– Про колени.

Брови Ани поползли вверх.

«Я этого не говорила, Никк», – прозвучал в мыслях ответ.

«Но я это слышал, Аня».

– Вы верите, что иллюзия реальна, – вдруг раздался голос Мантра, и он появился из воды, заставив Никка и Аню одновременно вздрогнуть. – А я верю, что реальность иллюзорна.

Он опять щелкнул пальцами и исчез, как и в первый раз. Исчезла вместе с ним и вся вода. Даитьянин и землянка вновь стояли у самого входа в пещеру, и голубоватые огоньки бесчисленных светлячков кружили над ними, как волшебная пыльца.

– Вот теперь мы сошли с ума, – истерично хихикнула Аня, закрыв ладонями лицо. – Я просто уснула на репетиции в театре, и под нелепую музыку постановки мне снится, что я… не я.

Никк хотел было мысленно прикоснуться к ее сознанию, успокоить, убедить, что он еще как реален – убедить себя, что он еще как реален, но… Уловил что-то на периферии мыслей и замер. Чей-то беспокойный разум.

Дафна.

Он повернул голову и увидел сестру, неспешно идущую в глубь тоннеля.

– Даф? – позвал Никк. Та вопросительно обернулась. – Мы уходим.

– Очень смешно, я не для того тащилась сюда по жаре, – язвительно скривила губы та. Однако улыбка быстро сошла с ее лица, когда сестра поняла, что это вовсе не шутка. – Вы серьезно? Но мы пришли всего минуту назад.

– Что?

Никк поймал на себе взгляд Ани. Может ли такое быть? Это проделки Мантра? Да и был ли он в действительности? И если был, где же тогда, как он сказал, заканчивается иллюзия и начинается реальность?

– Минуты оказалось вполне достаточно, Даф, – озвучила Аня слово в слово то, что лишь собирался сказать Никк.

– Если бы я знал, что твое «проскользнуть незамеченными» предполагает карабкаться по канализационной канаве, – второй час ворчал Ирней, – ни за что бы на это не согласился!..

– Потому я и не сказал, – устало отозвался Лир.

Они пробирались по подземным ходам Нараки, и Лир начинал жалеть, что не придумал другого плана, кроме как взять Ирна с собой.

Тейн шел чуть впереди, с осторожностью выглядывая из-за каждого поворота и подсвечивая дорогу кристаллом. Запах сточных вод и мерзко хлюпающая под ногами темная жижа его отнюдь не смущали.

– И вот оно, фоморово царство, – опять забухтел над ухом Ирней, – прекрасные дали, где…

– Прекрати! – не выдержал Лир и резко остановился, повернувшись к приятелю. – Если хочешь сказать что-то, просто скажи.

Ирней уставился на него немигающим, пристальным взглядом, в котором было что-то, что Лир не мог до конца уловить. Недоверие? Непонимание? Презрение?

– Хорошо, – выдержав паузу, даитьянин вздернул подбородок и зашагал дальше по тоннелю. – Ответь мне на такой вопрос, Лир. Когда нам было по шесть, мы с Тером любили гулять по базарной площади на международном рынке…

– В Карии, на юге Суталы.

– …И иногда воровали сладости у нерасторопных торговцев. Что мы любили больше всего?

– Лунные колечки, обсыпанные сладкой тростниковой пудрой. – Хэллхейт улыбнулся, вспомнив. – Они так завораживающе переливались на солнце, будто сделаны из лунной стружки.

Ответу Ирнея предшествовало долгое молчание.

– Правильно, – наконец нехотя признал он. – А перед экзаменом по молекулостроению я однажды взял в библиотеке учебник и нашел в нем записку. Что было в ней?

– Ответы на тест. Точно между десятой и одиннадцатой страницами. Ты еще потешался, что это знак свыше, и ты получишь одиннадцать баллов из десяти благодаря своей находке.

– Я списал?

– Нет. Ответы оказались неправильные. Нааек специально подсовывал их всем своим ученикам.

– А когда Кллисс сказал Теру, что…

– Может, хватит? – У Лира внутри что-то оборвалось. Видимо, последняя нить терпения. Он так яростно топнул, что жижа из-под его ног полетела во все стороны. – Ты сознательно пытаешься вывести меня из себя, Ирн? Скажи прямо то, что действительно хочешь сказать.

– А что я хочу сказать?

– Что не доверяешь ни единому моему слову!

– Замолчите, – прошипел Тейн, метнув на них рассерженный взгляд через плечо. – Идите сюда лучше.

– Ну извини, Лир, – продолжил Ирней, снова акцентируя внимание на имени, когда они оба поспешили к Тейну, притаившемуся у развилки тоннелей, – что привык доверять только тому, что могу проверить на практике. Моток проводов с блоком питания еще не компьютер, человек, назвавший себя именем моего друга, еще не мой друг.

– Странное сравнение, конечно, – поморщился Лир, – ну да ладно. Что еще мне сделать, чтобы ты мне поверил? Хочешь, я расскажу Дафне, как ты…

Лир осекся, забыв, о чем собирался сказать, когда из бокового коридора донеслись чужие голоса, разносимые гулким эхом.

– …Три миллиона маричи за поимку Лира! – В бликах света, просачивающегося через ливневую решетку, появились двое фоморов в боевом облачении. – Да даже за того мародера, что вырезал полдеревни пару лет назад, давали меньше!

– Ты сам слышал царя, Ориг. Мне лишь одно интересно. – Незнакомец подкинул в руке кинжал. – Что могло заставить Лира побрататься с даитьянами и пойти против собственного народа? Он всегда говорил, что ненавидит этих тщеславных неженок из Суталы, живущих на своем идеальном острове, пока весь остальной мир загнивает в нищете…

«Я никогда такого не говорил, – подумал Лир, чувствуя пронзающий его со спины ядовитый взгляд Ирнея. – Ну, может, пару раз… Когда еще ничего не помнил».

– Не знаю, Кирг, – продолжал первый фомор. – Может, Лир нашел способ перехитрить даитьян? Я все еще верю в нашего наследника трона. Может, прямо сейчас он где-нибудь…

Кинжал в руках Кирга угрожающе сверкнул на свету.

– Даже не произноси вслух подобные вещи! Верит он… Если Хораун тебя услышит, то сделает с тобой то же самое, что с Чарной и Нагалом. Да и сам бы я тебе хорошенько поддал, чтобы выбить из башки мысль, будто Лир все еще за нас!

– Ты бы мне поддал, да проиграешь, если попробуешь.

– Вот закончим патрулировать и проверим.

– Вот и проверим…

Солдаты скрылись за поворотом, и их голоса стихли, оставив нетронутой прежнюю тишину.

Тейн с облегчением выдохнул.

– Пошли, мы почти на месте, – сказал он и направился дальше, в противоположную от прогуливающихся по тоннелям фоморов сторону.

– Мы почти на казни, – брякнул Ирн, плетясь позади.

Буквально через пару минут все трое и правда выбрались из канализации в узкий переулок, заваленный отходами и потому абсолютно безлюдный. В Нараке была еще ночь, и высокие блоки небоскребов сливались с черным небом. Лишь где-то вдалеке горели несколько фонарей, подсвечивая переполненные мусорные баки вокруг.