«И правда, лучше бы мне сойти с ума», — подумала я ирассеянно огляделась. В приоткрытую дверцу шкафа я увидела охотничье ружье,которое я купила, прямо перед своим похищением и собиралась подарить Денису вдень его рождения. Денис был страстным охотником и мечтал приобрести новоеружье. На полочке лежала красивая коробочка с патронами, которую я дажеобвязала красным бантиком… Господи, какая дура… Надо было этот бантик привязатьна конец Дениса… На нем он смотрелся бы более романтично.

— Света, мы, наверно, с тобой подлецы, — виновато сказалДенис и поцеловал Светку в лоб.

— Мы не подлецы, мы просто боремся за свою любовь, а я хочувернуть то, что принадлежит мне по праву. Денис, ты меня любишь?

— Да. Ты необыкновенно притягательная женщина. Очень умная.Ты найдешь выход из любой ситуации. И почему раньше ты меня не любила?

— Я любила тебя всегда, с той самой минуты, когда увидела впервый раз. Именно поэтому я так и бесилась.

— Господи, и почему я не разглядел тебя раньше. Ведь видел,когда ты была ходячая, как вслед тебе загорались глаза мужчин. Ты оченьсексапильная женщина. Они это чувствуют даже сейчас, когда у тебя проблемы сногами. Я буду тебя ревновать.

— А я буду хранить тебе верность, — захихикала Светка.

Денис сел и налил в бокалы шампанское.

— За нас, — сказал он.

— За наше будущее, — добавила Светка.

— Чтобы все получилось.

— Не сомневайся, — довольно уверенно сказала Светка исделала глоток. — Ты даже не представляешь, какая женщина тебе досталась. Я небестолковая курица вроде Анны. Я стопроцентная женщина. А сумасшедшим место впсихушке. Мы перед ней ни в чем не виноваты. Мы не виноваты, что она спятила отсобственной известности. Каждый месяц я буду «подогревать» главного врача, а онбудет прописывать ей сильные транквилизаторы и шоковую терапию. Поверь, еенадолго не хватит. Не думаю, что она пролежит там до старости. Нет. Я заплачуза то, чтобы ее уничтожили лекарствами в течение года.

— Ты такая сильная…

— А ты как думал!

— Ты женщина с большой буквы… Когда мы будем жить вместе, яготов помогать тебе во всем. Я буду давать тебе полную свободу и независимость,я буду вести хозяйство сам. Тебе ничего не придется делать. Я буду возить твоюинвалидную коляску и буду делать это с гордостью.

— Не неси бред. Меня всегда раздражали мужчины в фартуке ина кухне. И никогда не думай о том, что я инвалид. Я нормальная самостоятельнаяженщина, и я буду удивлять и восхищать тебя еще больше, а ты с каждым днембудешь любить меня все сильнее. У нас с тобой будет хороший секс и хорошийбрак, потому что хороший секс — абсолютно незаменимый компонент счастливогобрака.

Я тихонько открыла коробочку с патронами и зарядила ружье.Этому меня научил Денис… Сам… На охоте. Одной рукой обнимал, говорил ласковыеслова, а другой вставлял патроны. Я еще всегда поражалась, как лихо это емуудается делать одной рукой. Он смеялся, крепко меня целовал и говорил, что яженщина с большой буквы, а для женщины с большой буквы он сделает все чтоугодно.

Так, вот патроны… Эту штучку сюда, а этот рычажок вот сюда…Замечательно. Выйдя из-за шкафа, я встала в дверном проеме и процедила сквозь зубы:

— Вон отсюда. Оба… Я все слышала.

— Анна, — испуганно произнес Денис и закрыл руками своемужское достоинство. Светка покраснела до кончиков ушей и накрыла свое голоетело простыней до самого горла.

— Вон отсюда!

Они лежали не пошелохнувшись. Я усмехнулась и нажала накурок. Пуля попала в стену. Я не дура, чтобы их убивать и потом сесть в тюрьму.

Сидеть из-за людей, которые меня жестоко предали,равносильно безоговорочному поражению.

Денис быстро подскочил и начал одеваться.

— Ань, ты что творишь?! Тебя же посадят! В тюрьму решилазагреметь?!

— Мне все равно. Вон отсюда!

Денис кинул вещи Светке. Она принялась одеваться, руки еедрожали.

— Ань, ты что слышала-то? — лепетала она. — Это же былашутка. Мы шутили. А то, что мы в одной постели очутились, так ты это в головуне бери. Я же тебе говорила, что мужик по своей природе кобель и за ним нуженглаз да глаз. Так вот, пока тебя не было, я решила за Денисом присмотреть. Ужпусть лучше со мной, чем с кем-нибудь другим. Я ж какая-никакая, а своя.

Но я их не слушала, да и не хотела слушать.

Посмотрев на перепуганную Светку, я перевела взгляд навзволнованного Дениса:

— Ты достал ее из коляски, чтобы положить на кровать, теперьсделай обратное. Я проделывала это на протяжении долгого времени, регулярно. Яее обслуживала, потому что она не в состоянии обслужить себя самостоятельно.Теперь это будешь делать ты. Ты еще не знаешь, как тяжело ухаживать заженщиной-инвалидом. Ты узнаешь об этом позже. Я никогда не нанимала сиделок, яухаживала за ней сама. А теперь пошли вон, оба. Даю вам ровно минуту и стреляю.

Денис быстро взял Светку на руки и посадил в коляску. Затемтак же быстро ее обул и, облачившись в свои ботинки, постоянно оглядываясь наружье, вывез ее за дверь.

Как только за ними дверь с грохотом закрылась, я накинуладверную цепочку, ноги мои подкосились и я, рухнув на пол, громко заревела.

Я не знаю, как я выжила, но я выжила, потому что должна былаэто сделать. Я даже не знаю, сколько времени я не выходила на улицу, неотвечала на телефонные и дверные звонки, не спускалась в магазин и ни разу невключала телевизор. Я прошла через испытание изменой, а это очень страшное ижестокое испытание. Я потеряла двух дорогих мне людей, дороже которых у меня небыло на всем белом свете. У меня не стало единственной и любимой подруги, уменя не стало единственного любимого человека. Я осталась одна. ОДНА. Я знала,что я обязана перешагнуть через личную драму и ни в коем случае не сломаться.Чтобы не перестать себя уважать. Я знала, что теперь мне придется ЖИТЬ ОДНОЙ. Япыталась поверить в то, что жизнь не кончается, что она только начинается, иначинается с чистой, незапятнанной страницы…

Я должна полностью уйти в работу, чтобы забыться, отвлечьсяот дурных расслабляющих мыслей. Я вспоминала героиню фильма «Москва слезам неверит». Ее тоже предал любимый. Она осталась с грудным ребенком на руках исостоялась как личность. У меня нет ребенка, значит, мне легче, значит, мненамного легче, чем ей. Эту боль надо перетерпеть. А я умею терпеть.