– Года через четыре.

– Что так рано?

– Ну, не все же в жизни война. Потом пятьдесят пять лет – нормальный пенсионный возраст. Я и так уже почти тридцать лет воюю.

– Чем будешь заниматься?

– Сначала убью любовника своей жены. Потом разведусь, женюсь на молоденькой, стану делать детей и разводить кактусы.

– Остроумно! – посмеявшись, сказал адмирал. – Хотя к таким нравам до сих пор привыкнуть не могу. Недавно мой адъютант рассказывал, как вернулся домой, а там целых три любовника ублажают его жену. Так он прибил всех четверых, инициировал ограбление и вернулся на корабль. Анекдот, одним словом.

– И он не имел проблем с полицией? – неподдельно удивился генерал.

– Нет, я дал показания, что он не отлучался с корабля ни на день, приказал подделать все документы… В конце концов, офицер он хороший, а личная жизнь меня не касается.

– Сэр, – повернул голову к командованию оператор радарной. – Замечено приближение значительной группировки противника.

– Время до сближения с нами?

– Пятнадцать минут.

– Ясно. Докладывай, как только будут новые подробности. Боевая тревога.

– Есть, сэр.

– Ну вот, генерал, и поговорили. Кажется, здесь они не собираются канителиться и решили окончательно выбить нас хотя бы отсюда. Идите, генерал, нас ожидают трудные времена.

– Наша задача?

– Как и прежде – всеми силами удерживать западное полушарие.

Генерал добрался до своего мостика, когда вражеская группировка практически подошла вплотную, а десант уже был весь спущен на поверхность Хинсана. Увидев капитанский мостик своего авианосца, генерал немного помрачнел, где-то в глубине души он хотел быть адмиралом, но знал, что ему им никогда не бывать.

– Майор, какое подкрепление подошло к противнику?

– Большое, сэр. Семь крейсеров, пять линкоров и, вы не поверите… три эсминца.

– Не может быть, – генерал Назар быстро подошел к голограммному проектору и увидел, что именно так все и обстоит. – Черт, они даже побольше долбаного «Ранкора» будут. Нужно возвращать десант. Вызывай адмирала.

– Есть, сэр. Связь установлена.

– Сэр, – обратился генерал к адмиралу Кримптону, – Сэр, необходимо вернуть десант.

– Я знаю, Гай, – как-то устало ответил адмирал. – И если бы мог, вернул бы, а так уже слишком поздно. Они наступают.

Назар уже и сам видел на позиционном проекторе, как из-за горизонта планеты появились маленькие точечки и присоединились к прибывшему подкреплению. Все вместе они двинулись на федеральный флот. Несколько кораблей отделились и стали обходить их с флангов.

– Гай, начинай встречный маневр, нельзя допустить, чтобы они зашли нам во фланг.

– Есть, сэр.

Корабли генерала Гая Назара отошли от основной группировки флота. Началась интенсивная перестрелка двух флотов, и айманские корабли стали обходить основную группировку поверху. Чтобы не дать окружить себя превосходящими силами, федералам пришлось поднять на орбиту части своих кораблей, растянувшись по вертикали.

Айманский флот продолжал наступательные действия, но им пришлось оставить в тылу один эсминец и несколько крейсеров различного класса для его защиты. Этот эсминец выбирал более удобную позицию для стрельбы по наземным целям передней линии фронта.

Остальные корабли продвигались дальше, но уже не так быстро, как раньше. Лазерные лучи главных орудий вспарывали пространство в обоих направлениях. Против них применялись средства защиты в виде завес поляризованного газа. Но облака не защищали от болванок электромагнитных пушек, оставлявших после себя едва различимый след.

Тяжелее все же приходилось айманским кораблям, им довольно часто, помимо всего прочего, доставались лазерные импульсы, ведь им приходилось двигаться вперед, оставляя позади себя газовую защиту, а устанавливаемая вновь, была недостаточно плотной.

Дуэль продолжалась, и первый эсминец начал свою всесокрушающую стрельбу. Снаряды шли по касательной траектории, падая в атмосферу, поскольку ему все же не удалось встать прямо над местом своей цели, что было не очень хорошо в плане точности попадания, но выбирать не приходилось.

Еще два эсминца начали готовиться к стрельбе. Вместе с этим остановилось движение айманского флота. Свою задачу он выполнил, противник был оттеснен на достаточное расстояние, и можно было приступать к своей основной работе по ликвидации наземной группировки противника.

* * *

Корабли Назара держали в напряжении айманскую группировку, мешая эсминцам выбрать идеальную позицию. Он потерял уже два крейсера, которые отходили назад, но и сам вывел из строя один авианосец противника, что тоже было немало при его скудных возможностях.

– Генерал, тебе новое задание, – говорил напрямую адмирал Кримптон. – Поскольку ты ближе всего к эсминцам, ты должен их вывести из игры.

– Но как?

– Пойдешь на прорыв после того, как мы атакуем их в лоб и отвлечем на себя их основные силы. Ты должен это сделать, там, на планете, больше ста тысяч солдат, это не считая бронетехники…

– Я понял и сделаю все, что смогу.

– Удачи, генерал.

– Спасибо.

Как только основная группировка двинулась вперед, ведя непрестанный огонь и не обращая внимания на укусы вражеской авиации, генерал скомандовал:

– Полный вперед, артиллеристам вести огонь только по ближайшему эсминцу из всех видов орудий всех калибров. По возможности бить в одну точку, у нас не так много времени для разменов ударами.

– Есть, сэр, – ответил майор Берендж и продублировал команду генерала.

Авианосец генерала Назара шел в конце группы, и ему доставалось не в пример меньше снарядов, чем тяжелым крейсерам, но и он вносил посильный вклад в огневую мощь. Частые вспышки озаряли эсминец, и с этим ничего не могли поделать. Все силы были направлены на отражение контратаки, поскольку создавалась реальная угроза прорыва. Тем временем корабли Назара подходили все ближе.

– Не пойму, – сказал майор по поводу заваливающегося эсминца. – То ли мы его подбили, то ли он нас собирается в упор расстрелять.

– Это неважно, сосредоточьте огонь на втором эсминце.

– Есть, сэр.

– Мы подошли достаточно близко, выпускай всю авиацию. Все, что может летать, все… Цель прежняя – эсминцы.

– Есть, сэр.

Кевин Штур впервые за долгую службу нес под брюхом своего «Коршуна» тяжелую ракету «Руннер». Она очень отягощала управление машиной, и потому их прикрывали «Фроги» на пару с «Лихтнингами», не обремененные такой ношей. Его же задачей было не потерять ракету раньше времени, как, впрочем, и остальных пилотов штурмовиков.