — с камер наблюдения видно было безлюдные коридоры, кое-где расписанные уже знакомой и — черт побери — приевшейся мазней кровью. Зато на нескольких экранах оказались новые виды: например, покрытый рыжими потеками металлический шар («Где это?»). Или ряды автоклавов. Или…