Селифан уже накрывал на стол. Maman сидела на кухне в кресле и зачарованно смотрела, как он искусно раскладывает по тарелкам тушеное мясо, режет сало, самодельные колбасы. Да и обстановка располагала: деревенский антураж, бревенчатые стены, деревянный дубовый обеденный стол, тяжелые стулья-кресла.

— Вот кому-то такой мужик достанется! — заметила она. Селифан повернулся к ней и осклабился:

— Никому! Никто не хочет жить здесь, в глуши. А мне в город… не хочется. Давит он меня!

Я мог поклясться, что он вначале хотел сказать «нельзя». Ну, да, для оборотня город — гибель.

За трапезой (язык не повернулся обозвать этот прием пищи обедом) я сообщил:

— Мне дом понравился. Буду покупать. Селифан, сможешь связаться с хозяином, сообщить ему?

— Без проблем! — отозвался Селифан. — На следующей неделе поеду в райцентр, дам телеграмму. Тысяч пять-шесть готовь, Антон.

Maman молча переводила взгляд то на Селифана, то на меня. Решение-то приняли без неё! Как же так? Тем не менее она вздохнула и решила промолчать.

— Василий Макарович! — обратился я к леснику. — Ты говорил, что можешь плотников найти, дом доделать и отделать. Поможешь?

— Да не вопрос, — усмехнулся тот. — Были бы деньги.

— Деньги я тебе дам, — пообещал я. — Сколько скажешь, столько дам. И на материалы и на работу. Как только дом оформим, так и приступим.

— Понравился он мне, — продолжил я. — Еще бы баньку поставить…

Maman ахнула:

— Ничего себе ты размахнулся!

— Баню можно в старом доме поставить, — заметил Селифан. — Сруб там крепкий, печь-голландка, её переделать тоже нетрудно. Поставить перегородки, отделать липовой доской и всё.

— Печь я и сам переделаю, — добавил он позже. Maman опять вздохнула. Опять её не спросили.

— Ну, и отлично! — подытожил я.

Когда собрались ехать обратно, Селифан протянул мне сумку:

— Я сюда своей колбаски положил, сала и копченого мясца. Гостинец!

— Спасибо! — я обнял оборотня. Maman украдкой облизнулась. Копченое мясо за столом ей пришлось по вкусу. Я же, в свою очередь, незаметно положил в карман Селифану коробку карандашей и, обнимая, сообщил:

— С двумя рисками регенерация, с одной исцеление.

Он многозначительно кивнул.

Такую же пачку я протянул Василию Макаровичу. Еще сунул ему в карман пять карандашей россыпью:

— Защита. Время работы 15 минут, даже пулю из ружья удержит.

Мы сели в «уазик». Я хлопнул в ладоши:

— Откройся мне дорожка-дороженька до села Коршева короткая да гладкая!

Деревья словно расступились перед капотом.

Maman ахнула, Василий Макарович то ли хмыкнул, то ли крякнул.

— Поехали!

До райцентра мы добрались быстрее, чем за час. Лесник высадил нас, пожал мне руку, кивнул maman и уехал.

— Пойдем на попутку или билеты на автобус купим?

Билетов на автобус не оказалось, но водитель мягкого междугороднего «Икаруса» махнул нам рукой, приглашая садиться так, без билетов. Мест в салоне не было, стоя ехать два часа не хотелось. Водитель протянул нам две гладкие широкие дощечки:

— Положите на крайние сиденья в проходе и садитесь.

Никто из пассажиров не возражал. Ехать надо было всем. Maman отдала водителю за нас двоих пять рублей.

— Хватит с него! Как за два билета.

Maman села впереди, я сзади. Пока автобус не поехал, она повернулась ко мне и сообщила:

— Твой отец в четверг приходил, когда ты гостей пошел провожать. Хотел поздравить тебя с днем рождения. Передал 10 рублей, чтоб ты себе подарок купил. Вернемся, я тебе их отдам.

Глава 40

Глава 40.

Областное УКГБ

Кабинет замначальника Управления

Полковник Зотов был доволен результатами. Парень себя показал с наилучшей стороны. Осталось только отвезти его в Москву и привести к «самому большому шефу» — Председателю КГБ СССР.

У Председателя были проблемы с почками. Очень сильные проблемы. И эти проблемы мог решить он, полковник Зотов. Чего стоило ему убедить однокурсника, что это всё отнюдь не выдумки, а самая настоящая правда, полковнику и вспоминать не хотелось.

— Ну, смотри, Мишка! — предупредил его бывший однокурсник, а ныне целый генерал-лейтенант Виктор Иванович Пушкарский. — Аудиенцию с шефом я тебе устрою. Если ты не соврал, генерала и перевод в Москву в центральный аппарат гарантирую. А если соврал, не обессудь. В лучшем случае — на пенсию. Ты хочешь на пенсию? Ведь я с тобой тогда пойду!

— Вить, мы троих ветеранов под это дело подлечили! — азартно сказал Зотов. — С нашим начмедом всё проверили. Помирали они, а этот колдун их на ноги поднял!

— Ой, Мишка, смотри…

Начальника Управления Зотов так и не поставил в известность. На его счастье, тот выехал в командировку на целых две недели. Можно было успеть сделать всё, как надо.

В понедельник было все готово: машина-микроавтобус «Рафик», на которой решено было ехать в Москву (всего-то 4–5 часов в дороге), группа сопровождения из 2 оперативников (на всякий случай, вдруг колдун заупрямится) и он сам. Начмед тоже решил ехать с ними. Зотов не возражал. Вдруг там что-то случится? Да тот же укол со снотворным вдруг придется сделать?

Сразу после еженедельной «летучки», которую он проводил с руководителями подразделений, он вызвал к себе Стасова, Устинова и Ершова.

— Присаживайтесь, товарищи офицеры!

Офицеры сели: Стасов за приставной стол, Устинов и Ершов на стулья вдоль стены.

— Товарищи офицеры, — полковник пронзительно посмотрел на каждого. — Довожу до вашего сведения, что мероприятия, связанные с объектом Колдун, подтвердили его экстрасенсорные способности в полном объеме. Теперь нам с вами предстоит доставить Колдуна в Москву.

— Как в Москву? — вырвалось у Устинова. — Зачем?

Зотов сделал вид, что не заметил нарушения субординации, но на вопрос ответил:

— Для того, чтобы вылечить одного очень хорошего человека. Хочу отметить, что это мероприятие проводится в интересах государства. То есть вопрос государственной важности. Вам ясно?

— Так точно! — ответил Стасов.

— Разрешите вопрос? — Устинов не мог успокоиться. — Не получится ли так, что после излечения у нас Колдуна просто напросто отберут и, как минимум, определят в ту самую воинскую часть в Подмосковье, о которой вы нам говорили?

Зотов пожал плечами и уклончиво ответил, врать ему не хотелось:

— Не думаю! Он всё-таки школьник, ему надо доучиться.

Тем не менее, раздраженный вопросами оперативника, он выдал:

— Да какая вам разница? Ничего плохого Колдуна не