Моралес брел по пустынным улицам, засыпанным нетленными обрывками пестрого пластика от всяческих упаковок и обломками рухнувших два года назад строений. Небо быстро темнело, а здесь давно не было электричества, чтобы разогнать непроглядную тьму ночной саванны. Но Хоакину казалось, что город полон жизни, что улицы залиты огнями, и толпы людей снуют по тротуарам в поисках развлечений во время уик-энда. Скоро здесь вообще не протолкнешься – обычно на уик-энд стекался весь люд из окрестных карьеров.

Вон там, за поворотом, как раз и стоял двухэтажный особняк. Салон мадам Лауренты. Но туда он заглянет позже. Хотя огни над входом так и манят, трудно устоять. Главное – работа, напомнил себе Хоакин. Нужно найти этот чертов аварийный передатчик. Зачем передатчик нужен, уже не вспомнить. Да и какое это теперь имеет значение? Главное, найти…

Что-то еще он хотел здесь найти. Что же? Нет, не в конторе СБА. А где? Ага! Догадка мелькнула, стоило лишь взглянуть на скромную лавку мсье Авартюра. У него был аптечный отдел. Конечно же, Хоакину нужен антибиотик. Для чего? Наверное, кто-то приболел в «Африке», а свои запасы закончились – такое бывает, больных много, а поставка только на следующей неделе. Ну, не помирать же народу, Хоакин поможет. Не для того их, голубчиков, в «Африку» прислали, чтоб помирать. Ими Хоакин занимается собственноручно, создает личный ад каждому, так сказать. И нечего пытаться улизнуть в ад общественный – для подонков, что содержались в «Исправительном учреждении №123», и ад был местом, которое они могли испортить. Нет уж, «Африка» – самое для вас подходящее заведение.

Надо зайти в лавку. По пути – зачем потом делать круг, возвращаясь назад? Хоакин открыл стеклянную дверь. Длинные металлические колокольчики приятно звякнули над головой, сообщая хозяину, что пожаловал посетитель. Хоакин улыбнулся.

Но в лавке было пусто. И темно. Куда же подевался свет, который он видел с улицы? Ведь сквозь стекло витрины улица, и так неплохо освещенная фонарями, озарялась ярким светом люминесцентных ламп, льющимся изнутри лавки. И куда подевался мсье Авартюр? Что-то здесь было не так. Определенно произошло что-то нехорошее.

Руки, ободранные со стертыми в кровь ладонями, рывками отбрасывали, гнули и ломали то, что мешало. Благо преимущественно здесь был пластик. С камнем Хоакин не справился бы.

Где-то здесь стоял большой стеклянный шкаф, выполнявший функцию витрины. Там лежали коробки с лекарствами, антибиотики – тоже. Хоакин это точно помнил. На складе теперь ничего не найдешь – слишком все перемешалось.

Стоунвиль, огни, люди… Какая чушь! Копание в руинах лавки мсье Авартюра привело Хоакина в чувство. Надолго ли? Нужно успеть, пока сознание не отключилось окончательно. Тогда спасения точно не будет.

В который уже раз Хоакин задавал себе вопрос, зачем он уплыл с острова? Там, в «Африке», был его дом. Плохой и жестокий, но его. Хотя теперь-то какая разница?

Только не рефлектировать, это верный путь к забытью! Он не сильно, но резко ткнул себя в ногу около раны. От боли перед глазами заплясали огоньки, но в голове немного прояснилось. Только цель и способ ее достижения. Сейчас ничего больше не существует. Где, черт возьми?!

Ага! Вот он. «Глобафлоксацин» – написано на коробке. Точно, он помнил, «флоксацин» – это у антибиотиков такое название. Срок годности? Да какая к чертям разница?! Как будто есть из чего выбирать.

Руки ловко содрали картон упаковки. Как его? Как угодно, иголкой в мясо, как же еще? Хоакин вонзил иглу в бедро, прямо сквозь штанину – ближе к ране, так должно подействовать лучше – и надавил на поршень. Не идет, зараза! Испортился, что ли? Да нет, тут другое. Вот эта желтенькая планочка, ее надо выдернуть. Поборники безопасности хреновы, так и коней двинешь, пока шприц в рабочее состояние приведешь.

Жидкость проворно ушла в мышцу. На борьбу с микробами.

Среди обломков он нашел еще две коробочки с антибиотиком. Цвета они были другого, но название значилось такое же. Скорее всего, разные дозировки. Не до выбора. Хоакин затолкал коробки в карманы, скомкав картон. Пара уколов в день, должно помочь.

Взгляд упал на коробку с длинным труднопроизносимым названием и окрыляющей подписью ниже «обезболивающее». Не думая, Хоакин сделал себе укол и этого лекарства. Когда он, то и дело спотыкаясь о торчащие во все стороны обломки, выбрался из того, что осталось от лавки мсье Авартюра, боль действительно затихла. Она не исчезла совсем, но будто бы спряталась где-то за горизонтом, посылая сюда лишь отголоски, подобно закатному солнцу, наполняющему мир неверным светом сумерек.

От Стоунвиля, каким его видел Хоакин всего несколько минут назад и каким он действительно был двумя годами ранее, не осталось и следа. Сегодня посреди саванны, изрытой оспинами карьеров, лежала безликая свалка, памятник человеческой беспечности. Городок был разрушен полностью, ни одного уцелевшего здания. Впрочем, как и в «Африке».

Здание управления СБА пострадало на удивление мало. Рухнула одна из торцевых стен, следом за которой сложилась и крыша. Внутрь даже можно было войти, почти не разгребая завалов.

Аварийный передатчик был на месте, где ему и положено – в самом пыльном и неприметном углу. До случившейся в мире Катастрофы никто не верил, что эти монстры могут понадобиться.

Аккумулятор? Хвала небесам, источник питания лежал рядом, как и предписано инструкцией, отсоединенный от передатчика. Иначе давно сел бы. Нужно подключить батарею. Вот в это гнездо. Так, готово. Что теперь? Включить и нажать кнопку. Она тут одна – не ошибешься. Все предельно автоматизировано.

Аварийный передатчик слабо пискнул и выдал на маленький жидкокристаллический экранчик надпись об успешно выполненной операции. Длинноволновой эфир пополнился сигналом SOS, с указанием координат передатчика. Если кто-то слушает эту волну, его обязательно услышат. Хоакина больше беспокоил вопрос, захотят ли его спасать. Но он надеялся, что неординарность ситуации привлечет к ней внимание.

Все, задача выполнена. Теперь можно позволить себе немного отдохнуть.

Еды не было, но в остатках той же комнаты, в которой обнаружился передатчик, стояла большая, литров на тридцать, канистра, наполненная водой. Стенки полупрозрачной полиэтиленовой емкости покрылись густыми зелеными пластами водорослей, содержимое сильно отдавало болотом, но Хоакин был рад, что удалось найти хотя бы это – без воды он вряд ли дотянул бы до утра.

Проглотив несколько больших глотков дурно пахнущей теплой жижи, Моралес без сил повалился на пол рядом с работающим аварийным передатчиком и заснул. Он сделал все, что от него зависело. Теперь оставалась только надежда.

Снаружи доносился какой-то шум. Этот маленький ублюдок снова собирал толпу. Интересно, для чего на этот раз?

Номинально Кулфу оставался колдуном племени, его главой. Но это лишь номинально. На самом деле в его силу больше никто не верил. А зря. Кулфу настоящий колдун, он многое может. Знания, доступные только колдунам, никуда не исчезли. И никто из Хаммар, кроме него, не владел ими.