– Отпусти меня! Отпусти! Отпусти! – завизжала я, упираясь всеми силами. Но воля Мюррея была так же сильна, как мое желание спасти Рида. И хоть его хватка постепенно ослабевала из-за моего сопротивления, тем не менее он все еще крепко меня держал.

– Перестань трепыхаться! – приказал Мюррей, волоча меня за собой. Я понятия не имела, что он задумал, пока мы не остановились возле магического зеркала.

И я начала отбиваться отчаянней.

– Нет!

– Еще как да, – выдохнул Мюррей мне в ухо и сдернул с артефакта простыню. Я закрыла глаза, но оказалась недостаточно быстра и все-таки мазнула взглядом по зеркальной поверхности. Однако единственное, что я увидела, было мое отражение.

Я осторожно взглянула на него сквозь ресницы. Шепот зеркала стал громче. Магия говорила со мной. Я наблюдала, как стекло мутнело и шепот пытался выманить мои страхи. Но отражение не менялось. Я продолжала смотреть на себя и Мюррея, который меня удерживал. Он спрятал лицо за моей головой, чтобы самому не видеть зеркало.

Боясь дышать, я ждала образов своего самого сильного кошмара, но они не появлялись. Передо мной была лишь жестокая реальность. Я стояла с покрасневшими глазами, разбитыми губами и бледная, как труп, от страха. Как такое возможно? Почему зеркало не показывало мне то, чего я больше всего боялась?

И внезапно я подумала о Риде. Не о его истекающем кровью теле, а о словах, которые он сказал не так давно: «Если смотреть на вещи трезво, я и так живу в собственном ночном кошмаре».

Могло ли это быть правдой? Я тоже сейчас переживала свой кошмар? В определенном смысле – да. Рид скоро умрет от потери крови, папа в шаге от смерти, моя жизнь в опасности, и я потеряла Архив. Однако осознание этого шокировало меня меньше, чем то, что оно открывало мне выход.

Я полностью обмякла в руках Мюррея, пока не стало казаться, что только его руки и удерживали меня в вертикальном положении. Прошло некоторое время, но наконец он ослабил хватку, посчитав, что я пропала в своем страхе.

Этим моментом я и воспользовалась, чтобы вывернуться. От неожиданности Мюррей поднял голову вверх и в тот же миг проиграл.

Потому что его взгляд упал на зеркало – и он застыл, как камень, словно посмотрел в глаза Медузы Горгоны.

Тяжело дыша, я наблюдала за его неподвижным телом с раскрытым от ужаса ртом. Я подождала секунду, однако Мюррей не шевелился.

Тогда я аккуратно приблизилась к нему, пока не смогла дотянуться до своего шнурка. Затем аккуратно сняла с его шеи ключ, после чего бросилась в торговый зал. Судорожно набрала номер «Скорой помощи». Дрожащим голосом рассказала женщине на другом конце провода все, что ей необходимо было знать. Наконец я выключила пищавшую под потолком в кладовке пожарную сигнализацию и отперла входную дверь для врачей, которые, как я надеялась, скоро прибудут.

Я действовала на автопилоте, пока опять не спустилась в Архив и не взглянула на Рида. Ему удалось сесть. Руки он осторожно прижимал к ране на животе. Лицо побледнело, а на лбу выступил пот, как в тот раз, когда я демонстративно пырнула сама себя кинжалом.

Задув свечу, которая обратила карты Таро в пепел, и не обращая внимания на осколки, я села на колени перед Ридом.

– Как ты?

Он посмотрел на меня из-под полуопущенных век, в уголке рта появился намек на улыбку.

– Бывало и хуже. – Слова прозвучали хрипло и, хотя утверждали обратное тому, что отражали искаженные от боли черты его лица, я ему поверила. – Ненавижу свою устойчивость к магии.

– Я тоже, – произнесла я голосом, полным слез, которые старалась сдержать. – Но я вызвала «Скорую». Она скоро приедет, и тогда все снова будет хорошо. Сможешь с моей помощью подняться наверх? Им нельзя сюда спускаться.

Рид кивнул и одной рукой оперся на пол, а вторую оставил лежать на ране. Я обвила его рукой, чтобы он облокотился на меня. Шаг за шагом мы взбирались по ступенькам. По Риду было заметно, какую боль причиняло ему каждое движение. Все мышцы лица напряглись, на глазах показались слезы, но, если не считать прерывистого дыхания, он не издавал ни звука.

Прошла целая вечность, пока мы выбирались в подсобку. Рид бросил взгляд на Мюррея, который все еще стоял, уставившись в зеркало.

– Что с ним?

– Столкнулся со своими страхами, – ответила я и повела его мимо Мюррея в зал. Там он медленно опустился в кресло, а я присела рядом с ним на подлокотник и нежно дотронулась до его лица.

– Спасибо, что помог мне найти карты, – сказала я. – Не знаю, справилась бы я без тебя.

– Справилась бы, – без тени сомнения отозвался Рид и прижался к моей теплой ладони.

Я погладила его большим пальцем по щеке.

– Наверное, но это было бы не так весело.

Он слегка вскинул брови и поднял глаза на меня:

– И вот это ты называешь весельем?

– Ну, может, не сегодня, но мы же хорошо проводили время, тебе так не кажется?

Рид облокотился на меня.

– Ты мне нравишься, Фэллон.

– Ты тоже мне нравишься, – ответила я, уже слыша вдали вой сирен.

Скоро все снова будет хорошо.

Я осторожно приоткрыла дверь в палату Рида, чтобы проверить, не проснулся ли он. Комната выглядела такой же пустой, как и у моего отца, однако цветы от Джесса, мамы и от меня добавляли цветные акценты в однотонную белизну. Прошло четыре дня, с тех пор как Риду сделали операцию, и, хотя он, по словам врачей, быстро поправлялся, бо́льшую часть времени все равно спал, что в первую очередь было связано с обезболивающими, которые ему давали.

Впрочем, сейчас он не спал. У меня на губах расцвела улыбка, и я зашла в палату. И не забыла закрыть за собой дверь, чтобы мы смогли спокойно поговорить.

Я села в кресло возле кровати Рида.

– Хорошо выглядишь.

– Лгунья из тебя все еще плохая.

– Я серьезно. – Пусть он пока еще не полностью стал самим собой, но кожа уже казалась не такой бледной, круги под глазами – не такими темными, а после того как я вчера ушла, он помылся. Если нагнуться поближе, можно почувствовать запах шампуня, который я ему принесла.

– Тогда почему ты так далеко села, раз серьезно? – спросил Рид. Он приподнял бровь и многозначительно обвел меня взглядом с головы до ног. Возможно, я и выглядела получше, чем он, но и мою кожу покрывали порезы от осколков хрустального шара.

Я медлила, потому что боялась сделать ему больно.

– Уверен?

Рид кивнул и подвинулся в сторону, чтобы освободить для меня место на своей кровати. Я забралась к нему в постель, где как раз хватало места нам обоим, если тесно прижаться друг к другу. Он приобнял меня рукой за плечи и притянул к себе.