litbaza книги онлайнНаучная фантастикаКосмическая тетушка - Елена Хаецкая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 133
Перейти на страницу:

Он устроился на ее койке. Бугго крепко стиснула его пальцы.

– Вы видели? – спросила она.

– Что это?

– Это – рай, Хугебурка… Мне говорил о нем Алабанда. Рай, способный погубить алчные корабли и их грешные экипажи. Рай, могущий отравить людей и измучить их до смерти.

– А вы не боитесь?

Она наконец повернула голову и встретилась с ним глазами.

– Я – нет, я доверяю Богу… Тому, Кто идет по глубинам Космоса, из чьих пальцев простерты во все стороны золотые нити… Так верят у нас в семье. – Она вдруг испуганно разжала руку. – А вы?

Хугебурка никогда прежде не говорил с Бугго на подобные темы. Он растерялся. Он считал свою веру делом чересчур личным, потаенным. Его поразило, с какой открытостью она заговорила с ним об этом.

– Я не знаю, – через силу ответил наконец он.

– Если вы не поверите, вы умрете, – сказала Бугго. – Вы знаете Откровение? Знаете? – Она снова схватила его и стала трясти за руку. – Вам сказать? Вы поверите мне? Только – сразу, как будто прыгаете в воду с большой высоты, слышите меня! Поверьте разом, без оговорок, без единого вопроса. Бултых, поняли? Эти Острова – осколки старого рая. Прежнего, изначального. Того, которого никогда больше не будет. Его разрушили люди. Люди впустили в мир зло и смерть, и рай раскололся, распался, рассыпался… Его нет больше на Земле Спасения. Он – летит в бездонных безднах пустого космоса.

Она задохнулась, потому что совсем близко в иллюминаторе – только протяни палец и коснись – показался еще один Остров, и там пели разноцветные, пронизанные светом камни, в расселинах которых выросла трава. Это была самая обычная трава, тонкие зеленые стрелки, и все равно не существовало на свете ничего более прекрасного, ничего более желанного. Но Бугго отвела от нее глаза и посмотрела на своего старшего офицера. Он чувствовал на себе ее взгляд и недоумевал: как ей достало сил оторваться? А затем и сам, устыдившись собственной слабости, перевел на нее взор. По лицу Бугго ходили золотые блики, ее губы влажно блестели, светлые глаза наполнились зеленью, а волосы казались серебряными. Она представлялась в тот миг желанной – но так, как Хугебурка до сих пор не желал ни одну женщину, даже ту, из-за которой пустил под откос свою военную карьеру. Мичмана Капито он любил душой и полагал, что это романтическое чувство весьма возвышенно. Другие дамы, преимущественно встречаемые им в разных портах, обладали привлекательным телом и Хугебурка время от времени поддавался их обаянию. Но Бугго он хотел всю. И тело ее, и душа, и еще нечто, что было в ней свыше души, – всем этим он хотел бы владеть безраздельно, отдав ей взамен всего себя, как есть, целиком, ни малейшей части не оставив в свое личное распоряжение. Как говорят азартные игроки: ставки «тык» на «тык».

И когда Остров миновал, ни Хугебурка, ни Бугго не заметили этого. Пустота и чернота, сменившие райскую полноту, прошли для них без всякого смысла, и когда они вновь глянули в иллюминатор, там уже возник новый Остров.

Это чередование «всего» и «ничего» было мучительным и сладким, и хотелось растянуть его на долгие годы, на вечность, на всю жизнь. «Ласточка» медленно вращалась среди Островов, точно обезумевшее морское животное, угодившее в лабиринт рассыпанного по мелководью архипелага.

Антиквар и его подруга занимались любовью. Сфену устрашали картины, то и дело возникавшие в иллюминаторе, потому что среди живых, подвижных листьев она видела какие-то странные лица и постоянно сплетающиеся и расплетающиеся птичьи крылья. Антиквара спасло его художественное чутье. Он сразу определил, что увиденное за бортом превосходит то мастерство, которое он способен вместить в себя, присвоить и впоследствии использовать в своем модельерном искусстве. Впервые в жизни Калмине созерцал нечто, чего не мог ни понять, ни принять, и потому счел за лучшее вообще закрыть обзор.

Один только Малек ни о чем не подозревая копался в машинном отделении. Ремонт продвигался быстрым ходом, детали вставали на место, радуя Охту своей покладистостью. Непокорных он увещевал и лечил, после чего они вновь делались его лучшими друзьями и прямо рвались исполнять его волю.

И в один прекрасный миг двигатель заработал на полную мощность, решительно вынося корабль из пояса астероидов по направлению к границе Кольца. Охта, завершив все свои подвиги, заснул у себя в отсеке – и во сне он улыбался.

А Бугго следила за тем, как стремительно убегают прочь Острова, и тянула к ним бессильные руки. Отраженный райский свет метался в ее глазах, увеличенных слезами. Срываясь с ресниц, он расползался по всему ее лицу, и Хугебурке Бугго Анео виделась сверкающей, как кристалл.

А потом слезы на ее лице начали гаснуть одна за другой, словно они были живыми и по мере удаления от Островов умирали.

И Хугебурка глядел, как к Бугго возвращается смертность, и чувствовал, как смертность входит и в него самого, и вместе с нею приходит тоска по утраченному бессмертию. Не тому, что достигается с помощью пилюль и операций по пересадке клонированных органов (в отдаленных секторах, говорят, такое делают), но тому истинному бессмертию, которое неотделимо от глубокой внутренней чистоты, в нашем мире невозможной.

И еще он понял: нет во всей вселенной другого человека, такого же грешного, испорченного миром, такого же сострадающего и полного понимания, такого же любящего и любимого, такого же абсолютно родного, как Бугго Анео. Она была единственной, потому что никто, кроме нее, не владел душой Хугебурки до конца, и никто не вручал ему самое себя с такой безоглядной простотой и смелостью.

* * *

Кое о чем тетя Бугго рассказала мне сама, а самое главное я тайком прочитал в ее дневнике, прежде чем она заклеила страницы. Должно быть, она догадывалась о том, что я лазил в ее тетради, однако ни словом об этом со мной не перемолвилась. Я тоже делал вид, что не знаю все эти подробности об Островах.

Только спросил ее:

– А как с тем грузом для Стенванэ? Ну, после того, как вы разнесли «Барриеру»… Вы успели доставить его в срок?

– Собственно говоря, это неважно, – рассеянно ответила тетя Бугго.

– А для чего ты начала писать эту историю? – не отставал я.

Мне хотелось, чтобы она проговорилась об Островах и рассказала о них дополнительные подробности. Ну, например, было у нее что-нибудь с Хугебуркой или не было. После того, как старший брат Гатта влюбился, я начал чрезвычайно чутко относиться к подобным вещам.

Но тетя Бугго решительно не желала об этом больше говорить. Так ничего и не сообщила.

Часть седьмая

Воздай за долгий труд, бескрайний Океан!

Какие демоны в своей игре бесцельной,

Одушевив стихий грохочущий орган,

Тебя возвышенной учили колыбельной?

Воздай за долгий труд, бескрайний Океан!

Для чистых радостей открытый детства рай –

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 133
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?