Каков звук хлопка одной ладони?

Существует ли иллюзия?

Человек смотрит в зеркало, зеркало смотрит в человека.

Забыть о себе означает быть признанным Вселенной.

Куда девается белизна, когда тает снег?

Ищи то, чего тебе не хватает, в том, что у тебя есть.

Я согласен со своим мнением?

Стремитесь к свободе, и станете рабами своих желаний. Стремитесь к дисциплине, и обретете свободу.

Любая вещь известна потому, что мы считаем, что знаем о ней.

Слушай тишину.

Эдмонд Уэллс, Энциклопедия относительного и абсолютного знания, том VI

Я невесом, нематериален. Я – атомная пыль.

У меня больше нет кожи, никакой оболочки, никаких границ.

Температура повышается, и атомы становятся все более летучими. Они отделяются друг от друга, разлетаются, кружатся.

Я горячий пар. Облако.

Я смешан с моим другом Эдмондом Уэллсом. Никогда и ни с кем еще я не был так близок.

Пробирка, которую мы теперь наполняем в виде газа, соединена со шлангом. Меня отделяют от моего друга. Мои собственные атомы уносит потоком воздуха. Теперь я нахожусь в другом сосуде, большего объема. Этот сосуд помещен в центрифугу, которая вращается в обратную сторону. Температура понижается, я конденсируюсь.

Из газообразного состояния я перехожу в жидкое. Холод и скорость продолжают действовать. Я сгущаюсь.

Как написано в Библии: человек – глина, оживленная дыханием Бога.

Я собираюсь воедино. Восстанавливаюсь. Становлюсь больше, шире, тяжелее. Мои атомы, словно следуя известному плану, соединяются, чтобы воссоздать меня, сохранив пропорции, но увеличив масштаб.

Мне не приходится начинать свой путь с эмбриона. Я сразу становлюсь взрослым. Глаза твердеют, превращаются в два шарика для пинг-понга, сначала красные, потом белые. Под прозрачной кожей и черепными костями в полушариях мозга образуются извилины. Формируются ногти. Зубы появляются из челюстей, как ростки деревьев.

Это не больно. Просто новые ощущения – становиться твердым после того, как был газообразным.

Мышцы краснеют, кожа теряет прозрачность. Сердце начинает биться. Сосудистая система наполняется живительной красной жидкостью, которая несет сердцу кислород и сахар.

Я возвращаюсь к жизни.

Центрифуга останавливается. Я нахожусь внутри огромной пробирки. Я наг и дрожу. Все мои мышцы напряжены, сердце колотится, кожа покрыта потом. Я совершенно без сил. Я задыхаюсь. Сквозь стекло пробирки я вижу, как приближаются какие-то пробирки. Я хочу встать на ноги, но так ослаб, что мне это не удается. Я соскальзываю на дно и, свернувшись калачиком, засыпаю.

Мой разум, покинув заоблачный мир, отправляется в царство снов, спокойное место, где он может отдохнуть. Вспыхивает экран.

Я попадаю внутрь изображения. Я на острове, но это не остров Спокойствия.

Огромный пляж. Появляется Дельфина. Она бежит по песку, на котором остаются ее следы. Мы сливаемся в объятии в волнах. За нами, на берегу поселение людей-дельфинов на Земле-18, которое я создал в начале Большой игры пять тысяч лет назад. Вдали, в море, резвятся дельфины. Мы плывем к ним, хватаемся за спинные плавники и летим по волнам в вихре брызг.

Дельфина говорит, что мы сами можем превратиться в дельфинов.

Мои ноздри зарастают, а на лбу появляется небольшое отверстие для дыхания. На руках вырастают перепонки. Я мутирую, как первые дельфины, которые когда-то жили на земле, а потом вернулись в воду. Дельфина говорит, что это и есть будущее, которое мы построим на острове Спокойствия. Будущее водного человечества. Я плаваю, ныряю, задерживая дыхание на десятки минут. Мой позвоночник изгибается, как хребет рыб. Я выпрыгиваю из воды. Играю с водорослями. Я стал homo delphinus. Человеком будущего, водоплавающим животным. Во сне я соревнуюсь с другими дельфинами, кто глубже нырнет. Мы вместе плаваем в глубине, вместе выныриваем. Я разгоняюсь, и мне даже удается встать на хвост, почти вертикально. Дельфины окружают нас и учат разным прыжкам. Я обожаю это. Дельфина обращается ко мне, издавая короткие резкие крики, в которых гораздо больше оттенков, чем в человеческом голосе. Она рассказывает, что в других местах люди тоже мутировали. Люди-белки грызут орехи, планируют с ветки на ветку. У них выросли перепонки, соединяющие руки и ноги. Слепые люди-кроты роют землю. Люди-птицы парят в небе вместе с орлами. У них выросли перья. Я отвечаю ей, что мне больше нравится быть дельфином. Потому что они могут двигаться в трех направлениях над и под водой, и это потрясающее ощущение. Она говорит, что все человечество мутирует, и это логическое продолжение эволюции. И тут я вижу на горизонте людей-акул. У них вытянутые морды, зубы в три ряда, острые плавники.

Люди превращаются в своих тотемных животных.

Мы спасаемся, выпрыгивая из воды, чтобы взять разгон в воздухе.

Во сне я думаю, что должен остановиться и дать отпор акулам. Мне в голову приходит идея: «Дельфин может победить акулу, ударом носа он пробьет ей печень. Сильный удар, нанесенный в конкретную точку». Мы с Дельфиной превращаемся в две торпеды. Я первым наношу удар человеку-акуле, который бросается на меня. Он уклоняется и кусает меня за спинной плавник. Мы снова занимаем исходную позицию. Человек-акула снова хочет напасть на меня, но я, притворившись, что приму атаку в лоб, в последний момент подныриваю – вот преимущество движения в трех направлениях – и наношу удар носом. Распарываю кожу, вонзаюсь в его внутренности. Мы атакуем снова и снова и обращаем акул в бегство. Но и мы оставляем в воде кровавые следы. Мы тоже ранены. Когда берег уже близко, я замечаю в небе людей-орлов с изогнутыми клювами и широко распластанными крыльями. На берегу люди-крысы с острыми когтями и острыми оскаленными зубами.

– Я больше не боюсь их, – издаю я пронзительные крики, обращаясь к Дельфине.

Она отвечает, что я заработал еще один балл. Теперь я умею дать отпор противнику. Я не спасаюсь бегством и говорю, что никого не боюсь. Я набрал 21 балл.

Мы ныряем с Дельфиной, открываем для себя подводный мир. Внезапно она останавливается. Я подплываю к ней в тот момент, когда она производит на свет маленького дельфина. Он совершенно светлый. Едва выбравшись из ее тела, он тут же начинает плавать и поднимается на поверхность.

Дельфина говорит, что малыш – моя копия. Я благодарю ее за все, чему она меня научила.

Мы тремся носами и вместе поднимаемся из глубин, выпрыгиваем из воды высоко в воздух, а наш сын играет в волнах. Я чувствую ветер своими плавниками и снова падаю в воду.