Обойдя необъятное ложе, я задула свечи, неловко развязала ленты пеньюара и, сбросив его, тут же нырнула под одеяло. Андрей словно только того и ждал: перевернулся набок и, подперев голову рукой, с улыбкой поинтересовался:

— В сорочке не будет жарко? Я очень горячий.

Кто б сомневался!

— Не будет!

Не успела от него отвернуться, как меня тут же сграбастали в охапку и прижали к груди: твердой и… очень горячей.

— Спокойной ночи, Софья. — Шепот скользнул по обнаженному плечу вместе с губами мужа, оставившими на коже легкий поцелуй.

Зажмурилась, чувствуя себя натянутой струной. Осторожно попыталась отодвинуться к краю, но отодвинуться мне не дали.

— Ты обещала, — мягко напомнил Андрей. — Засыпаться и просыпаться в моих объятиях.

— Я не думала, что буквально, — буркнула и поерзала, пытаясь все-таки увеличить расстояние между нами.

— А вот этого делать не надо, — жарко прошептали мне на ушко и одарили еще одним поцелуем, доставшимся уголку губ. — Не искушай меня, Софья.

Прерывисто вздохнула и замерла, решив, что больше вообще не буду шевелиться.

К счастью, Андрей быстро уснул. Его дыхание стало ровным, глубоким, и мне все-таки удалось отвоевать для своего тела хоть немного свободы.

Перевернувшись на спину, уставилась взглядом в потолок, на котором танцевали тени от дрожащих за окном ветвей деревьев, и подумала, что с возвращением князя все стало еще сложнее.

Как теперь по утрам зарядкой заниматься? С Четом общаться? А терпеть все эти объятия? И ладно бы только объятия… Но что делать с приставленным ко мне стражником? Как объяснить мужу, что мне не нужен здоровый лоб, который будет таскаться за мной хвостом?

Мне надо тренироваться, а не строить из себя принцессу за семью замками.

Мужчина рядом прерывисто вздохнул и, скользнув ладонью по простыням, пристроил ее у меня на животе. Мысленно выругалась, понимая, что дрянь ситуация. Даже во сне не желает соблюдать дистанцию.

С другой стороны, раз уж я согласилась на компромисс, значит, и ему тоже придется. Завтра с утра пораньше о стражнике и потолкуем.

Осталось только как-то пережить первую ночь с мужем и перестать покрываться мурашками под тяжестью его ладони.

В общем, Маша, безнадега.

Утром все повторилось. Пылкие объятия, мимолетные поцелуи в плечо и за ушком, прикосновения губ к шее… Они-то меня и разбудили, заставив заворочаться, а потом испуганно замереть, когда вспомнила о возможных последствиях неосмотрительных движений.

— Доброе утро, женушка. — Голос благоверного звучал хрипло. Не то спросонья, не то от желания перейти к более тесному общению.

Его, это желание, я ощущала своими нижними девяносто, причем в прямом смысле слова.

— Хорошо спалось?

Лучше, чем просыпается.

— Терпимо. — Проявив чудеса пластичности, я высвободилась из нахальных рук.

Вскочила и стала озираться в поисках пеньюара, а вспомнив, где его оставила, наклонилась, чтобы подобрать с пола.

— Как же мне нравится твоя фигура, Софья.

Запоздало поняла, что надо было приседать на корточки, а не светить перед ним своими злополучными девяносто.

— Уверена, только она и вызывает в тебе интерес.

А еще смазливое личико княжны.

— С чего ты так решила? — Андрей приподнялся на локте.

— А чем еще я могу быть тебе интересна? Магии во мне нет. Вот и остается только моя внешность.

Да и не моя по сути — чужая. Вполне возможно, что на Машу Семенову он бы не обратил внимания.

От этой мысли стало грустно, даже немного горько. Я вздохнула и почувствовала ласковое прикосновение к запястью. Андрей подался ко мне и, взяв за руку, мягко проговорив:

— Мне интересна ты, Софья. Не отдельно твоя фигура или твое лицо. Ты вся. Полностью и целиком.

Вспомнился его разговор с матерью и слова о том, что принял навязанную пустышку, смирился. Соединил судьбу с нежеланной. А теперь смотрит, улыбается и кажется вполне довольным жизнью. Может, догадался, что во мне есть сила?

Вздрогнула от этой мысли и, выдернув руку из теплых пальцев, по традиции дернула в ванную.

— Мне нужно собираться. Много дел и…

— Позавтракаем вместе?

— Сначала надо собраться. И тебе тоже.

— Не в столовой, а здесь, — продолжил Андрей. — Только ты и я. Без моей родни и прислуги.

Мы теперь что, вообще будем неразлучны?

Такой расклад меня не устраивал. С другой стороны, завтрак тет-а-тет — это отличная возможность обсудить сложившуюся ситуацию. Скажу, что не нужны мне никакие охранники, зато необходимо личное пространство и время наедине с собой.

Может быть, я социопат и интроверт. Нет, что-то не то… Социофоб — вот! Мне просто как воздух необходимо уединение, иначе стану нервной, психованной, дерганой.

А оно ему надо? Подозреваю, что нет.

Умывшись и потерев зубным порошком зубы (на случай неожиданных коварных поцелуев), расчесала пальцами волосы и вернулась к Воронцову. Он уже успел одеться и, кажется, распорядился насчет завтрака, потому что не успела я начать свой важный разговор, как в дверь постучались.

— Чаек уже готов и кофе тоже. А сейчас и блинчики принесу, и икорочку, — лебезила перед хозяином грудастая служанка.  

Тамила, кажется.

При виде меня девица, до этого активно хлопавшая ресницами, попритихла. Стушевалась и, опустив взгляд, поставила поднос на стол возле окна.

— Спасибо, Тамила, иди, — с улыбкой отпустил ее Андрей.

А я почувствовала, как у меня от ревности начинает шуметь в ушах и ладони становятся горячими, словно на них вот-вот запляшет пламя.

Спокойно, Маша, не разгорайся.

— Чай? — спросил Андрей, когда за девицей закрылись двери.

— Лучше кофе, — ответила я, устраиваясь за столом.

Князь слегка нахмурился, но лишь на мгновение, спустя которое его губ снова коснулась улыбка. Легкая, ясная, как утренние лучи, струящиеся сквозь окна спальни.

— Это особый чай. Я привез его из Бритии. Хотел, чтобы ты попробовала.

Спорить не стала. Во-первых, вроде как думал обо мне, старался. Во-вторых, мне еще от стражника надо избавляться. Дождавшись моего кивка, Андрей наполнил чашку ароматным напитком. Себе налил кофе, который залпом в себя опрокинул.

Вдохнув аромат чая, сделала небольшой глоток и начала:

— Я хотела поговорить с тобой о…

Нас снова прервали — вернулась служанка. С блинчиками, икоркой, поджаренными кусочками хлеба, сырной нарезкой и прочими вкусностями.