Лейбница имеются пространные и подробные рассуждения. Кратко выраженная сущность этих рассуждений в следующем. Обычное понимание материи как просто инертной массы мельчайших крупиц вещества (атомов), расположенных в пространственной протяженности, несостоятельно. Истинное онтологическое (= субстанциальное) бытие не может принадлежать пассивной материи, оно принадлежит только действующей силе. Истинное бытие мыслимо только как бытие действующее. «Что не действует, то не существует» (= «Quod non agit, non existit».) Причём, онтологическое существование принадлежит не каким-то абстрактным общностям (т. н. всеобщим субстанциям), а именно единичным действующим субстанциям. «Quod agit, est substantia singularis». Такими единичными действующими субстанциями и являются монады. Эффект непроницаемости вещества, который производят предметы внешнего мира, есть явление не первичное, исходное, а вторичное, производное от действия монад, составляющих истинную онтологическую подоплеку внешней действительности. Во всей совокупности монад имеется иерархия. Высшей монадой является Бог. Внизу иерархии располагаются низшие монады, которые своими действиями производят тот эффект непроницаемости, который в обычном понимании и принимается за констатацию существования вещественной реальности. Между всеми монадами, располагающимися по разным ступеням онтологической иерархии (в которой, кроме крайних ступеней, «Бог» и «материя», существует и множество промежуточных ступеней, важнейшие из которых – «душа», т. е. монады, составляющие душевную реальность, «дух», т. е. монады, составляющие духовную реальность, и «человек») установлен порядок взаимодействия на принципе «предустановленной гармонии».

При всей своей направленной на защиту традиционно-религиозного мировоззрения апологетической значимости монадология Лейбница всё же не может не вызывать сомнения со стороны церковного понимания сущности христианства. Ведь христианская онтология, как и вообще традиционно-религиозная онтология, чётко дуалистична – всё существующее состоит из вещества (= материи) и духа. Традиционно-религиозная антропология тоже дуалистична – человек состоит из тела и души[170]. Так что для убеждения в соответствии монадологии традиционно-религиозной онтологии необходимы дополнительные объяснения. Эти объяснения у Лейбница есть. Но они в силу своего чрезмерно сложного, отвлечённо-книжного характера почти не поддаются необходимому для всякого учебного курса упрощению, без которого эффект обучающего просвещения невозможен[171].

Религия

Отношение к религии у Лейбница определялось его исходной гносеологической позицией – рационализмом. Приемлемо в религии то, что соответствует разумному пониманию. Христианская религия в максимальной степени обладает разумностью и по этому показателю она превосходит все языческие религии и иудаизм, хотя и в языческих религиях, и в иудаизме значительные доли истины несомненно находятся.

Основным религиозным положением является убеждение в существовании Бога и непосредственно с этим убеждением связанное понятие о сущности Бога. Что касается понятия о Боге, то вполне достаточно знать, что Бог есть причина всего существующего, кроме зла, и, вместе с тем, цель всего существующего. Все остальные признаки, которые обычно перечисляются, когда речь заходит об определении понятия о Боге (всемогущество, всеведение, святость), легко и естественно подразумеваются. Убеждение в существовании Бога можно теоретически подкрепить традиционными доказательствами бытия Бога. Со всеми этими доказательствами Лейбниц в принципе согласен, сопровождая изложение этих доказательств лишь уточняющими замечаниями. У него есть изложения онтологического, космологического и телеологического доказательств. Некоторые частные положения христианской религии скептики называют противоразумными, но, на самом деле, они не противоразумны, а сверхразумны, т. е. исчерпывающим образом их понять индивидуальным разумом невозможно, но можно понять приблизительным образом, чего вполне достаточно для убеждения в относительной истинности таких положений[172].

Например, положение христианского вероучения о Троице, которое часто скептиками отвергается как якобы противоречащее разуму, Лейбниц защищает от нападок мыслью о том, что под Троицей подразумевается три свойства Бога как личности – могущество, разум и воля.

Вера в чудеса, свойственная религиозным людям, была в те времена едва ли не самой распространённой темой для нападок скептиков. Реакция Лейбница на эти нападки была двух видов: предварительная реакция и принципиальная. Сущность предварительной реакции в следующем. Да, действительно, понять исчерпывающим образом, как осуществилось то или иное чудо, зафиксированное, например, в новозаветной истории, мы не можем, но мы зато можем понять, для какой цели это чудо было осуществлено, а этого вполне достаточно, чтобы признать это чудо по крайней мере вероятным (= возможным) историческим фактом. Принципиальное возражение Лейбница на отрицание скептиками возможности чудес состояло в апелляции к категории «предустановленной гармонии». Ведь все природные законы, на которые обычно ссылаются скептики при отрицании религии («существуют только природные законы, которыми все объясняется, поэтому Бога нет»), подходят под категорию «предустановленной гармонии», т. е. эти законы установлены Богом. Причём целью Бога при установлении Им законов природы может мыслиться только помощь людям в осуществлении ими должного образа жизни. «Предустановленная гармония» предусматривает соответствие между нравственным порядком в жизни людей и естественным порядком в предметно-чувственном мире, естественным порядком, определяемым, как раз, этими законами природы. Поэтому Бог, установитель законов природы, может и изменить действие какого-нибудь из этих законов ради основной своей цели – помочь людям в поддержании их нравственного образа жизни.

Отдельным пунктом при объяснении сущности религии и необходимости её для человека стоит вопрос о наличии зла в индивидуальной и общественной жизни людей. Во все времена скептики указывали на наличие зла в жизни людей как на косвенное доказательство абсурдности религиозной веры в Бога. Умозаключение у скептиков одно и то же: если Бог сотворил зло, значит Он не благ, а если зло утвердилось в жизни людей помимо воли Бога, следовательно, Он не всемогущ; отсутствие любого из этих признаков в понятии о Боге равносильно отрицанию всего понятия о Боге, а, значит, и обессмысливает саму веру в Бога. Опровержению использования наличия зла в жизни людей скептиками как аргумента против религии Лейбниц посвятил специальное своё рассуждение, которое получило название «теодицея».

Теодицея Лейбница

Смысл понятия «теодицея» (букв. «богооправдание») состоит в разъяснении религиозным мировоззрением сущности и происхождения зла[173]. Лейбниц был поставлен в необходимость дать такое разъяснение, ибо подчёркнуто рационально толкуемое им христианство приобрело уж слишком, как тогда говорили, оптимистический характер. По его убеждению, которое он публично защищал, наличный предметно-чувственный мир есть самый лучший мир из всех возможных, потому что этот мир сотворён Богом. Всем сомневающимся в том, что существующий мир есть самый лучший, Лейбниц предлагал следующее свое, ставшее хрестоматийным, доказательное условно-разделительное умозаключение.

Если утверждать, что существующий мир не есть самый лучший, то непременно также следует утверждать, что Бог, сотворивший этот мир, или не знал лучшего проекта создаваемого Им мира, или не желал сотворения лучшего мира, или не мог его сотворить; но ни того, ни другого, ни третьего допустить невозможно, не противореча признакам «всеведение», «всеблагость» и «всемогущество», из которых состоит понятие о Боге; следовательно, существующий мир есть наилучший.

Словесно-теоретически всё гладко. Однако фактическая реальность зла несомненна. Как примирить одно с другим? Даже не