много ставит и много выигрывает. А потом он заметил кое-что еще. Дилеры за всеми тремя столами были женщины, молодые, хорошенькие. И все они мило болтали с клиентами, которые обыгрывали их вчистую!

Великолепно, просто великолепно! Афера на грани гениальности! Он наклонился к сидевшей в инвалидном кресле Ноле:

— Слушайте меня, и очень внимательно. Даю вам шанс выйти из этой истории. Я знаю, что происходит, и, думаю, вы тоже знаете. Помогите нам, и у вас появится шанс избежать тюрьмы.

Ник и Уайли вытаращили на него глаза. Нола посмотрела сначала на них, потом на Валентайна. Суровый свет флуоресцентных ламп лишил ее лицо всякой привлекательности.

— Хорошо, — пробормотала она.

— Мартини, Джозеф и техасец — одна команда, не так ли?

— Угу.

— И все они научились читать язык тела трех разных дилеров, совсем так, как Фонтэйн научился понимать вас. А эти девушки — ваши хорошие знакомые, и вы подсказали Фонтэйну, что их может привлечь: ковбойский прикид, иностранный акцент и все такое прочее.

— Все так, — тихо признала она.

— Фонтэйн избил вас — с вашего, естественно, согласия, и отвез в мотель в надежде, что таким образом удержит нас подальше от казино. Он ведь как рассчитал? Сэмми — в больнице, мы — на другом конце города, так что помешать ему никто не сможет.

— Прямо в точку, — сказала Нола.

— И кто же из них Фонтэйн?

— Австралиец.

Валентайн был поражен: он бы поставил на короля пиццы. Почувствовав его недоверие, Нола пояснила:

— Он сунул в каждую ноздрю по пластиковой трубочке, отчего нос стал казаться толще.

Валентайн обратился к Нику:

— Ну что, этого вам достаточно?

Ник склонился к Ноле, лицо его было искажено гримасой такого горя, которое может принести лишь разбитая любовь:

— Значит, ты меня больше не любишь?

Нола заплакала:

— Я любила. Действительно любила.

— А теперь вот нет?

— Ах, Ник, неужели ты не можешь понять? — простонала она. — Я всегда готова тебя любить, как бы ни ненавидела.

В искренности такого признания сомневаться было трудно. И Ник заключил ее в объятия, он целовал ее в макушку, а Нола рыдала ему прямо в живот. И в этот момент зазвонил сотовый Ника. Он ответил, потом протянул трубку Валентайну:

— Кто-то вас разыскивает.

Валентайн прижал трубку к уху:

— Алло!

— Ох, Тони, — раздался голос Роксаны. Она, судя по всему, плакала: — Я зашла в ваш номер — хотела устроить вам сюрприз. Зазвонил телефон. Он звонил так настойчиво, что я сняла трубку. Это была какая-то женщина из Нью-Йорка, Иоланда или что-то вроде…

Валентайн почувствовал, как сердце у него перевернулось. Теперь Роксана рыдала в голос.

— Тони, с Джерри случилось что-то ужасное!

— Что?

Но Роксана рыдала так, что не могла вымолвить ни слова.

— Господи, — выдохнул он в трубку. — Я сейчас приду.

Он сунул телефон Нику:

— Я должен идти.

Мысли его смешались. Он шел к выходу, а в спину ему кричал Ник:

— Куда это, к черту, вы собрались?

Валентайн даже не обернулся. Ну почему он не связался с нью-йоркской полицией сразу же после первого звонка Джерри? Почему он не попытался хоть что-то сделать? Почему?

— Тони, — кричал Ник, — не поступайте так со мной!

Валентайн остановился на пороге. Помедлил секунду, потом решительно повернул ручку.

— Тони, вернитесь!

Валентайн толкнул тяжелую стальную дверь. Обернулся, взглянул на Ника. Глаза владельца казино пылали неприкрытой ненавистью.

— Ах ты кусок дерьма из сраного Джерси! — крикнул ему в спину Ник.

Валентайн поднимался к себе в номер в лифте, битком набитом пьяными. В одном углу муж яростно спорил с женой по поводу их нынешнего финансового положения.

— Отдай мне деньги, которые я просил мне не отдавать! — требовал он.

— Нет, — решительно отвечала жена.

— Отдай!

— Нет!

После шестого этажа Валентайн остался в одиночестве. Только теперь он почувствовал, как у него болит нижняя челюсть — после удара Эла Скарпи, и прикрыл глаза.

Дверь в номер была не заперта. Из магнитофона лились сладкие звуки старых песен из репертуара Синатры, свет был приглушен. Обеденный стол накрыт на две персоны, и в центре его горят две свечи.

Он нашел Роксану на кушетке. Она рыдала взахлеб, как ребенок. На ней была красная шелковая блузка, черная кожаная мини-юбка, и выглядела она, как супермодель. Она уложила волосы в замысловатую прическу, и один из локонов изобразил на лбу что-то вроде вопросительного знака. «Ну как, осмелишься?» — словно говорил он.

— Я хотела вас удивить, — шмыгая носом, сказала она, когда Валентайн присел рядом.

— Что случилось с моим сыном? — тихо спросил он.

Роксана положила руку ему на колено и крепко сжала:

— Вам надо позвонить Иоланде.

— Скажите.

— Позвоните ей сами, Тони. Она в истерике.

— Он жив?

— Иоланда сказала…

— Он жив?! — Валентайн взял Роксану за подбородок и взглянул ей в глаза: — Жив?

— Пожалуйста… Позвоните ей.

Валентайн закрыл лицо ладонями. Меланхоличный голос Синатры выводил: «Только одинокие», — и он заплакал. Сотовый телефон Роксаны завибрировал. Она ответила, потом прижала трубку микрофоном к груди и сказала:

— Это Ник. Говорит, что дает вам еще один шанс.

— Пусть катится ко всем чертям.

Роксана точно передала его слова, и до Валентайна донеслись вопли Ника. Тони встал, подошел к огромному окну и взглянул на залитый огнями Стрип. Он попытался вспомнить сына — таким, каким видел его в последний раз. Это было в баре, именно тогда Валентайн ударил его ремнем пониже спины. Неужто именно таким суждено ему запомнить Джерри?

— Ты тупой ублюдок, — сказал он самому себе.

И снова заплакал.

— До свидания, — коротко сказала Роксана и отключила телефон.

— Что он сказал? — спросил Валентайн.

— Что он собирается вас пристрелить.

Что ж, замечательное решение всех его проблем! Спасибо, Ник, пуля — лучшее обезболивающее. Валентайн глубоко вздохнул, задержал дыхание, потом сказал:

— Дайте мне ваш сотовый.

Роксана подошла к нему, протянула трубку, они обнялись. Валентайн чувствовал, что сердце его вот-вот разорвется. Потом он прошел в спальню и закрыл за собой дверь.

Он сел на кровать — старик стариком. Ни жены, ни сына, никого у него не осталось. Его взгляд упал на желтую розу на длинном стебле, лежавшую на подушке. Он поднял цветок, понюхал — Роксана продумала все до мелочей.

Он набрал номер сотового Джерри и слушал, как проходит соединение.

— Алло, — раздался сиплый женский голос.

— Иоланда, это Тони Валентайн.

— О Господи, мистер Валентайн! — Иоланда зарыдала, и он вместе с ней.

— Эти громилы