— Ладно, — оборвал себя Дугал, обратив наконец внимание на мой вид, — больше я ничего не скажу, кроме того, что Джейми пережил это. Когда капрал развязал ему руки, он пошатнулся, но капрал и главный сержант поддержали его под руки и держали до тех пор, пока он не укрепился на ногах. Его всего трясло от боли и холода, но голову он держал высоко, и глаза у него сверкали — мне это было видно с расстояния в двадцать футов. Ему помогли сойти с помоста — он шел, оставляя кровавые следы, и все время смотрел на Рэндолла. Казалось, он только потому и держится на ногах, что глаз не сводит с капитана. У Рэндолла лицо было почти такое же бледное, как у Джейми, и он тоже не отводил глаз от парня, словно и его только это держало на ногах.

У самого Дугала глаза остановились, как будто он и сейчас видел перед собой ужасную сцену.

На маленькой прогалине стало очень тихо, только ветер еле слышно шелестел среди ветвей рябины. Я закрыла глаза и некоторое время прислушивалась к шелесту листьев.

— Зачем? — спросила я, не открывая глаз. — Зачем вы мне рассказали?

Когда я наконец открыла глаза, то встретила напряженно-внимательный взгляд Дугала. Я снова опустила руку в водоем и смочила прохладной водой виски.

— Я считал, что это может помочь вам понять характер, — ответил Дугал.

— Рэндолла? — Я рассмеялась коротким, невеселым смехом. — Благодарю вас, но я не нуждаюсь более в иллюстрациях к его характеру.

— Рэндолла, — подтвердил Дугал. — Но и Джейми.

Мне вдруг стало как-то не по себе.

— Видите ли, я получил предписание, — Дугал не без сарказма подчеркнул последнее слово, — от нашего славного капитана.

— Предписание какого рода? — спросила я с возрастающим беспокойством.

— Препроводить английскую подданную по имени Клэр Бошан в Форт-Уильям в понедельник восемнадцатого июня. Для допроса.

Мой вид, вероятно, по-настоящему встревожил Дугала, потому что он вскочил на ноги и подошел ко мне.

— Опустите голову между колен, — велел он, нажимая рукой сзади мне на шею, — и держите так, пока не пройдет слабость.

— Я знаю, что делать, — резко ответила я, но поступила именно так, как он мне сказал.

Закрыв глаза, я почувствовала, как постепенно делается все сильнее ослабевшее было биение крови в висках. Исчезло ощущение липкой и холодной влажности на лице и около ушей, только руки по-прежнему оставались ледяными. Я сосредоточилась на дыхании и начала считать: вдох — раз, два, три, четыре, выдох — раз, два… и так далее.

Наконец я выпрямилась, почувствовав, что вполне владею собой. Дугал снова уселся на ограду источника и терпеливо ждал, все еще опасаясь, что я вдруг свалюсь в водоем.

— Есть выход из положения, — вдруг произнес он. — Единственный, как я считаю.

— Укажите мне его, — попросила я, пытаясь улыбнуться — не слишком удачно.

— Ну что ж, хорошо.

Он подвинулся ближе, наклонился ко мне и принялся объяснять:

— Рэндолл имеет право взять вас на допрос, поскольку вы являетесь подданной английской короны. Но мы можем это изменить.

Я уставилась на него с непонимающим видом.

— Что вы имеете в виду? Вы тоже подданный короля. Как вы можете это изменить?

— Шотландский закон и английский очень похожи, — нахмурившись, сказал Дугал, — но не одинаковы. И английский офицер не может принудить к чему-то шотландца, если не имеет твердых доказательств, что тот совершил преступление, или, по крайней мере, серьезных подозрений. Но на основании одних лишь подозрений он не имеет права забрать шотландского подданного из владений клана без разрешения соответствующего лэрда.

— Вы советовались с Недом Гоуэном, — предположила я, вновь испытывая легкое головокружение.

Дугал кивнул.

— Да, советовался. Видите ли, я предполагал, что до этого дойдет. И Нед подтвердил то, о чем я сам уже думал: единственная уловка, при помощи которой я вправе отказать выдать вас Рэндоллу, — это превратить вас из англичанки в шотландку.

— В шотландку? — переспросила я, позабыв о головокружении под воздействием испугавшего меня подозрения.

Слова Дугала подтвердили мою догадку.

— Да, — сказал он, — вы должны выйти замуж за шотландца. За молодого Джейми.

— Это невозможно!

— Хорошо. — Он сдвинул брови и немного подумал. — Тогда я мог бы предложить вам Руперта. Он вдовец и арендует небольшую ферму. Правда, он постарше, к тому же…

— Я и за Руперта не собираюсь выходить! Это же… это совершенный абсурд… бессмыслица…

Мне не хватало слов. В сильнейшем возбуждении я вскочила на ноги и забегала по полянке.

— Джейми — славный юноша, — заговорил Дугал, не вставая с места. — У него, правда, нет сейчас никакой собственности, но человек он добросердечный. Он не станет плохо обращаться с вами. К тому же он опытный воин и имеет веские причины ненавидеть Рэндолла. Нет, выходите за него, и он станет защищать вас до последнего дыхания.

— Но… но я ни за кого не могу выйти замуж! — выкрикнула я.

Глаза Дугала сделались острыми.

— Почему же, барышня? Разве ваш муж еще жив?

— Нет. Я просто… это же смешно! Такого быть не может!

Дугал явно успокоился, когда я сказала «нет». Он посмотрел на солнце и встал.

— Нам пора двигаться, барышня. Надо еще кое-что уладить. Понадобится особое разрешение на брак, — пробормотал он, — но Нед его добудет.

Он взял меня за руку, но я вырвала ее у него.

— Я ни за кого не пойду замуж, — твердо заявила я.

— Вы хотите, чтобы я передал вас Рэндоллу?

— Нет!

И тут меня осенило.

— Значит, вы поверили, что я не английская шпионка?

— Теперь поверил, — ответил он с нажимом на первом слове.

— Почему только теперь, а не раньше?

Он указал на источник и на полустершееся изображение святого на камне. Должно быть, камню этому была не одна сотня лет, куда больше, чем огромной старой рябине, осенявшей родник и сыпавшей в темную воду свои мелкие белые цветки.

— Это источник святого Ниниана, — сказал Дугал. — Вы напились воды из него, прежде чем я задал вам вопрос.

— Ну и что из этого? — удивилась я от всей души.

Дугал тоже удивился, но тотчас улыбнулся.

— Вы не знали? Его называют источником лжецов. Вода пахнет пламенем ада. Кто напьется воды, а потом скажет неправду, у того глотку спалит огнем.

— Понятно, — процедила я сквозь зубы. — С глоткой у меня все в порядке, так что можете верить — я не шпионю ни для англичан, ни для французов. И поверьте еще одному, Дугал Маккензи: ни за кого я замуж не пойду!