Мэделин расхохоталась:

– Ну спасибо, Джеси! Это как раз то, что я хотела от тебя услышать. Теперь я действительно чувствую себя ужасно.

Джесика порывисто схватила ее за руку.

– Ты знаешь, я не то имела в виду, дорогая. Я беспокоюсь о тебе. Ты говорила, что отправляешься в Англию через пару дней… Для того чтобы повидать свою мать? – Джесика не могла сдержать внутреннюю дрожь, вспомнив, что поведал ей знакомый журналист Питер. Его рассказ был настолько ужасным, что Джесика никому об этом не рассказывала. Ей было интересно узнать, что же известно Мэделин? Она долгое время притворялась, что не может связаться с Питером, чтобы Мэделин не мучила ее расспросами.

– Я не знаю, увижу свою мать или нет, – честно призналась Мэделин.

Она собиралась обсудить с адвокатом вопрос о наследовании Милтон-Мэнора, как предлог для поездки в Европу. Кроме того, теперь ей стало известно, что там находится мать. Необходимость обращаться в суд, чтобы подтвердить ее смерть, отпала. Джейк давно получил доверенность на имущество Камиллы, чтобы Мэделин могла унаследовать его после смерти деда.

– Я не могла поверить, когда Джейк сказал, что она жива, – продолжала Мэделин, медленно потягивая вино. – Подумать только, все эти годы она была в благотворительном заведении и отец регулярно платил за ее содержание, а я ничего не знала об этом! Он так и не рассказал мне, что же случилось и отчего она сошла с ума, но мне кажется, это как-то связано с черной магией.

Лицо Джесики оставалось непроницаемым.

– Может быть, у нее произошел нервный срыв? – осторожно заметила она.

Мэделин покачала головой:

– Нет, это явно связано с колдовством. Так или иначе, – она распрямила плечи и бодро посмотрела на подругу, – теперь я обо всем узнаю. Я обращусь к доктору, который наблюдает за ней. Возможно также, что Дженкинс, садовник, расколется наконец, когда узнает, что мне известно о матери. Черт побери, я даже могу спросить у нее самой! – Мэделин нервно хихикнула. Джесика нахмурилась:

– Мэдди, ты слишком взволнованна! О Боже, как бы я хотела быть в Англии, когда ты прилетишь туда. С ума сойти, – воскликнула она, – только я прибыла в Нью-Йорк, а ты отправляешься в Лондон. Когда ты вернешься, я, наверное, уже буду в Москве.

– Скорее всего так и получится, – осторожно сказала Мэделин, не желая, чтобы Джесика заподозрила, что она намерена остаться в Англии дольше, чем того требуют дела, связанные с наследством и визитом к матери.

– Проклятие! Мы снова не увидимся целую вечность! Ты должна связаться со мной и рассказать все, что узнаешь, особенно про Камиллу.

– Хорошо, – пообещала Мэделин. – А ты, значит, будешь путешествовать с Бернардом Шеллером? – добавила она, неожиданно почувствовав некоторое замешательство, вспомнив об Эндрю… Эндрю всегда нравился ей, и она считала, что однажды он станет мужем Джесики. Ей было странно и неловко сознавать, что ее подруга связала свою жизнь с человеком, которого Мэделин никогда не видела и который, по слухам, совсем не подходил Джесике.

– Дорогая, – взволнованно сказала Джесика, – можешь себе представить, что следующие пять месяцев я буду жить, как говорится, на чемоданах? Это двадцать четыре недели с лишним! Почти как цыгане.

– Значит, цыгане, – насмешливо сказала Мэделин, – останавливаются в пятизвездочных отелях и обслуживаются как важные персоны? Джеси, ты будешь жить словно кинозвезда, так что не жди от меня сочувствия. А что собой представляет Бернард? – осторожно спросила она.

Джесика не могла сдерживаться, говоря о своей любви.

– Мэдди, подожди, скоро встретишься с ним! – взволнованно сказала она. – Это самый удивительный человек, какого ты когда-либо знала. Он необыкновенно обаятелен. Готова спорить, он покорит тебя, когда мы встретимся сегодня вечером на обеде. Он просто божественный мужчина, дорогая.

Мэделин смотрела на нее с изумлением. Джесика всегда была склонна к преувеличениям, но на этот раз она явно хватила через край.

– И ты совсем не скучаешь по «Ройал-Вестминстеру»? – осторожно спросила она. – Ты так упорно стремилась преуспеть в гостиничном бизнесе, Джеси. Неужели ты ничуть не жалеешь о своем решении?

– Нет, – ответила Джесика, хотя лицо ее на мгновение помрачнело. – Встретив Бернарда, я поняла, что никогда в жизни не найду любви, подобной этой. Ты не представляешь, что это такое, Мэдди. – Она посмотрела своими круглыми голубыми глазами на Мэделин, и в них отразилась искренняя убежденность. – Это фантастический человек, другого слова не подберешь, и он очень любит меня, так же как я его. Конечно, мне было ужасно плохо в тот день, когда я покидала отель, но невозможно владеть всем на свете. Я пришла к выводу, что Бернард стоит десятка отелей и сотни таких карьер, как моя.

Мэделин улыбнулась ей с искренней теплотой:

– Надеюсь, ты будешь счастлива, Джеси, и я рада за тебя. Джесика тоже улыбнулась в ответ, растроганная почти до слез словами подруги.

– Спасибо, Мэдди. Ты увидишь, что я имела в виду, когда встретишься с Бернардом.

– Да… я кое-что вспомнила… – Мэделин вопросительно посмотрела на нее. – Ты разговаривала с Эндрю?

Джесика сразу погрустнела, как будто кукловод отпустил нити, управляющие ее настроением.

– Да, я позвонила ему, как только ты передала его просьбу, – печально ответила она. – Мне очень жаль Эндрю, но что я могу поделать? Мы ведь расстались еще до того, как я встретила Бернарда. Поэтому я не видела смысла сообщать ему о том, что произошло. Я думала, он больше не любит меня – по крайней мере мне так показалось, когда он порвал со мной из-за того, что я стала жить в отеле.

– Мне кажется, он надеялся, что тебе скоро все это надоест и ты вернешься к нему, – тихо сказала Мэделин, – и, конечно, его очень задело то, что ты отказалась от него из-за работы, но пожертвовала своей карьерой ради Бернарда.

Джесика удрученно повесила голову, как провинившийся ребенок.

– Я признаю, что ты права, Мэдди. Я поступила плохо. Кстати, – она снова подняла голову, – почему именно женщина всегда должна отказываться от карьеры ради мужчины? Ты слышала когда-нибудь, чтобы мужчина отказался от своей работы ради женщины? – Они дружно рассмеялись, и Мэделин подумала о Карле и его преданности банку, а Джесика, разумеется, о Бернарде, для которого вся жизнь была в музыке. Ни один мужчина не способен на жертвы, как женщина. – Это нечестно! – заявила Джесика, набросившись на салат.

– Так, значит, сегодня вечером мы встречаемся за обедом в ресторане «У Элейн»? – спросила Мэделин.

– Да. Я сделала заказ… от имени Бернарда, конечно. Можешь не сомневаться: у нас будет самый лучший столик! – весело сказала Джесика.

– Не могу дождаться, – сказала Мэделин с необычной для нее сдержанностью.

– Мне надоел Лондон, – мрачно заявил Эндрю, глядя в окно на мокрые тротуары Найтсбриджа.