что в какой-то момент у меня и правда возникло искушение сказать женщине «да». Словно она была предметом, который можно передавать из рук в руки.

– Урожай из моего поместья. – Грейс указывает на лавку торговца рожью. – Обычно ее запасают на зиму.

– Зачем? – Этот вопрос срывается с моих губ слишком громко, чтобы я успел забрать свои слова назад. Хоть мы и враги, я вынужден приветствовать ее, словно подругу, когда мы случайно пересекаемся. Нужно ответить ей за ужином тем же взглядом, что она адресует мне, и надеяться, что она не воспользуется узелковой магией, чтобы залезть в мои мысли.

На ее лице возникает усмешка, и Альтамия объясняет:

– Отец мистера Пирса – торговец.

– В таком случае, я воспользуюсь терминами из мира торговли. Мой дядя ждет, пока фермеры распродадут собственную продукцию. Затем он продает нашу по более высокой цене. Он сбыл ее раньше, чем планировал. Прошлогодний урожай был плохим, а запасы зерна у других продавцов уже закончились.

– Но вы этого не одобряете, – догадываюсь я, пока она смотрит на горожан, столпившихся вокруг лавки.

– Полагаю, моему дяде следовало немного подождать, – рассуждает она.

– И заставить весь город голодать? – возмущаюсь я.

– Голодные люди платят больше.

Альтамия встает между нами.

– Мистер Пирс совершенно не разбирается в сельском хозяйстве. Кузина, я бы хотела побольше узнать о товарах, которые мы продаем. Мистер Пирс, а вам, возможно, тем временем стоило бы поискать вдохновения.

Альтамия отводит Грейс к лавке еще до того, как та успевает возразить. Пока та отвлекается, Альтамия оборачивается ко мне и кивает.

Краем глаза я замечаю нечто, напоминающее порхающих птиц, и следую за ним в узкий переулок. Бесс Хит кутается в рыжевато-коричневый плащ, который я тогда ей отдал. Девушка делает шаг вперед. На руках у нее вязаные перчатки из белой шерсти. Она выглядит опрятно, а глаза у нее блестят.

Я приветствую ее изящным взмахом шляпы.

– Госпожа, я с трудом вас узнал. – Она улыбается, но снова становится серьезной, когда я добавляю: – Я думал, Раш вас нашел. Рад, что вы в безопасности.

Эти воспоминания заставляют ее сжать губы.

– Он меня не нашел. Меня предала Джейн Фоули. Она привела его к Маргарет Грир и еще кое к кому, – объясняет она. – Она думала, что таким образом защищает своих детей.

– Во что бы она ни верила, она облегчила Рашу его работу. – Я рассказываю ей, что Джейн взяли под стражу, а ее дети будут давать против нее показания. – Я слышал, что вы выступали против моего господина.

Она не сводит с меня взгляда:

– В обмен на мои показания мистер Раш обещал мне свободу. Я рассказала ему, что видела, как ваш хозяин ехал верхом за Клементсом. В своей истории я ничего не преувеличивала.

– Судья Персиваль вам помог.

– Вы меня спасли, – возражает она, – а не он. Мистер Раш не оставил мне выбора. Либо его имя, либо Маргарет и других. Нужно было назвать ему ваше? Он даровал мне свободу в обмен на рассказ о том, что я видела.

– Но лишь на время, – говорю я. – Вы не в безопасности, что бы он вам ни обещал. – И я тоже. – Он выступит против вас, как только добьется того, что мой господин пойдет под суд. – Я осознаю, что это произойдет очень скоро, и борюсь с желанием помчаться обратно в поместье. – Извините, – добавляю я, когда Бесс меняется в лице. – Вы меня искали. – Она вздрагивает, и, обернувшись, я вижу позади себя Альтамию. – Не пугайтесь. Это мисс Альтамия Хейл, – успокаиваю я ее.

– Грейс в лавке галантерейщика. Я ушла, когда она отвлеклась на огромный выбор лент, – рассказывает мне Альтамия.

– Вы знаете миссис Роул? – с волнением в голосе спрашивает Бесс.

– Я ее двоюродная сестра. – Этот ответ не успокаивает Бесс, и та отступает назад.

– Альтамия, – предостерегаю я, но она оказывается передо мной.

– Я о вас слышала. Какое-то время вы были служанкой моей кузины.

– Сначала я была горничной, но потом она обратила на меня внимание. По ее указаниям я подслушивала под окнами в городе, воруя секреты, словно сорока. Я сопровождала ее, когда она сбежала, и была с ней рядом во время осады замка Латом круглоголовыми. – Она закрывает глаза, пустившись в воспоминания. – Тогда я чуть не погибла. Пушечное ядро попало в фундамент замка, и какой-то человек оттолкнул меня, пока стены осыпались вокруг, словно песок. Он был тяжело ранен. Перед этим происшествием он стал жертвой колдовства, и люди говорили, что даже к лучшему, если он погибнет. Грейс выхаживала нас обоих, хотя мы и уехали еще до того, как стало ясно, выживет ли он.

– Моя кузина добра, – говорит Альтамия, и эти слова звучат почти как вопрос.

Бесс на мгновение задумывается.

– Я тоже так считала, но легко быть добрым, когда у тебя все есть. Я допустила ошибку после того, как она потеряла своего ребенка во время осады. Я выразила ей сочувствие, но таким людям, как я, этого делать не следует.

– И тогда она вас выгнала? – давит Альтамия, не обращая внимания на мой напряженный взгляд. Она подходит слишком близко, и я боюсь, что Грейс ей этого не простит.

– Нет, это был лорд Кэрью. Я украла его брошь. Отец сказал, что нужно было выбрать что-нибудь помельче, чтобы он этого не заметил. – Бесс морщится при этом воспоминании.

– Грейс сделала так, что наказанием для меня стала лишь потеря работы и доброго имени, если считать, что оно у меня вообще было. А еще я потеряла уважение в ваших глазах.

Но Альтамия качает головой.

– Я поступала и похуже. У меня была одна подруга… – Она замолкает на миг, но затем продолжает: – У меня была служанка по имени Агнес. Ее убили, и я в этом виновата. Я использовала ее, когда она была жива. Без жестокости, но тем не менее я просто ею пользовалась. И даже сейчас я виню в ее смерти только себя. Я никогда не обращала на нее внимания и злюсь на себя, потому что мое равнодушие сделало ее такой незаметной и неважной. – Бесс кладет руку на плечо Альтамии, и та не отстраняется. – Но если я не ошибаюсь, то, подозреваю, и вами тоже воспользовались? – неуверенно предполагает Альтамия.

– Я даже не помню, как взяла брошь. Все, что я помню – это сон, который мне приснился и о котором я рассказала Грейс.

– Что за сон? – интересуюсь я.

– Когда их рассказывают, они становятся проклятиями. И посмотрите только, к чему это привело, – предостерегает она, но, заметив мой взгляд, начинает свой рассказ: – Я словно была в родильной палате вместе с Грейс. – Она моргает, вспоминая эту картину. – Грейс… Повсюду была кровь, и я никак не могла от нее избавиться. И тут у нее между ног появился клубок из узелков. Он начал