В идеале мне хотелось получить управление андроидом с эффектом погружения. Я хотел чувствовать, как я бегаю по земле. Я хотел ощущать тепло и холод, чувствовать прикосновение ветра к моему лицу. Это сильно отличалось от управления беспилотником или снарядом, которое напоминало видеоигру. Я уже приблизился к цели на девяносто процентов, но оставшиеся десять сильно ломали мне мозг.

Вздохнув, я закрыл папку и вернулся к проекту по перемещению астероидов. Работаем дальше.

Бета Гидры находилась в 23,4 световых лет от Солнца. Я не стал спорить и конкурировать с другими Бобами за более близкие звезды, а отправился в дальний космос. «Я люблю ходить по запретным морям» и так далее, в духе Мелвилла. Надеюсь, когда все остальные доберутся до этой системы, у меня уже будет рабочая космическая станция с надписью: «Здесь был Марио».

И, давайте уж начистоту: я очень не хотел быть рядом с другими Бобами. Меня удивляло, что они до сих пор не поняли, насколько каждый клон отличается от остальных. Недостаточно вариативности, чтобы они стали отдельными людьми, но достаточно, чтобы они придерживались разных мнений. В них я словно видел самого себя, получившего черепно-мозговую травму. Жутковатое ощущение. И да, Боб-1 установил правило, что всеми командует старший Боб, но мне казалось, что оно долго не продержится. Изначальный Боб не очень любил подчиняться.

Ну, не важно. Я здесь, они там, и это прекрасно. Пора исследовать мои владения.

Я вошел в систему с мягким торможением в 2 g. Я мог бы прилететь гораздо шустрее, но опасался, что там меня может поджидать Медейруш, и поэтому не хотел показывать, сколько у меня лошадей под капотом. Пусть он увидит 2 g, часть мощности, которую может развивать мой хорошо защищенный реактор, и обнаглеет. По крайней мере, я на это надеялся. Мне очень хотелось снова надрать ему задницу. Для этого я заготовил пару особых снарядов с его именем. Нет, честно. По дороге из одной системы в другую дел у меня было мало, и я поручил «бродягам» выгравировать его имя на нескольких снарядах.

Но пока что ничего бразильского поблизости не оказалось. Более того, тут вообще ничего не оказалось. Это была большая, хорошо заполненная система, но я не обнаружил в ней никаких металлических руд. Серьезно – ни одной. Судя по данным спектрального анализа, металличность местной звезды приблизительно на треть меньше, чем у Солнца. А ведь обычно состав системы соответствует составу звезды.

Заведя руки за спину, я разгуливал по балкону своего дома, стоящего на дереве, и наслаждался видом на огромный лес с высоты в тысячу метров. В реальности этот лес не существовал: я создал его, в основном по образу леса из «Между-мира» Фостера, но проредил его, чтобы вид был лучше, и, кроме того, добавил кучу земных птиц и удалил всех больших, голодных, драконоподобных тварей.

– Мысли есть? – спросил я у Гуппи.

[Мне за это не платят.]

Я усмехнулся. Даже в стандартной модели у Гуппи было много пространства для расширения, а я дал ему еще больше места – ведь теперь у нас появились «Парадизы» новой версии, с увеличенным числом ядер и расширенной памятью. Благодаря этому он уже превращался в настоящую личность, становился едким и бесцеремонным, почти дерзким. Я его обожал. И он, разумеется, не был клоном Боба.

– Ну ладно, умник. Данные проанализировал?

[Это да. Мой анализ: металлов нет.]

– Спасибо, Капитан Очевидность. Случайно, не знаешь почему?

[Нет, но я заметил, что концентрация остальных элементов находится в пределах ожидаемого. Нет только металлов. Они полностью отсутствуют.]

А это невозможно, это противоречит всем известным теориям формирования звезд и планет. Гуппи моргнул и повернулся ко мне. Я знал, что сейчас последует.

[Кто-то нас опередил.]

– Проклятье… Медейруш. Но разве тут не должна была остаться автофабрика?

Я прикусил язык и несколько секунд подумал. Что-то в данной теории показалось мне подозрительным.

– Погоди. О каком количестве руды мы говорим? Если взять объем металла, который – как мы предполагаем, должен быть в этой системе, – то сколько времени уйдет у Медейруша на то, чтобы превратить его в маленьких симпатяжек-медейрушей?

Гуппи немного подумал. Или посчитал. Не важно.

[1732 года. Плюс-минус.]

– То есть этот вариант исключается. Мы летели в течение двадцати с небольшим лет. Ему пришлось бы потратить столько же времени. – Я прекрасно понимал, что доказываю очевидное, но рассуждения вслух всегда помогали мне размышлять.

[Это действительно является недостатком данной теории.]

– Думаешь? – Я указал на внутренние планеты на схеме системы. – Возможно, нам придется заняться добычей полезных ископаемых. Давай выясним, что тут есть.

[Слушаю и повинуюсь.]

До четвертой планеты мы добрались через несколько дней – я по-прежнему не хотел раскрывать все свои карты перед теми, кто, возможно, следит за мной. GL19–4 оказалась комком из бурой грязи с серыми океанами и плотной, мутной атмосферой. Все это наводило на мысль о сильной вулканической активности, но никаких вулканических колец или цепей я не обнаружил.

Я вышел на полярную орбиту и приступил к тщательному сканированию. Я пытался найти… ну, в общем, хоть что-нибудь – главным образом, залежи металла, но также все остальное, что представляло бы интерес.

Меня ждали две новости – хорошая и плохая. Хорошая новость: я нашел кучу всего интересного. Плохая новость: никаких металлов. Никаких. По крайней мере, имеющимися у меня средствами здесь я ничего не добуду. У планеты есть магнитное поле и, очевидно, и металлическое ядро тоже, но в коре – практически ноль. Ну да, чуточку здесь, немножко там, но ничего серьезного.

[Обнаружена аномалия.]

– И сама планета недостаточно аномальна?

[Обнаружена плюс-плюс-аномалия. Так лучше?]

Я не в восторге. На секунду мне захотелось устроить Гуппи перезагрузку. Но лишь на секунду.

Правда, беспокоиться не о чем: когда мы изменили свою модель, то, в частности, лишили ГУППИ возможности читать наши мысли, ведь это было слишком жутко. Теперь он подчинялся голосовым командам, как бы ни определять голос в компьютерной системе, которая разговаривает сама с собой.

– Ну ладно, Гуппи. Что там?

[Обнаружено скопление очищенного металла. Артефакт.]

– Офигеть. – Я немного подумал. – Возьми три беспилотника-исследователя и отправь их туда, где находится аномалия. Пусть каждый из них возьмет с собой пару «бродяг». Пусть двое изучат это место, а один летит по спирали прочь от аномалии.

[Есть.]

Теперь в голосе Гуппи я не услышал даже намека на игривость. Дело серьезное. Неужели Медейруш разбился? Или, может, это зонд другой страны?