– С чего тебе вдруг вздумалось искать подземные ходы? – осведомился Джеймс.

– Я боялась, что мне придется спасаться бегством и времени у меня будет в обрез. – Голос Джоан дрожал, но спину она держала прямо, а голову – высоко.

– Если Фрейзер за тобой явится? – допытывался Джеймс.

– Да, – коротко кивнула Джоан.

– Что ж, иди показывай, – приказал Джеймс, подтолкнув ее в спину.

Джоан шла впереди, а все остальные – следом за ней. Когда она привела их в кладовую, Джеймс осмотрелся в замешательстве и, сжав кулаки, проговорил:

– Если ты решила водить нас за нос…

– Нет-нет. – Джоан энергично покачала головой, затем подошла к одной из кухонных полок и, пошарив за склянками, на что-то нажала. После чего чудесным образом в стене образовался проем, за которым начиналась лестница.

– Темно, хоть глаза выколи, – пробормотал Джеймс, с трудом протиснувшись в проем.

– Вот, держи, – сказал Малколм, передавая ему факел.

Взяв факел, Джеймс вытащил меч, и Малколм тоже. Джеймс шел впереди, в Малколм – сразу за ним. Все прочие шагали на некотором расстоянии от них.

Джеймс первым увидел Давину. Она лежала на каменном дне лестничного колодца, а рядом с ней маячила закутанная в плащ фигура.

– Мама?! – в изумлении воскликнула Джоан.

Джеймс рванулся вперед. Давина тотчас подняла голову и крикнула:

– Осторожно, у нее нож!

– Да, все верно. У меня нож, и я держу его у горла Давины, – тут же послышался голос леди Изобел.

Джеймс замер на мгновение. Затем, подняв факел повыше, он посмотрел в глаза пожилой леди, и ему показалось, что он увидел в них лихорадочный блеск. «Похоже, она сошла с ума», – промелькнуло у него.

– Так это были вы, леди Изобел? – Джеймс понимал, что должен отвлечь внимание сумасшедшей, чтобы та забыла о ноже. – Я ведь не ошибся? – Джеймс не делал никаких резких движений. – Ведь это вы наняли тех людей, чтобы они убили нас с Давиной?

– Я столько денег зря потратила на этих жалких неудачников! За что ни возьмутся – все провалят. Мне надо было, чтобы Давина осталась незамужней, чтобы жила при мне, под моим приглядом. Но она, видите ли, уехала встречать Рождество к Маккене, а потом вышла за тебя замуж. Я-то думала, что избавилась от тебя раз и навсегда еще пять лет назад, Джеймс Маккена! – Изобел побагровела от злости. – Как только я узнала, что Давина вышла замуж, сразу же поняла, что она поедет в Торридон вместе с тобой и поселится здесь. И этого я не могла допустить.

– Но почему?! – в отчаянии воскликнула Давина. – Ведь этот маленький замок…

– Дело не в замке, – перебил Джеймс. Сунув руку в карман, он достал оттуда найденный в ручье самородок. – Миледи, вы на это позарились?

По-прежнему держа нож у горла своей племянницы, леди Изобел воскликнула:

– Ах, вот как?! Значит, тайна Торридона раскрыта?!

– Да, именно так, – ответил Джеймс. – Совсем недавно. Я раскрыл эту тайну. Не ожидали, да?! – воскликнул он с нарочитой запальчивостью и сделал маленький шаг вперед. – А вы, леди Изобел, как давно знаете о золоте?

– С тех пор, как умерли родители Давины. Я приехала, чтобы ухаживать за ними во время их болезни, и тогда-то я и узнала секрет ее отца.

– Так это вы… – Давина не смогла договорить – ее душили эмоции.

– Я ли их убила? Нет, не я. Их убила болезнь, хотя, пожалуй, я могла бы ухаживать за ними и лучше. Может, они бы и выздоровели. – Изобел засмеялась каким-то странным лающим смехом. – Ну и поделом им обоим. Отец Давины никогда не рассказывал нам о золоте и никогда не предлагал моему мужу, своему единственному брату, разделить это богатство поровну. А теперь сокровище по праву принадлежит ему.

– Так вам сказал лэрд Армстронг? – спросил Малколм.

– Фергус ничего об этом не знал, – ответила Изобел. – Когда же я ему рассказала, он меня и слушать не захотел! Назвал меня полоумной, когда я сказала ему о золоте. Вот глупец, верно?

Джеймс невольно вздохнул. Он прекрасно понимал, что выбора у него не было – следовало делать все, чтобы Изобел продолжала говорить. Злобная старуха левой рукой держала Давину за волосы, а правой прижимала нож к ее горлу.

– Не сомневаюсь, что лэрд Армстронг изменит свое мнение, когда увидит золото, – сказал Джеймс так, словно вел с Изобел застольную беседу. И одновременно он сделал еще один шаг вперед.

Леди Изобел расплылась в улыбке, но, тут же опомнившись, пристально взглянула на Джеймса и крикнула:

– Не смей приближаться! – И она еще крепче прижала нож к горлу Давины.

Давина вскрикнула, и по шее ее потекла тоненькая струйка крови.

– Мама, пожалуйста, отпусти ее! – внезапно раздался голос Джоан.

Изобел повернулась к дочери, и Джеймс, воспользовавшись моментом, бросился вперед. Оттолкнув в сторону Давину, он схватил старуху за руку, сжимавшую нож, и с силой вывернул ее. Изобел разжала пальцы, нож со звоном упал на каменный пол, и Джеймс поспешил его поднять. И в тот же миг Изобел бросилась в темный тоннель. Малколм и Джоан побежали следом за ней, но она уже исчезла во тьме.

Внезапно раздался оглушительный грохот, а затем – душераздирающий вопль. Из тоннеля вылетело облако пыли, а откуда-то сверху посыпались камни. Но Джеймс успел накрыть своим телом Давину за мгновение до этого. К счастью, дождь из камней продолжался недолго, и Джеймс отделался лишь синяками и ссадинами.

Давина же, придя в себя, со вздохом пробормотала:

– Свод туннеля рухнул.

Какое-то время все молчали, ведь и так было понятно, что произошло.

– Осторожнее, Малколм! – завопил Джеймс, увидев брата, тащившего за собой всхлипывающую Джоан. Она были в пыли и грязи.

– Где Изобел? – спросил Джеймс.

– Погребена под обломками, – ответил Малколм. – Свод тоннеля подпирали балки. Одна из них надломилась, и земля стала осыпаться. Мы с Джоан попятились, а Изобел побежала дальше. Тяжелая балка ударила ее по голове, а через мгновение ее уже всю засыпало землей и камнями.

– Моя мать погибла, – без всякого выражения сказала Джоан.

Джеймс посмотрел на брата, и тот молча кивнул.

– Тем не менее надо распорядиться, чтобы ее тело откопали, – решил Джеймс.

– Я за этим прослежу, – вызвался Малколм. – А ты займись своей женой.

Джеймса душили эмоции. Давина, бледная и несчастная, лежала на кровати, то и дело вздыхая. Предательство тети глубоко ранило ее, а когда страдала жена, то и Джеймс страдал вместе с ней. И он не отходил от Давины с того самого момента, как вынес ее из подземелья. К счастью, вскоре выяснилось, что нога у нее была не сломана, а всего лишь вывихнута. И Колин тотчас же побежал в деревню за лекарем, который вправил вывих и приготовил снадобья, снимавшие боль. Но Давина от лекарств отказалась, сказав, что ей больше поможет покой.