Если б тогда Стоун знала правду, она, может быть, не пошла бы за ним в раздевалку, требуя объяснений. Может быть, она дала бы ему время, необходимое для того чтобы успокоиться, о чем Тревис молил всем своим видом, прежде чем наброситься на парня.

Ким припарковала машину. Ее спутник, как это теперь было заведено между ними, не стал дожидаться, пока она ее запрет. Но, сделав всего пару шагов, он остановился и подождал ее.

– Послушай. Насчет… – заговорил Том, но тут зазвонил телефон Стоун, и он замолчал.

– Уже идем, – сказала Ким, увидев имя доктора Эй на экране.

– А вы сейчас где? – задыхаясь, спросила та.

– Входим в больницу, – ответила инспектор.

– Так вот, вам надо не идти, а бежать сюда…

Археолог разъединилась, и Ким ускорила шаги.

– Послушай, Стоун, я хочу кое-что сказать… – снова подал голос ее коллега.

Но как ни хотела Ким услышать то, что Тревис собирался произнести, это могло подождать.

А вот доктор Эй – нет.

18 октября 1989 года

После того как Дебору увели, комната погрузилась в полную тишину.

Джеймс считал, что с того момента прошло около часа, но время играло с ним в странные игры. Казалось, он заразился окружающим его мраком, который проник в его мозг через уши и оставил в нем путаницу мрачного смятения.

Джейкоб ни разу не пил после того, как его напоили водой с наркотиком, и даже приблизительно не помнил, когда ел в последний раз. Усталость, голод и страх вытягивали из него остатки энергии, но он знал, что должен быть готов использовать любую появившуюся возможность.

Они неизбежно придут за ним, и он должен быть готов к этому.

Заставив себя встать, Джейкоб стал по очереди разминать ноги, а потом поднял вверх связанные руки, чтобы облегчить напряжение в мускулах спины и плеч.

Подняв колено правой ноги до подбородка, он попытался избавиться от онемения в мышцах.

Мужчина вспомнил фильмы о Рокки[105], в которых Сильвестр Сталлоне, для того чтобы подготовиться к предстоящему бою, использовал любые подручные средства. В его же распоряжении был только пол и четыре стены. И как можно приготовиться к драке, находясь в квадратной коробке?

Двигаться – вот как, сказал себе Джеймс. Он может ходить. Он может наклоняться. Он может гнуться и тянуться. Или может не делать ничего.

В темноте он сделал несколько шагов вперед.

Правая нога Джейкоба на что-то наткнулась. Он наклонился и пошарил перед собой. Ничего. Но и в стену он тоже не врезался.

В голове у него пронеслась мысль, что объект, который он нащупал, не был холодным и твердым, как окружающие его кирпичные стены. Это была какая-то материя.

Пленник подвигал ногой из стороны в сторону, как будто хотел погладить ее.

Под материей ощущалось что-то твердое. Он толкнул это большим пальцем ноги.

Ничего.

Джейкоб опустился на колени и стал шарить вокруг. Руки его уперлись во что-то твердое под материей. Мужчина нажал сильнее.

– Не может быть, – прошептал пленник в темноте.

Наощупь он добрался до края материи.

Пальцы его обнаружили отворот брюк и человеческую ногу.

Когда он понял, что это может быть, к его горлу подступила тошнота.

– Дебора? – прошептал мужчина.

Ответа не было.

– Дебора! – крикнул Джейкоб.

Тишина.

Он с силой вцепился в колено и потряс его.

– Очнись, пожалуйста, очнись…

Нога не пошевелилась.

Как они умудрились принести ее в комнату, ведь он все время находился в сознании? Или нет? Теперь Джеймс уже ни в чем не был уверен.

Его пальцы дотронулись до чего-то твердого и холодного. Ботинок. Джейкоб ощупал его обеими руками. Кожаный верх, без каблука и больше, чем обувь средней женщины.

Перед ним лежал мужчина.

– Приятель, просыпайся! – позвал пленник, трогая незнакомца за ногу.

Он ощупал все тело, одновременно толкая и раскачивая его.

Еще одна жертва? Этого беднягу что, тоже похитили?

Может быть, его тоже напоили отравленной водой, как и самого Джеймса.

«Ну, давай же!» – мысленно молился Джейкоб, а перед глазами у него разворачивались различные сценарии. Вдвоем у них действительно появится шанс.

– Приятель, тебе надо проснуться, – позвал пленник, проведя руками по широким плечам своего товарища по несчастью. Фигура мужчины наполовину лежала, наполовину сидела, прислонившись к стене.

Джеймс потряс его сильнее и почувствовал вес головы, наклонившейся набок.

Ему в голову пришла неприятная мысль.

Он ощупал плечо незнакомца и перешел к его шее. Здесь его пальцы задержались, отыскивая пульс.

Некоторое время Джейкоб ждал, все еще надеясь что-то почувствовать.

Потом он немного передвинул пальцы и вновь замер.

Пульса не было.

Мужчина, сидящий перед ним, был мертв.

Джеймс почувствовал, как на глаза ему навернулись слезы. Он не плакал уже много лет. Последний раз это было, когда Фрея умерла от лейкемии, но сейчас пленник с трудом боролся с рыданиями.

Потому что на несколько мгновений он почувствовал надежду. Надежду, что они смогут убежать. Надежду, что он вновь увидит свою дочь. И эта неожиданная надежда теперь была грубо растоптана.

У Джейкоба не было ни сил, ни оружия, ни понимания, почему его выдернули из его привычной жизни.

Но теперь он был абсолютно уверен, что никогда больше не увидит Адажио.

Неожиданный звук ключа в замке заставил его вздрогнуть.

И не важно, для чего его выбрали, не важно, что для него приготовили. Его время пришло. В комнате были только он и мертвый мужчина, которому трудно было причинить зло.

– Где девочка? – спросил Джеймс, увидев три фонаря, которые светили прямо на него.

– Не твоего собачьего ума дело. А теперь – поднимайся, – ответили ему.