Такое заявление ошеломило Вудли. Он хотел потребовать объяснений, но Клэнси не дал ему открыть рта, указав на старшую из сестер.

– Я хочу перемолвиться с ней парой слов перед отъездом.

– Перед отъездом?! – прервал его Сим с возрастающим удивлением. – Разве вы не едете с нами?

– Нет, не еду.

– Но почему, Чарли?

– Кое-что удерживает меня здесь.

– Что?

– Да вы не хуже меня знаете.

– Съешь меня собака, если знаю!

– Тогда скажу: Ричард Дарк.

– Но он сбежал! Уж не собираетесь ли вы за ним гнаться?

– Да, до самого конца. Если была у меня твердая цель в жизни, то это она.

– Не поедете же вы за ним один? Неужели не возьмете никого из нас?

– Нет!

– Ни меня, ни Неда?

– Никого. Вы оба обязаны позаботиться о них. – Клэнси кивнул в сторону сестер. – Да на вас еще Босли и Харкнесс – за ними следует присматривать, причем в оба. Я возьму с собой только Юпа.

Вудли стал возражать, указывая на опасность задуманного его товарищем предприятия. И сдался, только когда Клэнси заявил решительно, почти приказным тоном:

– Вы должны исполнить то, что я вам говорю, Сайм! Отправляйтесь в миссию и возьмите с собой женщин. Что до меня, то я желаю остаться и имею на то веские причины. Можете называть это глупыми сантиментами, но я думаю, вы не станете этого делать.

– Что же это за причины? Поделитесь, и я начистоту выложу свое мнение.

– Все просто. С самого начала этой истории я совершал ошибку за ошибкой. Их так много, что они дают повод усомниться в моем мужестве, а если не в нем, так в моих способностях. Теперь вы меня понимаете?

– Провалиться мне на месте, если понимаю.

– Поясню: мужчина обязан совершить поступок, доказывающий, что он достоин такого звания. Хотя бы раз в жизни. И вот его-то я и должен совершить, прежде чем думать о чем-то другом.

– И какой же это поступок?

– Я обязан убить Ричарда Дарка. Вы знаете, я поклялся, и ничто не должно стать между мной и этой клятвой. Даже она, хотя не могу выразить, как больно мне расставаться с ней.

– Бог мой! Это будет душераздирающее расставание! Бедная девушка! Сердце ее и так уже едва не разбилось, ее щеки не похожи на персик, как это было прежде. И то, что вы собираетесь сделать – это не тот способ, которым можно вернуть ее лицу здоровый цвет.

– Тут я ничего не могу поделать, Сайм! Я слышу, как мать взывает ко мне. Уезжайте: я хочу этого, настаиваю на этом!

Чарльз повернулся и направился сообщить Хелен весть, которая, как он знал, будет самой горькой из всех, что ей приходилось слышать.

Пока Клэнси и охотник обсуждали это серьезное решение, сестры тоже обменивались тревожными мыслями. Первая радость избавления от плена прошла, и теперь девушки терзались опасения насчет судьбы отца. Зная, кто стоит за преступлением, они тревожились не на шутку, а страхи Джесси были двойными, потому как она переживала не только за родителя, но и за жениха.

Но для Хелен тоже припасено было испытание, и уже совсем скорое. Могла ли она подумать, что свет, засиявший в ее жизни с возвращением Клэнси, скоро померкнет, и что не кто иной, как он сам погасит его?

Предоставив Сайму утешать Джесси, Чарльз отвел возлюбленную в сторону.

– Дорогая моя! – сказал он. – Все уже устроено для вашего отъезда в миссию. Отважные охотники Вудли и Хейвуд проводят вас; вы с сестрой будете в полной безопасности под их защитой. Каждый из них готов отдать за вас жизнь. Будь спокойна за отца – по словам этого малого Босли, на уме у бандитов был только грабеж, и если никто не оказал сопротивления, то им все и кончилось. Мужайся и бодрись: ты найдешь своего отца живым и здоровым!

– А ты? – спросила она с удивлением. – Ты разве не едешь с нами?

Он помедлил, зная, что ответ расстроит ее, но затем пересилил себя:

– Хелен! Надеюсь, ты не будешь очень огорчена и не станешь порицать меня за то, что я намерен сделать.

– И что же ты хочешь?

– Покинуть тебя.

– Покинуть? – воскликнула она, растерянно глядя на него.

– Только на время, милая! Совсем ненадолго.

– На сколько? Чарльз, ты, верно, разыгрываешь меня?

– Нисколько. Никогда в жизни не был я так серьезен. Увы! Это неизбежно.

– Неизбежно? Не понимаю… Что все это значит? – Глядя возлюбленному прямо в глаза, девушка напряженно ждала ответа.

– Хелен Армстронг! – Голос его звучал торжественно, но отстраненно и даже несколько сурово, вопреки стремлению Чарльза говорить мягко. – Дороже тебя никого в мире для меня нет. Мне нет нужды говорить тебе об этом, ты и сама знаешь. Без тебя жизнь не имеет для меня никакой цены. Утверждать, что я люблю тебя всем сердцем и душой, будет только повторением тех клятв, которые я уже дал. И теперь, когда я знаю, как верна ты была мне, сколько выстрадала из-за меня, мои чувства стали еще крепче, если такое возможно. Но есть еще другая женщина, очень далеко отсюда, которая требует своей доли привязанности от меня…

Хелен вскинула руку, прерывая ее; глаза вспыхнули, грудь высоко вздымалась в приливе бурных чувств. Клэнси заметил ее волнение, хотя и не догадывался о его причинах.

– Если сегодня моя любовь к тебе достигла высшей степени, то в той же мере возрос и мой долг перед ней. Встреча с этим негодяем и мысль, что я снова дал ему улизнуть, не дают мне покоя. Я слышу голос из-под земли, призывающий отомстить за убитую мать.

Хелен Армстронг с облегчением выдохнула. Такую реакцию можно было бы счесть странной, но она вполне согласуется с человеческой природой. Ведь обида девушки объяснялась ревностью, и теперь, устыдившись своих эмоций, она попыталась скрыть их.

– Мы слышали о смерти твоей матери, – сказала она спокойно.

– О ее убийстве, – поправил Клэнси сурово. – Да! Бедную мать мою убил человек, которому снова удалось бежать. Но далеко он не уйдет. На ее могиле я дал клятву отомстить, отплатить за ее кровь его кровью. Я пришел по его следам сюда, и пойду дальше, и не остановлюсь, пока не встану над ним так, как он некогда стоял надо мной, сочтя… Но довольно. Тебе пока достаточно знать причину, по которой я покидаю тебя. Я должен! Должен!

– Память о матери для тебя важнее, чем любовь ко мне, – промолвила она в полузабытьи.

И тут же пожалела об упреке, продиктованном разрывающимся сердцем. Ей хотелось вернуть свои слова назад, потому что она видела, как ранили они его.

Но он опередил ее.

– Ты не права, Хелен, ни говоря, ни думая так. Эти два чувства совсем разные, тебе следует понимать это. Я же сказал, что поклялся отомстить за смерть матери – поклялся на ее могиле. Разве можно нарушить такую клятву? Ответь, прошу тебя!