– И мне не нравится твое нынешнее тело, Арий.

Арий улыбнулся.

– Именно поэтому это мое тело, а не твое, Нюйва. Начнем?

Остальные кивнули и тоже сняли капюшоны. Никк впал в ступор, увидев, что каждый совершенно не похож на остальных. Цветом кожи, формой черепа, размером и разрезом глаз. У нескольких между пальцев даитьянин даже успел разглядеть перепонки. И он до сих пор не понимал, чьими глазами смотрит сейчас Аня.

– Мы рушим, чтобы создавать, мы умираем, чтобы рождаться, и отнимаем, чтобы даровать, – начал незнакомец слева с темно-красной кожей и белыми полосами, пролегающими под нижними веками, точно боевой раскрас. – Он вскинул руки ладонями вверх, и в воздухе в центре круга появился серебряный шар, который, как сгусток воды, медленно перетекал и менялся пока наконец не приобрел прямоугольную форму. – Все началось сегодня. Сегодня и завершится.

Двое вышли из круга и, окинув взглядом собравшихся, произнесли:

– В новую явь мы даруем людям щедрость и алчность. Дабы они помнили: ничто в мире им не принадлежит.

Серебряный прямоугольник блеснул в свете звезд и слегка вытянулся, став похожим на тончайший бумажный лист. Улыбнувшись, двое сделали шаг назад, и их место заняла другая пара.

– Мы преподнесем радость и печаль, – сказали они в один голос. – Пусть люди знают цену чувствам.

От этих слов в воздухе появился новый листок и легко, как перо, опустился на первый.

– Мы оставим кротость и тщеславие, – добавила третья пара, и третья страница упала в стопку. – Отныне люди не должны забывать, что сила в единстве – не в превосходстве.

– А мы приготовили надежду и отчаяние. – Четвертая пара, четвертый листок. – С ними человечество не собьется с пути, когда все будет потеряно.

Следующими вышли женщина, находившаяся бок о бок с Никком, и мужчина, стоящий точно напротив нее.

– От нас смертные получат любовь и ненависть, – спокойно поведали они. – Две противоположности, вдохновляющие на жизнь.

Когда они вернулись на свои места, Никк догадался, что пришла его очередь. Его взгляд невольно пробежал по собравшимся и остановился на незнакомке с золотой кожей и глазами медового цвета.

Аня.

Она посмотрела на Никка лишь мимолетно, но что-то в выражении ее лица было не так. Тревожило и вместе с тем придавало решимости.

– Мы дадим людям выбор. – Аня шагнула навстречу левитирующей стопке серебристых листов. – Следовать по начертанной судьбой тропе…

– …Или проложить свою. – Никк тоже сделал шаг вперед.

Все ахнули, когда неожиданно из ниоткуда возникла белая нить, окутавшая серебро. Зал залило яркое, мерцающее сияние, и как только оно стало рассеиваться…

Перед всеми предстала «Книга Судеб».

– Выбор, – тихо повторила златокожая Аня, выразительно посмотрев на Никка.

Даитьянин не знал, как это произошло, но в следующий миг он схватил артефакт и бросился прочь. Кто-то гневно закричал и кинулся следом.

Выбежав из зала, Никк очутился в бесконечно длинном коридоре. Тьму разбавляли лишь пылавшие на стенах свечи, и звездное небо по-прежнему отражалось в зеркалах на полу.

«Что происходит? – раздался испуганный голос Ани на задворках сознания. – Что ты делаешь?»

«Я не знаю!»

Никк бежал и бежал, не чувствуя ветра на своей коже, не слыша сердцебиения, не видя собственных ног. Окружающая действительность будто бы переставала существовать, когда на нее не обращали внимания. Никк взмахнул рукой, и сбоку от него появилась дверь. Он скользнул наружу и столкнулся нос к носу с той, что была Аней.

– Что нам делать, Энриль? – одними губами спросила она.

– Идти до конца, Ивэйн, – было ответом того, чьими глазами смотрел сейчас Никк.

Они очутились на высоком балконе, под которым до самого горизонта простиралась водная гладь. На небе не было ни одной луны, и созвездия выглядели совсем незнакомо, но, отражаясь в воде, они создавали иллюзию бесконечности.

– Если они нас найдут? – продолжила златокожая Ивэйн, с беспокойством глядя на дверь.

– Не найдут, – покачал головой Никк. Или… Энриль? – Только не там, куда сами идти страшатся.

Дверь распахнулась, и на балкон шагнул верховный жрец в черной мантии. Он увидел книгу в руках Никка и двинулся было за ней, но даитьянин отпрянул назад, оказавшись опасно близко к краю зеркального пола.

– Друзья мои, – заговорил тогда жрец, остановившись. В его голосе не было угрозы, но было предупреждение. – Если вы унесете дары, нам не создать новый мир без них.

– Но и этот, как все предыдущие, не уничтожить, – откликнулась Ивэйн.

– Нет. Однако стоят ли люди того, чтобы обрекать себя на смертную жизнь? Они никогда не будут вам благодарны. Они даже не будут ведать о жертве, которую вы готовы принести.

Он снова подался вперед, Энриль и Ивэйн снова шагнули назад.

– Арий, ты создал все сущее. – Пальцы Никка потянулись к золотистой руке Ани. – Как ты можешь с такой легкостью все разрушать?

– Только я и могу, Энриль. Ошибки каждого на земле есть мои ошибки. Я знаю их все, и лишь я могу их исправить.

– Обратив Вселенную в пыль?

– Из пыли рождаются звезды. Ничто не уходит бесследно, каждый новый созданный мир идеальнее предыдущего, разве это не чудо?

– Нужен ли нам идеал? – Вопрос Ивэйн больше походил на ответ.

Энриль и Ивэйн переглянулись и, сделав последний шаг назад, упали. В пучину звезд. Навстречу тленному миру, навстречу судьбе.

* * *

Во взбудораженном сознании еще бликовал свет ночных солнц, а по коже еще бежало леденящее прикосновение водного омута, когда Никк открыл глаза.

Они с Аней снова стояли в кольце водопада, крепко держась за руки.

– Скажи мне, что ты не видел всего этого, – тихим от потрясения голосом попросила Аня.

Никк посмотрел на «Книгу Судеб», которую по-прежнему сжимал, так же, как на балконе. Посмотрел на Аню. Ее вновь зеленые глаза отражали его смятение.

«Скажи мне», – эхом отдался ее голос в голове.

– Но я видел, – только и смог выдавить из себя Никк.

Аня вдруг засмеялась.

– Нет, Никк, ты не понимаешь? Это же безумие! Книга что, получается, показала нам чьи-то воспоминания? Или это мы были в другом измерении, создавали Вселенную, а потом, – она с презрением покосилась на книгу, – украли некий божественный артефакт?

«И у меня до сих пор трясутся колени от реалистичности пережитого».

– И у меня, – признался Никк.

– Что?

– Ты сказала.

– Про божественный артефакт?