огонь. Вспышка толкала его пятку в прочной обувке, так он пролетал пол арены быстрее, чем противник успевал моргнуть. А затем бойцов настигал удушливый вихрь пламени. Он не убивал, но обжигал, не давая шанса оправиться.

Гон и фарнис сидели на уже привычном обломанном обелиске.

— Пар, худшей способности для пустыни не придумать, да? — сказала Рюга, толкнув Сайфа в плече.

— Не уверен… — отозвался кот.

Рюга нашла Алмаса в толпе. В окружении целой свиты, под началом Сомаха парень стоял на ступенях среднего обода арены. — «Смотри как следует,» — подумала Рюга. Из красных глаз она попыталась вытянуть духовые иглы, будто хотела проткнуть юношу насквозь.

— Прекрати, нас заметят, — проворчал Сайф.

— Давай посмотрим, может, у этого дымка выйдет что-то путное. — Гон оперлась на ладони и поглядела в небо.

— Вряд ли…

— Это почему же?

— Васкот Латан не явился на поединок! — объявил оратор с дугового подиума возле трибуны для знати. — Победа присуждается Дамиру Макту!

— Ясно… Они его тоже избили?

— Скорее подкупили, бродяге вроде Васкота не светит ничего, даже если победит сына Магистрата. Думаю, он получил предложение, от которого не отказываются, — рассудил Сайф.

— У меня просьба.

Зверолюд посмотрел на девушку.

— В день боя пацана я буду охранять его, — красные глаза с узкими зрачками сверлили фарниса. — Устроишь?

Кот глядел на нее пол пару секунд, вздохнул.

— Знал, что ты это скажешь. Но у меня условие.

— Какое?

— Если начнутся проблемы я уведу вас обоих, а значит, буду рядом.

— Годится… Хотя это два условия, — Рюга снова поглядела на Алмаса, — если так случится, пацан этого не забудет.

(За день до боя)

Рюга возвышалась над выдохшимся Алмасом. С пустыни дул холодный ветер, раскидывая пыль, которая липла к телу. Юноша выдохся в бесчестных попытках освоить то, чему его учила Рюга все прошедшие дни.

— Ты сделал достаточно, угомонись уже, — сказала она.

— Я так не считаю, — прохрипел парень и уселся на колени, глянул на гона.

— Ты что, так боишься этого красного пацана?

Алмас помотал головой в попытке стряхнуть боль в висках, стало только хуже.

— Нет, я боюсь опозориться.

— Ну и дурак.

— Посоветуй мне что-нибудь еще.

— Я и так сделала что могла, не наглей. — Рюга скучила брови. — Скажу еще вот что: мой Мастер всегда говорил, что в битвах духа исход никогда не предрешен, победа достанется тому, кому больше надо.

— О чем ты.

— О том дубина, что у тебя все шансы. Красный дурак как я, не видит пока использует дух, да и видит он вполглаза. Ты же полноценный зрячий, и дух у тебя звездный. — Рюга присела на корточки перед Алмасом. — У тебя большое преимущество. И ты достаточно подготовлен, но если будешь так трястись — проиграешь еще до начала боя.

— Но…

— Заткнись и иди спать… — Рюга было пошла прочь, но почти сразу вернулась. — Сегодня переночуешь у меня.

— Правда?

— Что за тупое выражение лица? — Гон хрустнула пальцами. — Я твой телохранитель на ближайшие сутки.

— А… я рад. — Алмас больно улыбнулся.

— Пошли уже.

(Утро, за два часа до поединка)

Рюга плотно заматывала грудную клетку в попытке скрыть любой намек на то, что она девушка.

— Не пялься… А лучше постой за дверью, — сказала она Алмасу, который искоса поглядывал на нее как полоумный. — Вали, а то поколочу.

С ухмылкой юноша вышел за дверь. Там в тени коридора, как обычно, дежурил Сайф, который оделся максимально скрытно.

— Готов? — спросил кот, не поднимая головы.

— Да, — сказал Алмас и на ровном месте сбил дыхание.

— Могу дать совет.

— Слушаю!

— Если не уверен, что сможешь нанести удар, не приближайся к нему, а когда предоставится возможность ударить, не колебайся.

После слов Сайфа Алмас вовсе забыл дышать и уставился в пол как и фарнис.

Через пару минут вышла Рюга. Она сделала все что могла, чтобы походить на мужчину. Разодетая в пепельные одежды как у местных вышибал, закрыла лицо, обмотала руки тряпками, чтобы добавить объема, и надела тюрбан, похожий на гриб.

— Чего уставились?

— Только не упрямься, — сказал фарнис и подошел к девушке, мохнатым пальцем он помакал в маленькую баночку и показал Рюге, та присела, кот намазал черную краску ей под глаза.

Алмас хихикнул.

— Что еще?

— Да так, просто ты похожа на Надзира теперь.

Гон тяжело выдохнула. — «Для тебя стараюсь дурак». — подумала она.

— Выходим, — объявил Сайф, — нам нужно сперва встретиться с Сомахом.

Битый час они слонялись туда-сюда, наконец Рюга и Сайф вошли в подвалы Арены. Ветер завывал из ослепительных проходов, ведущих на поле боя.

— Со мной, Алмас, нужно потолковать, — сказал Сомах и взял юношу за плечо.

— Эй, куда ты его поволок, — завелась Рюга.

— Не твоего ума дело, — бросил толстяк, но тут же почувствовал железную хватку на плече.

— Еще как мое, урод. Я буду с ним до начала боя, ты меня понял?

Сомах потупил несколько секунд. Он сильно потел, видимо взмок еще до того как пришел сюда. Его усы дергались как у мыши, которая нюхает несъедобное. Наконец, он подал голос.

— Дура, не твое это дело, ты…

Гон схватила его за одежду и подняла на добрый метр. Придавила к стене.

— Говори тут, или вали, — сказала она самым низким голосом, на который была способна.

— Только… Только ты это, пообещай не лезть, это его дело, наше!

— Рю, отпусти его, пожалуйста, я многим обязан Сомаху, — Алмас положил ладонь на спину девушки.

— Этот урод что-то задумал, сейчас сам сдуреешь от блевоты, которая польется из его пасти. — прошипела гон, но толстяка отпустила, буквально. Тот свалился на землю, чирканув лопатками о выступ.

— Короче… Слушай внимательно парень. — Опираясь на колени, толстяк встал. — Мы уже считай в Лактане, все, дело сделано, всех туда пустят, весь караван, КАЖДОГО ха-ха.

Толстяк облизал губы, вытер потный лоб.

— Ты это, короче, проиграй. Побей, побегай как умеешь, подури этого сынка магистрата. Но вредить не вздумай, понял?!

— Что? Но, я же не за этим тут… — вполголоса проговорил Алмас.

— Ты пойми парень, ты же не победишь, ты видел их, не только этого сосунка, а песчаные наги, грандир что швыряет валуны как солому. — Сомах сорвал голос. — Даже если победишь, тебя может и пустят за стену, а нас?

— Я понимаю…

— Вот-вот, ты тут благодаря мне, нам всем. Мы годами побирались на помойках, такого шанса не будет, не будет, тебе говорю. — Сомах махал пальцем перед лицом парня.

Рюга отпихнула толстяка.

— Все, вали, дай ему отдышаться перед боем.

— Не лезь, — потребовал Сомах, — я его вырастил, не ты, ты бродяга из пустыни, тебе не понять