магическими светочами. Здесь хорошо. Уютно. Рассветный дворец — одно из самых безопасных мест. Маги помогают обеспечить надёжную защиту, погреба полны запасов, на хозяйственном дворе есть скот, а обширные дворцовые оранжереи изобилуют урожаями круглый год. Да и почтовый портал для пополнения продовольствия никто не отменял.

Приветствую, идущую навстречу, группу стражников. Многих я уже знаю в лицо и по именам. Они коротко кланяются и продолжают патрулирование.

На входе в её покои тоже стража. Воины, проверенные временем и совместными походами.

Подрагивающими пальцами отворяю дверь.

Комнаты погружены в приятный полумрак, лунный свет пробивается сквозь прозрачные занавеси, раскидывая повсюду блики серебра.

Захожу в спальню. Дэниэлла сладко спит на огромной кровати, поджав колени к груди. Такая трогательная, хрупкая… но внутри стержень. Не сломалась, не сдалась, не смирилась. Боролась за себя, за меня, за нас… без неё я бы сейчас, с наибольшей вероятностью, коротал время в одиночестве тёмной камеры, дожидаясь, когда Совет окончательно растопчет меня, лишив магии и сил. Сил, чтобы защищать нашу семью и будущее Империи. Едва ли Дэймэллиан смог бы им противостоять… даже если бы захотел.

Бросаю камзол на спинку кресла и подхожу к своей невесте. После слов отца не осталось ничего, что могло бы омрачить наше будущее. Остальное — лишь рутина, задачи, с которыми я привык справляться.

Не могу удержаться и касаюсь любимого лица, заправляя выбившийся локон за маленькое ушко.

Моя.

— Рион… — шепчет в полусне, вызывая внутри настоящий шторм.

Меня ведёт от неё, тянет, словно путника в пустыне к глотку живительной влаги.

— Да, моя хорошая.

— Ты же не уйдёшь сейчас? — Распахивает глаза и даже в полутьме я вижу в них затаённую надежду.

Сейчас мне приходится решать много вопросов и порой времени не остаётся даже на сон.

Вместо ответа, наклоняюсь и осторожно касаюсь её губ, тело начинает выкручивать от желания прижать её так крепко, как это только возможно, впиться в этот сладкий рот. Сердце разгоняется, вырываясь из грудной клетки… так каждый раз, когда я касаюсь её.

Сдерживаюсь, боясь не рассчитать свои силы, всё ещё страшусь напугать её тем ураганом, который рвётся изнутри. До судороги сжимаю одной рукой изголовье постели, а другой край одеяла, чтобы хоть как-то ограничить себя, успокоиться… быть нежным для неё…

Но Дэниэлла сама обвивает мою шею и раскрывает рот, углубляя поцелуй.

— Не нужно, не контролируй себя, — шепчет, отстраняясь на мгновение и заглядывая в глаза. — Ты мне нужен, Рион. Я схожу с ума, когда долго не вижу тебя.

Такой сладкий шёпот, такой нужный.

— Моя девочка, моё сокровище, дар Светлых Небес.

Запускаю пальцы в медовые волосы, слегка сжимая на затылке, и снова целую. Дэни пытается дрожащими пальцами расстегнуть мою рубашку, но у неё это плохо получается и она отчаянно тянет полы в разные стороны, обнажая грудь, которую больше не покрывают уродливые шрамы. Затем приподнимается и пробегает дорожкой поцелуев от ключиц до живота, заставляя меня шумно выдохнуть, закинуть голову и прикрыть глаза. Касается тонкими пальчиками груди, рук, плеч.

Дыхание становится хриплым и начинает кружиться голова.

Дэниэлла ведёт плечами, позволяя тонкому ночному платью соскользнуть вниз. Я завороженно замираю, а она тянется к пряжке ремня. Отстраняюсь и самостоятельно освобождаюсь от остатков одежды.

Меня трясёт. Хочу её до ярких всполохов перед глазами, но продолжаю сдерживаться, и теперь сам покрываю её шёлковую кожу поцелуями, опускаясь всё ниже. Ощущаю, как она выгибается в моих руках, прижимается, как её дыхание становится всё более судорожным и сладким.

Целую бёдра, дразню, заставляя хныкать.

— Тшшш, Дэниэлла…

Опаляю дыханием самую чувствительную точку, легонько поглаживаю пальцем, она замирает, сжимая маленькими кулачками простынь. Касаюсь языком и осторожно ввожу палец внутрь. Она дёргается, и изящное тело ещё больше начинает дрожать. Любимая… Сводит меня с ума каждым движением, каждым словом, каждым взглядом. Хочу вернуть ей ту нежность, что она постоянно дарит мне, но это заведомо невозможно, поэтому я её вечный должник.

Поглаживаю кончиками пальцев её лоно внутри. Легонько дую на средоточие её чувствительности и снова продолжаю пари́ть языком, хочу свести с ума также, как она сводит с ума меня.

Она начинает метаться по постели и приходится второй рукой крепко прижать её бёдра, не позволяя отстраниться. Дэниэлла судорожно всхлипывает и резко выгибается. Её трясёт, а я ощущаю, как сладко она сокращается внутри. Прячет глаза, всё ещё смущается…

Не могу больше, меня штормит и выкручивает. Накрываю её своим телом, она обвивается вокруг, прижимается, открывается. Вхожу в неё, ощущая внутри волну жара.

— Открой глазки, Дэниэлла… — распахивает. Такая прекрасная, мягкие черты лица ласкает свет луны, — вот так, моя хорошая, смотри на меня.

Окончательно срывает остатки контроля, теряюсь в её взгляде, ощущениях, времени, в пространстве. Волна жара разливается по телу и меня уносит, накрывает эйфорией. Опускаю лоб на её ключицу, пытаясь осознать себя, пока тело продолжает подрагивать от переизбытка ощущений.

Она гладит, запускает тонкие пальчики в мои волосы, нежно проводит ноготками по плечам, заставляя покрыться мурашками, тянется, чтобы коснуться губами уха…

— Я хочу от тебя детей, Рион… очень… перестань контролировать дар и позволь мне зачать.

Кажется я плачу, но плохо осознаю это, впиваюсь в родные губы, прижимаю своим телом, снова и снова схожу с ума от осознания её слов… детей… моих детей… наших!

— Только после свадьбы, моя хорошая, — также шепчу ей на ушко.

— Как скажешь, — в её голосе слышится улыбка.

Дэймэллиан. Даанаполис.

— Ваше сиятельное высочество, вызывали?

Крон. Мой личный советник и единственный, кому я пока ещё доверяю.

— Есть новости из Рассветного дворца? Что с Императором?

Я нервно расхаживаю по комнате. Последнюю неделю, вокруг происходит нечто несуразное. Дворец Правления словно разворошённое гнездо горных ядовитых шершней.

— Состояние правителя улучшается. Айтесс Дэниэлла постоянно навещает его и это, очевидно, даёт свои плоды.

— Выходит, братец был прав и его действительно травили… Допросить всех ранее задержанных в свете новых данных. Не может быть, чтобы ни один целитель, ни одна сиделка, никто из слуг или охраны ничего не знали, не видели и не слышали! Найдите мне тех, кто имел наглость покуситься на жизнь правителя.

Я тихо рычу и любой другой на месте Крона уже валялся бы передо мной на коленях, умоляя не гневаться, но советник слишком хорошо меня знает, потому и ухом не ведёт, уверенно продолжая доклад:

— Подозреваю, что память тех, кто мог быть замешан в покушении блокирована магией. Нам понадобятся одарённые. Те, кто могли вести ментальный допрос, покинули дворец вместе с младшим принцем. Я отдал распоряжение найти нового мага.

— Хорошо.