– Ты не должен умирать, чтобы компенсировать эти года, Гаррет, – сказала я ему. – Шла война. Ты не несешь ответственности за весь Орден Святого Георгия.

– Я и не планирую умирать, – сказал он, и я услышала в его голосе едва уловимую улыбку. – Вообще-то, я очень сильно хочу жить. Особенно теперь. – Он водил руками по моей спине круговыми движениями, и я ближе прижалась к нему, слушая биение его сердца. – Раньше я думал, что отсутствие смысла жизни делает тебя хорошим солдатом, – пробормотал он. – А выясняется, был не прав по всем фронтам.

«Скажи ему». Слова вертелись на кончике языка, сопротивляясь этому последнему прыжку. Почему я медлю? Ведь уже проболталась однажды перед Райли. Почему настолько сложно с Гарретом? Я знаю, что чувствую. В самый первый раз в жизни я была уверена.

– Гаррет, – начала я. – Я… эм…

Он приложил ладонь к моей щеке, поглаживая кожу большим пальцем, заставляя меня поднять глаза.

– Скажешь мне, когда я вернусь, – сказал он, его взгляд был очень нежным. – Это даст мне что-то, чего я буду с нетерпением ждать. Причину выбраться оттуда живым.

Я с трудом сглотнула.

– Лучше бы тебе вернуться, – предупредила я. – Если нет, я буду очень зла на тебя, а ты ведь не хочешь иметь у себя на хвосте взбешенного дракона, даже будучи привидением?

Гаррет улыбнулся и склонился вперед.

– Буду держать это в голове.

Наши губы встретились. Я обвила руки вокруг его шеи и притянула его ближе, а он крепче обнял меня. Было некое отчаяние в этих объятиях, что-то от смирения и принятия. Он знал, что может не вернуться назад.

Я не хотела отпускать его, но, наконец, он отстранился. Я заглянула ему в глаза и увидела слова, которые не могла бы выразить, пылающие в его взгляде, сияющем и напряженном.

– Я вернуть назад так быстро, как только смогу, – прошептал он. – Пожелай мне удачи.

Слова снова возникли в моей голове, воюя с драконом, но я только кивнула и улыбнулась ему храбро, как могла.

– Я буду здесь, – ответила я. «Ждать. Надеяться, что это не последний раз, когда мы видимся. Последний шанс сказать тебе то, что должна была уже давным-давно». – Будь осторожен, Гаррет.

Один последний сияющий, страстный взгляд, и, развернувшись, он вышел из комнаты и пошел дальше по коридору. Я слышала, Уэс что-то пробормотал, когда он проходил мимо, слышала, как открылась и закрылась входная дверь, и затем он исчез.

– Тебе известно, что они попытаются убить тебя, верно?

Я посмотрел вверх. Райли стоял, прислонившись к стене снаружи входной двери и поджидая меня. Выражение его лица было холодным, и на секунду я напрягся, размышляя, не этот ли момент он выбрал для нападения. Чтобы закончить то, что начал в номере отеля. Внешне он вел себя грубо, но отстраненно, соблюдая приличия, хотя я мог ощущать ярость, бурлящую под поверхностью.

Я остановился, сжимая одной рукой перила лестницы, гадая, была ли в этом вопросе отчаянная надежда.

– Знаю, – ответил я. – Но это нужно сделать.

– Я тебя не понимаю, орденец. – Райли бросил на меня взгляд, одновременно презрительный и неподдельно недоумевающий. – Ты сражался с нами много лет. А теперь внезапно изъявил желание сыграть святого мученика, бросить вызов Патриарху, и все из-за нее?

– Нет. Не только из-за нее. Это нечто большее. – Я на секунду отвернулся, когда нахлынули воспоминания. Обучение в Ордене Святого Георгия, миссии со смертями и кровавыми бойнями, строгий Кодекс, который не может быть нарушен. – Орден не может продолжать в таком духе, – сказал я, снова переведя взгляд на отступника. – Что-то должно измениться. В течение сотен лет мы вели войну, охотясь и убивая, не задумываясь, когда нам следовало бы спрашивать.

– Да, что ж… – Райли покачал головой, его лицо скривилось от отвращения, в этот раз вызванного не мной. – «Коготь» тоже не самая порядочная и добродетельная организация. И Орден Святого Георгия не единственный погряз в традициях. Если ты говоришь об изменениях, то генеральное сражение у тебя еще впереди. И ты знаешь свой Орден лучше, чем кто-либо другой. Они гиганты, орденец, а мы насекомые, просто пытающиеся остаться в живых. Каковы шансы, что нас заметят?

– С чего-то нужно начинать, – ответил я, зная, что повторяюсь, и не заботясь об этом. Один шаг в верном направлении. Один разговор между драконом и солдатом вместо кровавой расправы. – Эмбер начала это в ту ночь, когда выбрала пощадить солдата Святого Георгия, – продолжил я. – И я обязан это продолжить. Даже моя смерть заставит Орден задуматься. И, возможно, большее количество людей начнет задавать вопросы, взглянет на войну по-другому. Все не произойдет в один миг, и, возможно, на это уйдет много времени. Но пытаться стоит. В противном случае эти бойни и убийства никогда не закончатся.

Райли вздохнул.

– Знаешь, было намного проще убить тебя, – сказал он и оттолкнулся от стены, заставив меня напрячься. – Но потом ты начинаешь нести эту благородную чушь, которая действительно имеет смысл, и я ловлю себя на том, что надеюсь, что после всего ты не получишь пулю между глаз.

Он замолчал, в его взгляде читались противоречия, пока он смотрел на меня. Эхо кружилось над нами, ее имя в наших головах, но ни один не упомянул его. Тут не о чем было говорить.

– Я все еще считаю тебя сумасшедшим, – наконец произнес Райли, отступая назад. – Но… удачи там, орденец. Она понадобится. У тебя гораздо больше веры в тех людей, чем когда-либо будет у меня. – Самодовольная усмешка изогнула его губы, когда он сдержанно кивнул. – Ты не такая уж плохая компания, особенно для солдата и убийцы драконов. Если ухитришься не получить нож в спину, то знаешь, где нас найти.

Я кивнул, наблюдая за тем, как Райли отворачивается и исчезает в дверях.

– Спасибо, – пробормотал я, когда те со щелчком захлопнулись позади него, отголосок невысказанного перемирия повис в воздухе. Я размышлял, почему он протянул оливковую ветвь перемирия сейчас. Быть может, действительно не ждет меня назад.

Я спустился вниз по лестнице и обнаружил вызванную для меня Уэсом машину, ждущую у тротуара. Наступил уже поздний вечер, и воздух был холодным, а солнце давно исчезло за горами вдалеке. Скользнув внутрь, я назвал водителю адрес и выглянул из окна, пока мои мысли крутились по бесконечному кругу. Орден, «Коготь», Тристан, Патриарх, Эмбер.

Весьма странно, хоть предстоящая ночь и нависала надо мной подобно мрачной туче, я оставался спокоен. Возможно, от осознания идеи своей вероятной смерти. Вверяя себя в руки бывшего напарника и появляясь перед собранием тех, кто пережил десятилетия войны с «Когтем»… я не понимал, как смогу выйти оттуда живым, не говоря уже о свободе. Даже если Тристан и не сдаст меня, даже если они не смогут проигнорировать доказательства, я все еще остаюсь самым разыскиваемым преступником, предателем, который перешел на сторону врага.