– Я не кусаюсь, миссис Персиваль, – твердо заявила София, забирая у Деборы бокал и ставя его на столик рядом со своим. – Как вас зовут?

– Дебора.

– Чудесное имя. Библейское, не так ли? Дебора была пророчицей. Скажите мне, что, по-вашему, уготовило нам будущее?

– Миледи, если бы я могла провидеть будущее, то никогда бы не покинула пределов Айлэма.

Ее прямота заставила Софию рассмеяться. Дебора тоже неуверенно улыбнулась в ответ. Лед в отношениях женщин был сломлен.

София подалась вперед, в ее ярко-синих глазах, так похожих на глаза сына, светились ум и беспокойство. Она настойчиво спросила:

– Вы любите моего сына?

– Да. – Ну вот, она призналась в своих чувствах постороннему человеку, и ничего, небо не обрушилось на нее. – Да, люблю, – уже увереннее повторила она. – И это очень печально, потому что он обещан другой.

– А, да, дочери Лонгеста.

– Вам и это известно? – с удивлением спросила Дебора.

– Конечно. – София с облегчением откинулась на спинку дивана. – Бет, которую вы знаете под именем мисс Чалмерс, является двоюродной сестрой Ричарда. Это единственный человек, которому доверяет Тони. Помню, как у меня разрывалось сердце всякий раз, когда он бежал за помощью к ней, прежде чем хотя бы раз обратиться ко мне. Хотя, разумеется, он предпочел бы мне кого угодно. – В ее выразительных глазах поселилась грусть. – Мне есть о чем сожалеть в этой жизни, – призналась она и пересказала Деборе историю своих взаимоотношений со знаменитым генералом.

– Для чего вы все это рассказываете? – спросила Дебора, выслушав Софию. – Это ведь частное, внутрисемейное дело. Для чего вам понадобилось втягивать в это меня?

– Потому что вы любите моего сына, а еще потому, что он уже давно нуждается в том, чтобы его кто-нибудь полюбил.

Пожилая женщина взяла руку Деборы в свои. Кожа у нее была ухоженная и гладкая, на ногтях – безукоризненный маникюр. По сравнению с ней руки самой Деборы выглядели грубыми и мозолистыми.

София продолжала:

– Я всегда прислушиваюсь к интуиции Бет. Она полагает, что именно такая женщина, как вы, нужна Энтони. Но скажите, чего вы сами желаете?

Ее вопрос застал Дебору врасплох. Действительно, чего она хочет и чего добивается? Только месяц назад, покидая Айлэм, она всего лишь хотела удрать оттуда, чтобы избавиться от надоедливой опеки чужих людей. И до сих пор, вдруг поняла Дебора, в определенном смысле она все еще бежит куда-то.

Заглянув в себя, в самую глубину своего сердца, Дебора призналась:

– Всю жизнь я мечтала о том, чтобы влюбиться. Мои родители поженились по любви и любили друг друга до самой смерти. Мне казалось, что если я полюблю и кто-нибудь полюбит меня, то в жизни не будет места страху, беспокойству, тревоге и каждодневным неприятностям. А теперь меня одолевают сомнения, которых я не знала ранее… Все дело в том, что мой мир стал больше. Сейчас он включает Тони и весьма туманное будущее.

София придвинулась ближе.

– Любовь – нелегкий труд и испытание.

– Так бывает всегда, верно? – задала Дебора риторический вопрос.

– Нет, – откликнулась София, – но я бы не хотела, чтобы у меня все сложилось по-другому. – Она ласково сжала руку Деборы. – Мой сын обручен с другой женщиной. А какие отношения связывают вас двоих?

– Он предложил мне карт-бланш. Это все, что он может мне дать.

Мать Тони недовольно нахмурилась, и Дебора вспомнила, что именно в этом качестве София прожила почти всю жизнь.

– И каков был ваш ответ?

– Я пребываю в полной растерянности. – И еще в этой растерянности крылся страх сделать неправильный выбор.

– Поговорите со мной, расскажите мне все, – взмолилась София.

– Я не знаю, с чего начать.

– В таком случае, скажите мне, чего вы желаете более всего.

– Я хочу выйти замуж.

Ну вот. Она высказала свое самое сокровенное желание. София не рассмеялась, даже не улыбнулась. Вместо этого она благоразумно заметила:

– Бет говорит, что Тони совсем не знает ту девушку. Она ведь, в сущности, еще очень молода, только-только закончила пансион. Не могу представить себе сына рядом с неопытным ребенком.

– Ох, миледи, она отнюдь не ребенок. Я видела ее. Она настоящая красавица, а ее отец – очень влиятельный человек. Более того, Тони связан обещанием жениться на ней. Это дело чести. При этом одна из моих сестер пришла бы в ужас, если бы узнала, что мне предложили стать любовницей, а другая молит Бога, чтобы я приняла это предложение, поскольку в этом случае ее муж останется работать у Тони.

– И каков будет ваш выбор?

Дебора взглянула на элегантную леди, сидевшую рядом, и ответила:

– Я пока еще не знаю. У меня есть к вам один вопрос.

– Да?

– Стоит ли любовь того, чтобы ради нее пожертвовать всем?

Тони и его отец вышли из столовой, заключив нечто вроде пакта о ненападении. Оба решили не спешить и позволить своим отношениям постепенно развиваться в нужном направлении.

За дверями их встретил Гиббоне, который сказал, что леди Адамсон ожидает их в гостиной. Миссис же Персиваль поднялась к себе в спальню и легла.

Сэр Ричард спросил у Тони:

– Ты не хочешь повидаться с матерью? Я уверен, она с нетерпением ожидает известий о том, что у нас с тобой произошло.

– Пожалуй, будет лучше, если вы сами расскажете ей обо всем.

Генерал нахмурился. Тони покачал головой.

– Я еще не до конца разобрался в своих чувствах и пока не готов встретиться с ней лицом к лицу. – Старая неприязнь оказалась живучей. – Она могла бы рассказать мне правду, а не отдавать все на откуп сплетням и инсинуациям.

– А ты бы выслушал ее, если бы она осмелилась рассказать тебе все?

– Не знаю.

– Тогда она, по-видимому, приняла правильное решение.

Тони нечего было возразить. Но он должен был срочно разыскать Деб.

Ему отчаянно нужны были ее мудрость и понимание. Только она одна могла помочь ему разобраться в неожиданных переменах, которые подкинула ему жизнь.

– Доброй ночи, сэр, – сказал Тони и поднялся по лестнице, прыгая через две ступеньки. В коридоре горел ночник. Он не стал заходить к себе в комнату, а сразу же направился к Деб. Легонько постучав костяшками пальцев в дверь, он распахнул ее.

Дебора сидела в кресле у огня и ждала его. На ней по-прежнему было платье, в котором она вышла к ужину, но теперь она вынула заколки из волос. Они густой сверкающей волной упали ей на плечи, отливая червонным золотом в свете камина. Увидев его, Дебора встала.