более хитро и сбил мирзу с прямого пути. Он послал к нему своего хранителя печати Бабур Кули, который представил дело так, что он [Бабур Кули] стар и никогда не имел никого, кто мог бы ему сострадать40, и отдаст ему в жены свою дочь, и передаст все свои сокровища: ему не хочется бесполезно провести остаток дней своей никчемной жизни, а они вдвоем могли бы завоевать Гуджарат. В конце концов он обманул простака лживыми обещаниями, и тот безрассудно запятнал свой лоб неверностью. Если бы он имел хотя бы искру благородства в душе или проблеск прозорливости, то никогда бы не утвердил свою ногу в кругу предательства, какие бы правдоподобные выгоды ему ни сулили, и никогда бы не стал выслушивать корыстные предложения изменников, но был бы честен и держал бы высоко свою голову!

Когда Его Величество Джаханбани увидел, что войска находятся в стесненных условиях, то, чтобы они смогли вздохнуть свободно и перестали испытывать нужду, послал курьера к Ядгар Насир мирзе, требуя немедленно атаковать блокировавшего дорогу правителя Татты. Хотя мирза в своем сердце уже отделился [от падишаха], он продолжал поддерживать видимость верности, послав авангард, но сам задержался с выступлением всё по той же недостойной причине. Поэтому Его Величество Джаханбани послал шейха Абд-ал-Гафура, отпрыска шейхов Туркестана, одного из своих доверенных людей41, чтобы тот заставил мирзу выступить побыстрее. Но этот никчемный малый отправился непрямым путем.

Эта самая дорога, которой ты следуешь, ведет (также) в Туркестан42.

178

Он испортил всё дело и негодными речами так повлиял на недальновидного мирзу, что тот не только отменил выступление своих войск, но даже вернул авангард. Когда Его Величество Джаханбани понял, что время для продолжения осады является неблагоприятным и армия находится в немыслимом затруднении, он решил, что долее оставаться возле крепости (Сехван) бесполезно, и 17 числа месяца зу-ль-каада (23 февраля 1542 г.) отправился в Бхаккар и Ёухри. В это время Ядгар Насир мирза совершил одно деяние, достойное порицания, — по настоянию правителя Татты он захватил и передал ему Гандама и Халу, которые были царскими заминдарами и доказали свою верность сбором лодок43 и другими делами. Этот нечестивец предал их смерти44 в наказание за достойное похвалы служение. Это злодейство заставило страдать Его Величество, как и множество других подобных поступков, но он всегда был готов простить их, надеясь, что мирза впишет слова раскаяния в книгу своих действий и встанет на путь исправления. Когда высочайшие знамена достигли пределов Ёухри, Ядгар Насир мирза выступил с отрядом солдат, намереваясь атаковать лагерь. Как только Его Величество услышал об этом, он приказал немедленно седлать коней. Хашим-бек, один из здравомыслящих доверенных людей мирзы, услышав о столь позорном происшествии, бросился ему вдогонку и, твердой рукой взяв под уздцы его коня, развернул его в обратную сторону. Он бранил и упрекал его и, говоря прямо и резко, заявил: «Должно быть, благородство и почтительность, уважение и совесть покинули этот мир. Где, в какой религии, по каким канонам разума и здравого смысла возможно такое немыслимое непостоянство? Можно ли направлять оружие против своего благодетеля?»

Была у командира хорошая присказка:

Следи, чтобы мерилом твоих действий были

Твои способности, и утверждай стопу на этом пьедестале,

Таким образом подготовишь себе место на небесах.

Кто не оставит мыслей о корысти, Пожнет плоды посеянного в этом мире.

Подобными мудрыми назиданиями он вернул мирзу обратно в Бандар Ёахари45. Но тем не менее многие, например Касим Хусейн-султан, упорствовали на пути заблуждений и, отделившись от Его Величества, встали на сторону Ядгар Насир мирзы.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ОСНОВНОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ

После того, как, по таинственным законам Божественной мудрости и вследствие проницательности вечной воли, скрывающих под пеленой неудач (намуради) посевы триумфа (асбаб-и-мурад), успех в Синде так и не был достигнут, а заключительная проверка на выявление недостойных человека качеств сделала явными неверность армии, бесполезность братьев, глупость родственников и неблагосклонность судьбы, Его Величество пожелал облачиться в одежды отшельника и аскета, и направить стопы устремления по одинокому пути странников на тропе Аллаха, и обойти вокруг (халка) каабы цели46, или, взявшись за нить подола решимости, уйти в пустынь, предпочтя келью умиротворения лицезрению своих

179

современников и желая удалиться от этого мира, полного забот (асиб), и от земных людей, полных лукавства (фариб). Все его здравомыслящие соратники, которые в радости и горе стояли у его стремени и составляли его близкое окружение, умолили его отказаться от этих мыслей и убедили, что сейчас нужно осенить тенью Хума47 счастья земли Малдео и там взбодрить свой дух, тем более что Малдео неоднократно посылал уверения в своей преданности и торжественно заявлял о своей верности. Они говорили, что у него есть армия и оружие, а это очевидно являлось благоприятным знаком, и если он встанет у стремян благосклонной судьбы, то обратится в источник преданного служения, и тогда со временем тайные надежды и стремления доброжелателей Его Величества исполнятся. Его Величество, выслушав подобные мысли своих верных сторонников, приказал снаряжать поход в эту страну. Он также отправил с помощью Ибрахим-бек Исхак Ака милостивое письмо с целительными увещеваниями к Ядгар Насир мирзе в надежде, что он, осознав низость своих поступков, вступит на путь покаяния и, возможно, прекратит подло поступать, продемонстрировав достойное поведение. На обороте письма было написано:

О ты, со щеками, луне подобными, чужие глаза и лампады

Я зажигаю! Доколе же на чужие раны ты будешь

лить свой бальзам?

Но рассудок неразумного мирзы не прояснился, и увещевания не произвели на него впечатления. Лелея прежние тщетные надежды, он пустился по дороге предательства и остался в Лухри. Его Величество Джа-ханбани проследовал в Уч 21 мухаррама 949 г.х., а оттуда пошел к Малдео 18 раби-ал-аввала и 14 числа того же месяца48 остановился у подножия Дилавара49. 20-го он разбил лагерь в Хасалпуре50, а 17 числа месяца раби ал-ахира — в двенадцати косах от Биканира. Во время пути проницательные люди из свиты почуяли вероломство и предательство Малдео и изложили свои соображения Его Величеству. Они предложили проверить его, чтобы осветить границы назначенного судьбой. Для этого мир Самандар, наиболее прозорливый из свиты, был спешно послан к Малдео. Проникнув в тайны его сердца, он вернулся и рассказал, что, хотя Малдео изображает искренность, вполне очевидно: он не озарен светом правдиво-

сти. Когда