Войдя в коридор, он решил не включать свет, а вместо этого осветил себе путь карманным фонариком. Антон неоднократно бывал здесь, но никогда не думал, что явится сюда тайно, как вор. Сосредоточившись, он начал мысленно прощупывать стены квартиры в поисках скрытых сейфов и тайников. Антон переходил из комнаты в комнату, но пока ничего не нашел.

Мебель в гостиной покрывал толстый слой пыли. Похоже, Татьяна не утруждала себя уборкой. На полу валялось белье и предметы одежды, нуждающиеся в стирке. А еще стоял странный металлический запах, от которого у Антона почему-то волосы на макушке встали дыбом. Он пересек коридор и вошел в комнату Павла Васильевича. И здесь пыль и грязные вещи. Салфетки, скомканные бинты, невесть откуда взявшиеся трубки капельниц. И этот запах…

Антон вдруг понял, что чувствует запах запекшейся крови. Парень едва не выронил фонарик. Что здесь творится?!

Следующая дверь оказалась заперта. Кажется, там располагалась кладовая. Он никогда не заходил сюда раньше. Возле двери запах крови усилился. Антон приложил ладонь к замочной скважине и отодвинул защелку. Затем ногой толкнул дверь.

Внутри было очень темно. Но кто-то, заметив его присутствие, начал яростно ворочаться и громко мычать. У Антона волосы встали дыбом от страха. Трясущейся рукой он нащупал на стене выключатель и ударил по нему. Кладовку мгновенно залило светом.

В помещении примерно полтора на два метра стояло тяжелое деревянное кресло. На нем сидела девушка в домашнем халатике, покрытом пятнами засохшей крови. Ее руки и ноги были прикручены к подлокотникам и ножкам кресла толстой стальной проволокой, которая впилась глубоко в кожу. Голову пленницы покрывал плотный холщовый мешок черного цвета. Позади кресла торчала стойка капельницы, на полу валялись пустые пакеты от физраствора, окровавленные трубки. Пленница дергалась в своих путах и мычала, но тяжелое кресло даже не двигалось.

Антон, все больше холодея, протянул руку и рывком сдернул мешок с ее головы. Грязные темные волосы рассыпались по плечам.

– Татьяна?! – в ужасе выдохнул Антон.

Рот девушки был залеплен широкой полосой клейкой ленты. От света она крепко зажмурилась, но, услышав его голос, распахнула глаза. И разрыдалась, не в силах сдерживаться. Антон сорвал ленту с ее губ, и она вскрикнула от боли.

– Господи, это ты! Как хорошо, что ты пришел!

– Ты… Кто сделал это с тобой?! – Антон подскочил к креслу и попытался освободить девушку от проволоки. Но голыми руками ему это не удалось.

– Эта тварь… Инга… Она пришла ко мне несколько дней назад и набросилась на меня! Очнулась я уже здесь… Она каждый день пила мою кровь. – Татьяна снова разрыдалась. – Она говорила, что это ее лекарство!!! Что ей повезло, что я так быстро восстанавливаюсь! Она… Она… Как же я ненавижу ее!!! Как же я тебе рада!!!

– Постой! – Антон даже опешил. – Так это она?! Все это время… Она копирует тебя, ходит вместо тебя на работу! Теперь мне все понятно. Чтобы никто не заметил твоего исчезновения!

– Освободи меня, пожалуйста! Я больше не могу… Эта проволока очень туго затянута. Она мне до костей ноги прорезала!

Антон напрягся, пытаясь раскрутить проволоку усилием воли, но она не поддавалась.

– Не магнитится, – догадался он. – В твоем доме есть кусачки?

Татьяна покачала головой.

– Я не знаю, – выдохнула она. – Мы хранили все инструменты здесь, в кладовке, но она выбросила отсюда все, чтобы освободить место для кресла!

Антон выбежал из кладовки и включил в коридоре свет. Затем зажег лампы по всей квартире. Ящик с инструментами он нашел в комнате Татьяны, тот валялся у стены. Антон распахнул его и вывалил все прямо на пол. Увидев кусачки, он схватил их и бросился обратно в кладовую.

– Я чувствовал, что что-то не так, – бормотал он. – Догадывался, что происходит что-то странное, но такого и предположить не мог! Но как ты продержалась столько времени?!

– На мне все быстро заживает, – напомнила ему Татьяна. – И она кормила меня… Пыталась кормить… Просто толкала куски мне в рот. А еще иногда таскала меня в душ… Она дьявольски сильная….

Антон склонился над подлокотниками и попытался подцепить проволоку кусачками.

– Антон!!! – вдруг истерически завизжала Татьяна, перепугав парня до полусмерти.

Он вскинул голову и увидел, что девушка с диким ужасом смотрит куда-то ему за спину. Антон резко развернулся, и в тот же миг что-то с силой ударило его в живот. А затем еще раз. Боль пришла секунду спустя. Антон захрипел и изумленно уставился на Ингу Штерн, которая стояла прямо перед ним.

И на рукоятку большого кухонного ножа, торчащую из его живота.

– Досадно, – холодно произнесла Инга, безразлично глядя на него. – А ведь ты мне даже нравился, Василевский. Зря ты сюда пришел.

Ноги Антона подкосились, и он обессиленно рухнул на колени, зажимая руками раны на животе. Инга поднесла к губам окровавленную ладонь и с нескрываемым удовольствием облизала ее.

– Гм, порезалась, – отметила она. – Неаккуратная девочка.

Затем поставила ногу на грудь Антона и толкнула. Парень рухнул у кресла Татьяны. Он бледнел прямо на глазах, а крови на полу становилось все больше. Татьяна уже не кричала, она лишь тихонько поскуливала, с ужасом глядя на Василевского.

В этот момент раздался звонок в дверь.

Инга замерла, прислушиваясь. Татьяна тут же закричала, пытаясь привлечь внимание, и Штерн наотмашь ударила ее в челюсть. Крик тут же оборвался, голова девушки упала на грудь. Инга залепила ей рот тем же куском скотча, надела на голову мешок, затем погасила в кладовой свет и закрыла дверь. Звонок в коридоре повторился.

Инга, чертыхнувшись, на цыпочках двинулась к двери. Открывать она не собиралась, но посмотреть в глазок стоило. Если это вернулся прокурор Воропаев, она влипла. Придется принимать экстренные меры. Больше Инга в такой поздний час никого не ждала.

Она выглянула в глазок. За дверью стоял Никита Легостаев, симпатичный оборотень, который нравился ей все больше и больше.

– Я вижу твою тень, – с улыбкой произнес парень, глядя на глазок.

Инга улыбнулась. Но он мог почуять кровь! Она отлично знала, каким обостренным чутьем обладают оборотни. Инга схватила с тумбочки освежитель воздуха и принялась быстро распылять его по квартире, заполняя жилище удушливым приторным запахом цветов.

– Минутку, я не одета! – крикнула она, чтобы парень ничего не заподозрил.

– Я подожду, – ответил Никита.

Инга закрыла двери всех комнат, закрыла дверь, ведущую к кладовой. Оставила открытой лишь кухню. И только после этого впустила Никиту.

– Боже, – зажмурился парень. – Что за запах!

– Прости, – поспешно сказала Инга. – Сломалась морозильная камера, а в ней лежало несколько килограммов замороженного мяса. Все вытекло прямо на пол… А я со своей работой почти два дня не была дома. Когда вернулась, почувствовала запах.