это чудо, что она смогла выбраться и выжить. Но какой ценой ей далось спасение? Чудовищной! Все эти годы я чувствовал ее боль, страх, голод, ужас. Каждый день, каждую ночь... Я ощущал ее и, знаешь, чего боялся больше всего? Что завтра эта не проходящая ноющая боль в груди исчезнет. Ее не станет. А я так и не смогу отыскать маленькую светловолосую колючку. Как мне смотреть на нее, зная — я предал и бросил. Чем я только думал тогда? До сих пор не понимаю, как я посмел отпустить ее от себя?

Я осела на землю. Услышанное повергло в такой шок, что я отказывалась верить в то, что слышу.

— Ты спас отца... — негромко произнес перевертыш.

— Я бросил свою избранную, Тагар! — взревел Ярвен. — Бросил маленькую девочку на верную смерть! Я сам себе этого простить не могу, не простит и она. Да что там! Даже сейчас я веду себя как подонок, воруя ее заботу и нежность. Обманываю и не могу себя заставить отказаться от этих крох счастья. Я предал ее, брат... Я выбрал отца... И эта ошибка стоила нам счастья.

Закрыв глаза, я ощутила, как по щекам скатываются горькие слезы.

Шим!

***

Вот так, сидя на земле, я из кустов смотрела на мужчин и не слышала их. Все слова пролетали мимо. Дальнейший их разговор не тревожил. Погрузившись в свои переживания, даже пропустила тот момент, когда Тагар исчез.

Оставшись в одиночестве на небольшой поляне, Ярвен тяжело вздохнул и уставился на спокойные воды реки. Не мигая, наблюдал, как мимо него проплывают сброшенные деревьями листья и ветви, как ветер поднимает легкую рябь.

Уж не знаю, какие мысли его одолевали, но выглядел он уставшим и понурым.

Хотя, скорее, совсем потерянным и таким бесконечно одиноким.

А я... А у меня наступило некое отупение.

Шим! Ярвен... Тот самый Ярвен Шрам, который не один год шел по моим следам. Искал, выведывал, преследовал и не давал покоя.

Все время это был Шим! Мой Шим!

Лючи... Вот что так смущало меня. Она узнала своего хозяина, только и всего.

А я... Нет...

Угрюмый, изуродованный, замкнутый генерал никак не вязался у меня в голове с образом эгоистичного мальчишки-позера, который обожал выставляться, быть в центре внимания, окружать себя друзьями и девочками-поклонницами.

Тот Шим и этот Ярвен. Ничего общего! Ничего!

Хотя... Он вырос действительно немного похожим на своего отца. То же суровое лицо, словно высеченное из камня. Но... Характер...

Совсем иной... Как же изменила его та ночь. Исковеркала. И не только тело, но и душу. Подумать только, он винит себя в том, что бросил меня! А не бросил бы? Посыпал голову пеплом из-за смерти отца!

Да, мужчина должен защищать женщину. Вот только в ту ночь у меня были шансы на спасение, а у орина Камли не единого. Вернее, был всего один — его сын. И он его не подвел. Не подвел и меня, ведь когда я бежала — замок пылал и это отвлекло всех.

Но это понимала я и, кажется, не желал признавать он.

Мой бедный Ярвен!

Он так и сидел на бревне, подавленный и сломленный. Измученный. Воин с такой ранимой душой.

А сколько про него жути рассказывали. Жестокий, бессердечный... Вранье!

Мне вдруг так захотелось подойти к нему и обнять. Сказать, что та ночь давно прошла... Но что-то останавливало. И я продолжала сидеть в этих треклятых кустах и не двигаться. Чего-то ждать.

Ярвен поднялся и скинул плащ, за ним сапоги, штаны... Оставшись в длинных подштанниках, он повернулся ко мне спиной и распахнул рубашку. И прямо так вошел в мутные холодные воды реки.

Шаг за шагом, все глубже и глубже. А после и вовсе поплыл.

Посидев еще немного, наблюдая за тем, как он вымещает злость в этом ледяном потоке, я поднялась и выбралась из своего укрытия. Сухая трава привычно колола стопы. Ветер забирался под плащ, отнимая тепло, заставляя мелко вздрагивать. Пройдясь по полянке, остановилась у сваленного ствола дерева, собрала скинутые мужские вещи и села. Обняв себя руками, уставилась на своего долгожданного, но такого сложного мужчину...

Ярвен заметил меня не сразу, только когда поплыл к берегу. Остановившись, он обтер лицо ладонью и нерешительно замер, скрытый по плечи темной водою.

— Астрид! — В его голосе звучало удивление. — Что ты здесь... делаешь?

— Сижу, — пожав плечами, усмехнулась и развела руками. — Жду тебя.

— Ты босая, — он бросил взгляд на мои ступни. — Иди в палатку и возьми мои носки, а под них намотай портянки. Можешь порезать все, что хочешь. Вечером я сам сошью тебе кожаные ботинки.

— Хорошо, — я не сдвинулась с места, а он ждал. Терпеливо. И его не заботило, что поздняя осень, а он в воде.

— Астрид... — тихо выдохнул он. — Я прошу...

Но я покачала головой. Зачем мучить себя, мучить его? Растягивать эту боль и позволять ей выгрызать души. Для чего? Есть он и я, все прочее мы преодолеем.

— Выходи, Ярвен, — улыбнувшись, похлопала по бревну рядом с собой. — Нечего мерзнуть, я все равно никуда отсюда не денусь.

Мой генерал недовольно нахмурился, не привык, что кто-то ставит его в такое положение, когда волей-неволей, а придется подчиняться. Его взгляд стал тяжелым и суровым.

— Астрид, послушай... — начал было он...

— Нет, это ты послушай меня, Ярвен, — резко перебила я его. — Выходи немедленно! И мне все равно что у тебя там на груди. Хватит этого всего! Нам давно поговорить пора.

— О чем? — Его губы зло изогнулись.

— Ну хотя бы о том, что ты Шим! — не стала ходить вокруг да около я. — И о том, что случилось много лет назад в замке моего отца. По-моему, это хорошая тема.

Он снова замер. Вскинул голову и, казалось, пошатнулся. Побледнел. На него в этот момент смотреть было страшно. Столько ужаса и боли в темных очах.

— Ярвен, выходи из воды, или я пойду к тебе, и тогда мерзнуть будем вместе. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю.

— Астрид,