— Да-да, конечно, я вам помогу, — Рита из всех сил удерживала его от падения. Перебирая ногами, повела мужчину в сторону лестницы. Она и подумать не могла, что он такой тяжёлый! — Давайте сразу наверх, приляжете, отдохнёте…

Он неопределенно закивал головой, то и дело спотыкаясь и роняя подбородок на грудь.

Рита ощутила очередной приток адреналина. Было страшно и в то же время так волнительно. У нее все получилось! Она крутая!

Она — Титова, дочь своего отца, и она отомстит за него гулящей матери, чего бы ей это ни стоило!

Ян Романович еле шел, заплетающимся языком рассыпаясь в несвязных извинениях:

— Извини… я сам… не понимаю… что… со мной…

— Вы просто устали, Ян Романович, всю ночь бегали туда-сюда. Вы даже не представляете, как я вам благодарна, вы меня буквально спасли! Вы — мой личный супермен, вы даже круче Стетхема, — пот градом катился по её лицу, но улыбка становилась все шире.

Преодолев последнюю ступеньку, он плашмя упал на широкую кровать и моментально вырубился.

Приводя дыхание в порядок, Рита устало села рядом.

— Вы, Ян Романович — невероятный красавчик, но тот ещё козёл. Зачем вам моя мать? Она же старая! Да, она хорошо выглядит, но ведь не сравнить с молодым и сочным телом, верно? — говорила Рита сама с собой, прекрасно зная, что он её не слышит.

Обернулась, пробежала взглядом по упругим ягодицам, мощным плечам, короткостриженному затылку. Собрав последние силы, перевернула его на спину и легла рядом. Босс мерно дышал и выглядел таким безмятежным, умиротворенным. Рита нависла над его лицом, пощёлкала пальцами, слегка ударила по щеке. Красавчик спал как убитый.

Отлично. Просто отлично.

Рите было немного страшно, но адреналин брал верх над остальными чувствами, заглушая вопль разума.

Она молодец!

Она сама придумала такой гениальный план и с лёгкостью его осуществила. Отец бы ею точно гордился.

Тащить стокилограмовую тушу оказалось делом не лёгким — руки и ноги тряслись от усталости. Она немного полежала, перевела дух, а затем бессовестно села на Набиева сверху. С этого ракурса он показался ей ещё красивее. Как жаль, что он в полном отрубе…

Рита наклонилась, провела ладонью по его рельефной груди, очертила пальцем линию губ, бровей, запустила руку в волосы.

Внутри шевельнулось что-то… похожее на сомнение. А правильно ли она поступает? Он решил ей помочь, сорвался среди ночи… А вдруг он завтра всё вспомнит? Да и вообще как-то это… подло.

И тут же в памяти всплыли фрагменты, как он зажимал её мать, трогал, целовал и, скорее всего, вот на этой самой кровати они…

Марго скривилась от отвращения. Нет, она всё правильно делает. Она обязана как минимум отомстить за отца!

Словно боясь передумать — быстро сняла платье, оставшись в одном кружевом белье и, забравшись вновь на босса, принялась стягивать с него футболку.

Сделать это оказалось не так уж и просто — его руки были совершенно неподъемными, словно залитыми свинцом, но ей удалось-таки стащить с него эту несчастную тряпку. Не теряя время на любование его безупречным торсом, Рита спустилась ниже и, вытирая вновь выступивший на лбу пот, приступила к джинсам. Расстегнула ремень, ширинку, с трудом стащила штанины. На нём остались лишь чёрные боксеры с лейблом "Дольче" и носки.

Марго закусила губу, замышляя, что же делать с его нижним бельём. Для большей достоверности лучше, конечно, от него тоже избавиться, но она вдруг смутилась, представив его полностью обнажённым. И в то же время ей было ужасно интересно посмотреть…

Преодолевая стыд, она всё же ухватилась руками за резинку боксеров и, зажмурившись, резко дёрнула вниз.

Медленно приотрыла один глаз, второй. Вылупилась, прикрыв рот ладошкой, ощущая, как горячая краска равномерно заливает щёки. Ох, ну ничего себе. Ничего себе! Абсолютно голый босс лежал перед ней во всей красе.

Стало безумно стыдно, ощущение того, что она делает глупость обострилось в стократ. Возникла мысль одеться и убежать, оставив всё как есть.

Она сумасшедшая! Если всё откроется, отец первый же её и придушит! Мокрого места не оставит!

Но ведь он сам учил её не сдаваться на полпути, верно?

С огромным усилием вытянув из-под Набиева край простыни, накинула струящийся шёлк ему на бёдра. Шустро опустилась на пол, нашла среди вороха скинутой одежды свою сумочку и достала телефон.

Примостившись рядом с обнажённым шефом, Марго положила его безвольную руку себе на плечо, спутала волосы и сделала несколько селфи.

Внезапно Ян Романович зашевелился, нахмурив брови, что-то промычал и, повернувшись на бок, прижался к ней ближе. Опасно близко.

Всё. Назад дороги нет.

* * *

Рита открыла дверь и устало вошла в залитую солнечным светом прихожую. Небрежно сбросила заляпанные дождевыми брызгами туфли. Отца, конечно же, взбесит её выходка, но этим утром ей было всё равно на его брюзжание.

Она чувствовала себя разбитой и опустошенной. Выжатой, грязной и почему-то использованной. Хотя винить было некого — она сама заварила эту кашу и пенять теперь могла только на себя.

— Господи, доченька, ты где пропадала? — выбежала из спальни мама. Бледная, с покрасневшими глазами — следы бессонной ночи.

Следом вышел отец и буквально взревел:

— Ты видела, сколько сейчас времени? Видела? Ты почему даже не позвонила!

— Я очень устала. Можно я сначала посплю, а потом отвечу на все ваши вопросы… — едва перебирая ногами, она намерилась пройти в свою комнату, но отец не дал ей этого сделать: больно схватил за запястье и резко дёрнул, подтягивая к себе.

— Ты где шлялась всю ночь? — прошипел сквозь зубы.

— Я же говорила, у Бабкина был день рождения, в клубе. Пусти, больно же! — она выдернула руку, растирая пальцами запястье.

— Я звонил твоим подругам, они сказали, что ты ушла раньше всех! Это было шесть часов назад! Где ты была всё это время? С кем?

— Гуляла!

— Одна?

— Да, одна! — огрызнулась Рита, чем взбесила отца окончательно: глаза налились кровью, на скулах играли желваки. Он сжимал и разжимал кулаки, сложив губы в тонкую побелевшую ниточку.

— Со мной всё в порядке, видишь — живая и здоровая. Надоело, что вы носитесь со мной как с младенцем! Оставьте меня в покое! Просто отстаньте! — Марго крепко сжала телефон в руке и направилась в свою комнату. Позади послышался топот босых маминых ног.

Закрыв за собой дверь, Яна села на край кровати и с участием взглянула на дочь. Та лишь демонстративно отвернулась, извлекая из шкафа пижаму.