– И ты все рассказал Шерстневу. Зачем?

– Ха!

– Ладно, не отвечай, и так все ясно: за откровенность он пообещал тебе протекцию. Этого же ты добиваешься от меня, так?

– Или почти так. Мне неуютно от того, что меня «кроет» крутой старикан. Помолчал, пожевал губами – и нет Полякова. Сморкнет в сторону – и меня не будет.

– А меня ты не боишься?

– Хочешь, скажу откровенно?.. Я думаю, и ты долго не протянешь. Ты ходишь по краю и делаешь все, чтобы не сегодня-завтра о тебе заговорили в прошедшем времени.

– Продолжай, – усмехнулся Лев, – я слушаю.

– Допустим, ты вытащишь девчонку, грохнешь Руслана, но тебя в покое не оставят. Я знаю о тебе достаточно, но есть люди, которые знают о тебе гораздо больше. У тебя времени не хватит, чтобы поговорить с каждым. И ты сам разве не думал о том, что практически обречен? Тебя хватит только на то, чтобы доставить Лену домой. Потом тебя успокоят – навсегда.

Лев выслушал собеседника спокойно, хотя, по идее, должен бы взорваться на этого сопляка, который, надо отдать ему должное, рассуждал довольно складно.

И Олег порадовался за себя, даже не ожидал, что в ход можно пустить такие весомые, кажущиеся опасными в разговоре с Арабом, аргументы. Сколь долго ни готовился Олег к разговору с Арабом, мысли крутились только вокруг собственной безопасности, а позже, уже во время беседы, пришли другие, о помощи, которую он может оказать. «Рука дружбы» – это получше «руки Москвы».

Откровения Скачкова вынудили Радзянского задать один из главных вопросов:

– Что Лена знает обо мне?

Теперь не было смысла скрывать что-то, тем более после жестких слов, смело высказанных Радзянскому, – жалеть его.

– Все, – коротко, но емко ответил Олег.

– Поляков? – спросил Лев, дословно припоминая короткий разговор с дочерью и приходя к выводу, что Лена не поверила им. Нет, не поверила, он бы почувствовал это.

– Да, Поляков, – кивнул Скачков и продолжил, напрашиваясь на искренность Араба: – Жаль, что ты не успел поквитаться с ним.

– Не ищи справедливости, тем более для меня, ее не существует. Лучше расскажи, где держат Лену и как охраняют. Потом я спрошу у тебя, где можно наедине поговорить с Русланом. А насчет денег... Возможно, ты прав и не успеешь получить их.

– Не все так плохо, Лев, кое-что можно поправить. – Скачков все же сделал попытку и в такой вот форме пожалел Радзянского, впервые называя его по имени. Запоздало протянул руку, представляясь: – Меня зовут Олегом.

Лев ответил на неуместное в данном случае рукопожатие и надолго задумался, вернувшись к откровениям Скачкова и собственным словам о том, что, возможно, его неожиданный помощник так и не успеет получить деньги. Араба не зря называли редчайшим планировщиком, в отличие от Олега он достаточно четко представлял, как обезопасить себя после того, как он поквитается с Русланом. Вместо шекелей оставшаяся свора банкиров получит острые шпоры.

Потом снова переключился на Шерстнева, причем высказал свои мысли вслух:

– Ах, Василий Ефимович, гениальный вы мой учитель...

Он произнес их тихо, почти шепотом.

– Что? – Олегу показалось, что Радзянский обратился к нему с каким-то вопросом.

– Я говорю, – Лев чуть повысил голос, – времена меняются, и мы меняемся вместе с ними... Совсем недавно я с нетерпением думал о том, когда же выйдет вторая книга воспоминаний одного моего старого знакомого. Он мог бы назвать ее «Вся правда о разведчиках». Это гениальный человек, в свое время он разрабатывал такие операции...

– Кстати, если ты говоришь о Василии Ефимовиче, знаешь, как он назвал эту операцию?

– Ну?

– «Смертельный грех».

– Отдает помпезностью, – равнодушно отозвался Лев, словно эта тема его не касалась. – Если бы старик не взялся за перо, выбрал бы что-нибудь попроще.

– Что ты решил? – спросил Скачков, наполняя стакан Радзянского.

– Есть одна неплохая идея, – отказываясь от выпивки, сказал Араб. – Если согласишься помочь, много от тебя не потребую. Кстати, где моя машина?

– Точно не могу сказать. Наверное, у Руслана во дворе. – Решившись, Олег хлопнул себя по колену. – Оставайся ночевать здесь, тебе ведь все равно негде остановиться. А я заберу Людмилу к себе. Не бойся, я найду что сказать.

Араб не спросил, а Олегу не улыбалось признаваться, что в это дело посвящена его жена. «Ладно, будет день, будет и пища», – рассудил он, пуская события на самотек. К тому же есть еще время, чтобы поговорить с Людмилой. С ненормальной Людмилой, готовой на встречу с Арабом. «Что ж, – подумал Олег, – в чем-то она права – смотрит со стороны, видит вещи в ином, нежели Араб, свете и не думает вставать на его место. И правильно делает».

– Ты думаешь, я соглашусь остаться в этой квартире? – спросил Лев.

Олег пожал плечами: «Мне все равно, поступай как знаешь».

* * *

Эти трое – с военной выправкой, невозмутимыми лицами, одетые в черные костюмы и солнцезащитные очки – словно сошли с экрана. «Люди в черном», – довольно точно определил Пугало. – Или эти, как их... агенты из «Матрицы». Только какого хрена они делают с моей машиной?»

– Э, э! – Николай поспешно шагнул к своим «Жигулям». Он напрягся, когда троица остановилась около машины, а когда один взялся за ручку двери...

Конечно, выказывать себя героем-одиночкой глупо, но дело касается собственности. К тому же на стоянке невпроворот машин, полно народу, около выхода из багажного отделения стоит наряд милиции.

– Мужики! – довольно громко, привлекая внимание водителей такси, выкрикнул Пугало. – Помощь не нужна? – Он демонстративно позвенел связкой ключей. Однако близко не подошел, остановившись в пяти метрах от машины.

– Сочинский борт встречаешь? – спросил один.

– Да, а что? – Успокаиваясь, Пугало сделал еще шаг.

– Ничего, будем встречать вместе. Мы от Руслана. Ведь ты один?

Корзухин недоуменно пожал плечами:

– Один.

– Видишь, как неразумно. Ты открой машину, мы посидим.

«Вот сволочь! – Николай обругал осетина. – Даже не предупредил».

Пугало влез в машину, наблюдая за вальяжными очкариками.

Тот, что сел на переднее кресло пассажира, глядя перед собой, сказал:

– Сейчас ты аккуратно, чтобы не запачкать нас, и, главное, молча перелезешь на заднее сиденье. Когда начнут выходить пассажиры с сочинского рейса, ты позвонишь Руслану и скажешь, что клиент прилетел. От твоей услуги отказался и взял такси.

– Одно лишнее слово, – раздался голос сзади, – и получишь пулю.

Пугало вздрогнул от прикосновения ствола.

«Приехали...» – масштабно подумал он, вторично принимая предложение пересесть на заднее сиденье.