Сото помнил, что вечерний досуг байкеры обычно проводят так, словно каждый прожитый день был для них последним. Банда Аспида исключения из правил не составляла. Едва за стенами подвала сгустились сумерки, как посреди стоянки разгорелся большой костер, а из кузова автомобиля-»носорога» был извлечен целый ящик агуардиенте. Женщины принялись резать мясо и раскладывать его на противни, мужчины в ожидании ужина откупоривали бутылки и убивали время играми в карты и кости.

Аспид и его люди вели себя сдержанно – сказывалась близость к стоянке густонаселенного города. Оттуда в любой момент могли нагрянуть Защитники Веры, вызванные обитателями пригородных поселений, которых всегда беспокоило появление в округе моторизированных банд. Но если бы Люди Свободы остановились на ночлег вдали от цивилизации, их веселье напрочь утратило бы всякие границы. Воздух тогда содрогался бы от грохота двигателей, поскольку редко какая стоянка в пустынной местности обходилась без азартных мотогонок – этому мог помешать разве что недостаток горючего. Не менее азартно протекали поединки кулачных бойцов. Их сопровождали крики возбужденной публики и, бывало, уже далеко не спортивные избиения нечистых на руку букмекеров. Пьяные песни, гогот и перебранки не умолкали до рассвета…

Не желая казаться непочтительным, Сото несколько раз приложился к ходившей по кругу бутылке, правда после второго круга он лишь делал вид, что пьет. В обществе байкеров на трезвенника смотрят с подозрением, а напиваться вдрызг Мара, понятное дело, не имел права. И все равно, для редко пьющего человека даже нескольких глотков агуардиенте хватило, чтобы изрядно захмелеть. Набив желудок плохо прожаренным мясом, вновь причисленный к Людям Свободы каратель разлегся неподалеку от костра и принялся вполуха выслушивать захватывающие байкерские истории, в коих лихие «рыцари дорог» недостатка не испытывали.

В большинстве повествований рассказывалось о бесшабашных налетах на торговые грузовики и заправочные пункты епископатов. Кто-то из «стариков» посетовал, что раньше совершать налеты было куда проще, так как по новым законам стерегущие бензоколонки Добровольцы Креста имели право стрелять на поражение в любого подозрительного субъекта на мотоцикле. Было высказано невеселое предположение, что скоро такую привилегию получат и наемные тирадоры, сопровождающие транспорты торговцев. Автора сего заявления никто не поддержал – слишком неправдоподобно звучала мысль, что наемников уравняют в правах с представителями власти. Высказавшему глупую версию байкеру доходчиво объяснили, что он туп как кувалда и поэтому некомпетентен обсуждать столь сложные вопросы. Обиженный запустил в обидчика сапогом, однако промазал. После этого его глупость была доказана еще раз, когда бумерангом вернувшийся к нему из темноты его же сапог съездил несчастному по физиономии. Под всеобщий хохот среди подвыпивших оппонентов завязалась шутливая потасовка, в ходе которой один из них умудрился-таки расквасить другому нос.

В голове у Сото приятно шумело, и ему даже не удавалось вспомнить, когда в последний раз он чувствовал себя так хорошо. Иногда он завидовал Людям Свободы: никаких планов на будущее, нет нужды заниматься каждодневным трудом, вся жизнь – сплошное путешествие. Свободнее байкеров в этом мире жилось только диким зверям. Не встань Мара однажды на путь предков, сойти с которого он был уже не вправе, наверняка колесил бы сейчас по дорогам Святой Европы с бродячими мотоциклистами и жил по их вольным законам. К сожалению, время выбора пути для него ушло безвозвратно…

Веселье у байкеров было в самом разгаре, когда уставшего и издергавшегося за эти дни Сото вконец разморило спиртное и жаркое пламя костра. Каратель в последний раз сделал вид, что приложился к бутылке, и, слегка покачиваясь, побрел к Торо. Ему хотелось только добраться до своей жесткой дорожной постели, что в разложенном состоянии являлась небольшой брезентовой палаткой, и уснуть. Раз уж он решил дать себе краткосрочную передышку, пользоваться ей следовало рационально, к тому же понятия «отдых» и «сон» всегда были для Мара неотделимы друг от друга.

– Вот ты где! – вывел его из полудремы хорошо знакомый приятный голос. – А я тебя везде ищу. Сидел вместе со всеми и вдруг пропал.

Сото вздрогнул и открыл глаза. Подобно натуральной рыжехвостой хищнице, Лисица подкралась к нему беззвучно и застала врасплох. Люди, обладавшие такими талантами, всегда настораживали Мара, однако внезапное появление Лисицы его нисколько не испугало. Напротив, даже обрадовало. Он моментально утратил сон и шустро вскочил с палатки так, будто он и девушка служили в военном подразделении и она была старше его по званию.

– Да вот… сморило у костра, – принялся оправдываться Сото, как будто был в чем-то виноват. – Я ведь на самом деле пью редко…

– Разбудила, да? – улыбнулась Лисица. В отблесках костра ее черные волосы и неповторимо прекрасное лицо завораживали карателя гораздо сильнее, чем при солнечном свете. – Извини. Просто хотела предложить тебе прокатиться – люблю ночные прогулки. Здесь неподалеку река, и вдоль берега тянутся такие замечательные скошенные луга, что по ним и с закрытыми глазами ездить можно. Не желаешь составить компанию?

Не успел еще Сото как следует осмыслить предложение Лисицы, а ответ у него уже был готов:

– Конечно!

Игривый взгляд девушки ответил: я и не сомневалась!

Сото предложил отправиться на прогулку на его байке. Лисица не возражала, только потребовала, чтобы Мара позволил ей на берегу прокатиться. По-быстрому скинув сумки и отвязав прочие вещи, они оседлали могучий «круп» Торо. Лисица, недолго думая, крепко обхватила Сото руками и бедрами, отчего у того даже дух перехватило. От резкого звука запущенного двигателя девушка вздрогнула и прижалась к кавалеру сильней, а затем, смутившись своего невольного испуга, негромко рассмеялась.

Пьяные байкеры у костра проводили парочку восторженным улюлюканьем и непристойными выкриками, на что Лисица обернулась и показала им средний палец. Сото успел заметить ехидную ухмылку Аспида. «Я так и знал!» – отчетливо читалось в ней…

Мара привык ездить в одиночестве, и потому пассажир заставлял его чувствовать себя за рулем неуверенно. А тем более сегодня, когда позади него сидел не дорожный попутчик, а самое очаровательное создание, какое он когда-либо встречал в своей жизни. Притягательный аромат волос и кожи прекрасной спутницы сводил его с ума. Сото опасался, что голова его закружится и он слетит в кювет. Лисица, разумеется, чувствовала, что она лишает хладнокровия своего немногословного кавалера и, похоже, ей это нравилось. Объятия ее были крепкими, а дыхание – жарким, причем Мара оно казалось и вовсе обжигающим. Еще не отошедший от агуардиенте, с каждой минутой он пьянел все сильнее и сильнее…

Лисица знала эти места намного лучше кавалера и уверенно направляла его в темноте, пока наконец не вывела в широкие луга, что раскинулись по правому берегу Мансанареса. Очутившись возле реки, Сото заглушил двигатель, дабы дать ему немного остыть – ночи стояли жаркие, и после даже непродолжительной езды по бездорожью мотор сильно нагрелся. Лисица выпустила спутника из объятий и легко выпорхнула из седла. Мара слез с байка неторопливо, все еще пребывая в эйфории от этой недолгой романтической поездки.