Что же касается стратегии развития нефтегазовой отрасли на долгосрочный период, то это скорее — документ бюрократически-пропагандистский, чем содержащий реальную ценную информацию. Просто у нас, по советскому образцу, пошла мода на долгосрочное планирование, вот чиновники и отрапортовали. На самом деле все прогнозы там — не более чем прекраснодушные рассуждения, поскольку никто не знает, какой будет цена на нефть в 2020 году и каким будет к этому сроку объем разведанных и доступных для эксплуатации нефтяных и газовых месторождений в России и мире. Такой документ смело можно публиковать в открытой печати. Это — не более чем материал для интеллектуальных упражнений в прогнозировании, чтобы потом проверить через 10–15 лет, какие из прогнозов сбудутся.

То, что действительно представляет секрет в нефтегазовой сфере, так это объем разведанных запасов нефти и газа по различным категориям и месторождениям, в том числе объем запасов, годных в настоящее время для рентабельной добычи, а также имеющиеся мощности по добыче нефти и газа. Но все это относится к категории гостайны, и если бы в руки братьев Заславских попали документы, содержащие информацию такого рода, то их обвинили бы в обыкновенном, а не в промышленном шпионаже. Впрочем, при желании, по нашему кодексу, братьев легко было бы обвинить и в простом шпионаже. Ведь ст. 276 УК РФ определяет шпионаж следующим образом:

«Передача, а равно собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передача или собирание по заданию иностранной разведки иных сведений для использования их в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, если эти деяния совершены иностранным гражданином или лицом без гражданства, наказываются лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет».

А ст. 276, карающая за государственную измену российских граждан, гласит:

«Государственная измена, то — есть шпионаж, выдача государственной тайны либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, совершенная гражданином Российской Федерации, наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового» (http:// www.consultant.ru/popular/ukrf/ 10_40.html#p3974).

Как видно, обе статьи — вполне резиновые. ФСБ при желании по ним может привлечь любого. Ведь для этого достаточно, чтобы человек собирал вполне открытую информацию, но по заданию организации, которую ФСБ посчитает связанной с ЦРУ, Интеллидженс сервис или какой-либо другой иностранной разведкой, как это было, например, в деле Игоря Сутягина. Но этот путь в случае с Заславскими не очень подходит. Дело ведь возбуждено не только для решения конкретных внутрироссийских проблем, но и для воздействия на западное общественное мнение. А на Западе российское определение шпионажа ничего, кроме недоумения, не вызывает. Там, как правило, судят только тех, кому гостайна доверена по службе, а не разгласивших ее журналистов. Да и не очень удобно представлять совместную российско-британскую компанию с участием близкой к Кремлю «Альфа-групп» в качестве агента Интеллидженс сервис (Илья Заславский, скорее всего, собирал сведения для своей компании).

Поэтому и был выбран вариант с промышленным шпионажем. Промышленный шпионаж — это «Промышленный шпионаж — вид недобросовестной конкуренции; деятельность по незаконному добыванию сведений, представляющих коммерческую ценность. УК РФ устанавливает уголовную ответственность за незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну» (http://www.finam.ru/dictionary/ wordft)2530/default.asp?n=39). Основное отличие нелегального промышленного шпионажа от вполне легальной конкурентной разведки прежде всего в том, что от конкурентной разведки в том, что промышленный шпионаж нарушает нормы законодательства, в первую очередь уголовного. Эти нарушения выражаются в подкупе, шантаже, краже и диверсии. Как раз эти инструменты промышленного шпионажа обычно и становятся предметом судебных процессов на Западе, хотя, замечу, факт подкупа сам по себе доказать довольно трудно. К сотрудникам же, разгласившим коммерческую тайну, доверенную им по службе, обычно следуют гражданско-правовые иски со стороны пострадавших компаний. В России ст. 183 УК РФ предусматривает:

«1. Собирание сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, а равно иным незаконным способом наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного до шести месяцев либо лишением свободы на срок до двух лет.

2. Незаконные разглашение или использование сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, без согласия их владельца лицом, которому она была доверена или стала известна по службе или работе, наказываются штрафом в размере до ста двадцати тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет либо лишением свободы на срок до трех лет.

3. Те же деяния, причинившие крупный ущерб или совершенные из корыстной заинтересованности, - наказываются штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет либо лишением свободы на срок до пяти лет.

4. Деяния, предусмотренные частями второй или третьей настоящей статьи, повлекшие тяжкие последствия, наказываются лишением свободы на срок до десяти лет» (http://www.consultant.rU/popular/ukrf/10_31.html#p2349).

Пункт 2 к братьям Заславским вряд ли применим. Сомнительно, что они передавали кому-то сведения, полученные от компании «ТНК-ВР менеджмент». Тогда бы к ним имела претензии прежде всего эта компания, а она никаких претензий не высказывает. Что братья кого-то шантажировали, выглядит крайне маловероятным. Вряд ли они также, как матерые медвежатники, взламывали сейфы. Остается похищение документов или подкуп лиц, эти документы предоставивших. Как можно понять, следствие склоняется именно к версии подкупа. Но тогда в деле должен быть, как минимум, еще один фигурант, тот, кого подкупали, но о нем пока ничего не известно. Кстати сказать, в этом случае очень легко использовать провокатора, предлагающего купить у него тот или иной документ.

Стоит заметить, что ст. 183 оставляет широкое поле для произвольных толкований. Прежде всего, оно не содержит определения коммерческой тайны. То же определение коммерческой тайны, которое содержится в Законе РФ «О коммерческой тайне» (Ст. 3), является крайне аморфным: «Коммерческая тайна — конфиденциальность информации, позволяющая ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг