атаки не последовало. Спустя какое-то время Квинт с опаской отпустил пятерых своих парней вниз, чтобы дать им немного отдохнуть, потом, убедившись в безопасности этого начинания, еще пятерых. В итоге к вечеру они несли вахту по трое на крыше и у дверей, сменяясь каждый час. Спускавшиеся с крыши неизменно докладывали, что противник не предпринимает никаких действий, поэтому после ужина Квинт наконец-то позволил себе расслабиться и сел за письмо Гелии.

Слова никак не хотели складываться в хоть сколько-нибудь устраивающий его текст. Гора исписанного, почерканного папируса по левую руку от него все росла, и ему казалось, что сейчас, вот прямо сейчас, Бальб скажет, что он его достал и отберет у него стилус, но Бальб все никак этого не делал. Казалось, ему вообще не было дела до того, что Квинт портит такой дорогой материал в подобных количествах. Низко склонившись над планом Рима, он что-то в полголоса обсуждал с Матием и ничего вокруг не замечал.

Квинт Калавий шлет большой привет Гелии.

S. v. b. e. e. v.[3] Во всяком случае, пока. В первую очередь, я хотел бы извиниться за то, что так долго не давал о себе знать. События последних дней развивались слишком быстро, у меня не было ни одного свободного мгновения. Мне очень многое нужно тебе рассказать, но я не уверен, что не поставлю тебя этим самым в большую опасность. Посему вынужден тебе сообщить только то, что я останусь в Городе еще на некоторое время. У одного моего хорошего друга возникли серьезные неприятности, и я должен ему помочь. С Меммием все еще не встречался, нет времени. Ответь мне обратной почтой.

Прилагаю к этому письму свиток с зашифрованным сообщением. Обратись к нашему общему знакомому, он поможет тебе с расшифровкой.

Будь здорова.

За десять дней до апрельских календ.

Квинт перечитал получившееся письмо и, наконец-то вполне удовлетворенный содержанием, свернул его и сунул за пояс. Главное теперь улучить момент отправить.

— Ну что, решили что-нибудь? — управившись, он подсел к Бальбу и Матию за стол.

— Если бы, — подняв глаза от плана, грустно сказал Бальб, — Даже если мы выберемся отсюда и поднимем народ на восстание, что толку? Мы ведь даже не знаем, где его искать. Переворачивать весь Город вверх дном что ли?

Ответом ему стала тишина.

Квинт настолько далеко предпочитал не загадывать. Им бы сначала из дома выбраться и, желательно, без серьезного боя, а там они уже что-нибудь придумают. Наверняка. Он был почти в этом уверен.

Харон…

— Хочу обратно в Галлию, — после паузы, сокрушенно добавил Бальб.

Губы Квинта растянулись в грустной усмешке.

Покажите ему в этом доме человека, который не хочет…

Квинт не находил себе места. Солнце уже скрылось за небосклоном, но никаких изменений не происходило. Люди мальчишки все так же держали их в плотном кольце, не предпринимая никаких действий, Бальб мерил атрий размашистыми шагами, вызывая у Квинта головокружение, Ворен мирно посапывал, а Квинкция закрылась в одной из спален и теперь с маленьким сынишкой Поллиона возилась вызвавшаяся добровольцем Мария.

От Пулло не было ни единой весточки.

— Боги, уже первая стража пошла. Куда он подевался? — Бальб прошел мимо Квинта.

И потом еще раз. Туда-сюда.

Достал.

— Откуда я знаю?! — взвился Квинт, — Я вообще-то весь день тут, с тобой, просидел, если ты забыл!

Бальб отчаянно зарычал и принялся мельтешить с утроенной силой.

Достал.

Дверь из сада в атрий со скрипом открылась, из нее высунулась кучерявая голова Матия, и он сказал:

— Калавий? Бальб? Легионеры говорят, что снаружи что-то начинается, пойдем.

По спине Квинта пробежало стадо мурашек.

— Что конкретно? — спросил он.

Матий пожал плечами:

— Мне не сказали. Пойдем, сами увидим.

Квинт кивнул, но идти не спешил. Сперва он потряс за плечи спящего Ворена. Потом еще раз. И еще раз. И только убедившись, что тот достаточно проснулся, чтобы не завалиться тут же назад на ложе и не захрапеть вновь, последовал за Матием.

Стоило им только оказаться на крыше, по ушам сразу ударили неуместные для ночного Паллатина звуки. Людские крики и лязг оружия на мгновение чуть не перенесли Квинта куда-то далеко, в леса Галлии, но он потряс головой и, стараясь не обращать внимания на них ловко взобрался на самую высокую точку, на которой только можно было удержаться. Вслед за ним забрался Матий, а Бальбу, как самому медлительному, не досталось места и теперь он просто тихо ругался сзади, внося свою лепту в какофонию звуков.

С этой точки крыши открывался прекрасный вид на застроенный домами холм — и было отчетливо видно, что в паре кварталов шел ожесточенный бой. Мелькали факелы, от мечей отражался свет фонарей, выдавая местоположение их хозяев. В полутьме, люди мальчишки в спешке покидали свои посты и с криками сбегались к дому Исаврика. До Квинта доносились только обрывки их фраз, но и этого было достаточно, чтобы понять, что они в панике.

Причина у этого могла быть только одна.

Пулло. Вернулся. Живой. С подмогой. Боги!

Тяжелый груз упал с плеч Квинта и, обернувшись к Матию, он широко улыбнулся.

— У нас получилось? — раздался снизу неуверенный вопрос Бальба.

По улице внизу в сторону боя бежали гладиаторы, что целый день перекрывали проход в сторону Цирка.

Получилось.

Квинт кивнул и обернулся к Бальбу:

— По-моему самое время отступать.

Тот коротко кивнул в ответ, соглашаясь с его выводом, и тут же исчез на лестнице.

Шаги его постепенно затихали по мере того, как он спускался назад в дом. Собираясь последовать за ним, Квинт бросил последний взгляд на улицу внизу — и замер на месте.

— Эй, — окликнул его спустившийся Матий, — Калавий, ты идешь?

Его словно окатило ледяной водой.

Небольшая группа гладиаторов, которую он сперва не заметил, обходила бывший дом Цицерона сзади с явным прицелом ударить Пулло прямо в неприкрытый фланг. Тот этого совершенно не замечал, продолжая давить основные силы противника.

Харон!

Не поясняя Матию ничего, Квинт соскочил с возвышенности и побежал в дом настолько быстро, насколько был способен. Колено отозвалось резкой болью, но он игнорировал ее, только краем сознания отмечая, что так просто это ему с рук не сойдет.

— Луций Корнелий! — нагнав Бальба уже в атрии, воскликнул Квинт, — Хватай Ворена с парнями, рабов, женщин и мелкого Гая, — и быстро уходите вниз по улице! Матий, ты с ними.

Нагнавший его Матий шумно втягивал воздух, пытаясь восстановить дыхание.

— Что случилось? — Бальб резко остановился, и глаза его расширились то ли в удивлении, то ли в испуге.

— Там Пулло сейчас обойдут