Я испытала и радость, и потрясение, что рядом со мной отец, и он меня помнил.

Больше того – он меня спасал. Выходит, из-за Айссы и волотов он лишь притворялся незнакомцем? Мой прямодушный папа изменился, став коварным интриганом!

– Что делает Айсса с Кастаносом? – все же спросила, жадно хватая ртом прохладный воздух.

– Ты не захочешь это узнать.

Бег обессиливал, мешал разговору, но я хотела понять, что происходит. Ради такого можно и потерпеть.

– Я думала, ты нас забыл!

– Нет, я ни на минуту вас не забывал. И рад, что дочь у меня выросла стойким человеком, настоящим магом.

В его словах звучала гордость, но я отстранилась от комплимента, было нечто более важное, чем похвала – истина.

– Тогда почему не вернулся домой?

– Я не мог, Иза, прости.

Не знаю, сколько так мы бежали – время под землей течет иначе. Вылетели из пещеры резко – я зажмурилась, успев отвыкнуть от ослепляющей даже в утренних сумерках снежной белизны.

У выхода из туннеля стоял серый ньйор.

– Быстрее! – Отец буквально закинул меня в седло. – Скажешь Хельге, что я люблю ее.

– Ты разве не со мной? – Я крепко вцепилась в его руку.

– Меня больше нет, Иза, я мертвец, – спокойно отозвался отец и откинул капюшон.

– Я привязан к Айссе.

Я всмотрелась в его лицо при дневном свете: голубые венки четче, рунный рисунок, как у волотов на лбу, только светлее, змеился на висках и уходил вниз по шее.

Даже если Айсса сделала какую-то привязку, чтобы слуги не разбежались, ее можно разорвать.

– Я горжусь тобой, дочь.

Меня накрыла паника: к чему он это говорит?!

– Все обратимо, пап. Мы тебе поможем!

Не слушая, он ткнул посохом в бок ньйора и гаркнул:

– Пошел!

Зверь большими скачками понесся подальше от страшного места. Отец остался… И даже попрощаться мне не дал…

Крепко держась за поводья, я плакала, как маленькая девочка. Обидно, больно, горько… Увы, я уже взрослая и понимала, что Айсса не простит предательство – убьет отца. Найти и тотчас потерять – даже для иронии богов это чересчур жестоко!

Я рыдала – и плакала со мной природа, плакала крошевом льда и снежной пылью. За завыванием ветра я не сразу услышала волков. Голодная, нетерпеливая песнь. Эта та же стая, что напала на нас с Кастаносом?

И я им даже обрадовалась – будет на ком сорвать злость и отчаяние. Магия снова при мне, резерв восстановился.

Ньйор, чуя опасность, бежал быстро, но недостаточно, чтобы уйти от преследователей.

Вот только вместо черных волков меня догнали волколаки. Стая взяла нас в круг, постепенно сужая его. Один, два, три… восемь. Не всякий боевик уничтожит столько тварей, я же только защитница, но очень злая и отчаявшаяся. Я выберусь!

Ньйор резко остановился, боясь прорываться сквозь клыкастую преграду.

– Кэ-ритиль! – Я ударила волной магического пламени, сжигая сразу двух волколаков.

Вонь паленой шерсти. Визг и злобное рычание – досталось и соседям моих мишеней.

Хищники сдали назад – добыча умела защищаться.

Я успела попасть по ближайшему волколаку энергошаром, как остальные взорвались черным дымом. Еще миг назад живая плоть растаяла в воздухе, словно ее поглотила тьма. Тьма?..

– Эйден!

На поляну приземлился серебристый магмобиль. Из салона выскочили Эйден и Хельга.

Муж оказался быстрее подруги и, сдернув меня со спины ньйора, крепко сжал в медвежьих объятиях.

– Цела?

– Да, – полузадушено пискнула я, улыбаясь от счастья.

Хотела бы я стоять так вечно, слушать нежности, которые шептал Эйден, перемежая их поцелуями…

– Где Кастанос? – В сумбур моих мыслей вторгся злой голос Хельги. – Это же он тебя украл?

Я словно очнулась. Чего же я тут стою?!

– Отец!..

– Тебя украл Эрслан?! – ужаснулась Хельга.

– Нет. Его сейчас убивает Айсса!

Хельга покачнулась, побледнев еще больше. Эйден же, подхватив нас обеих под руки, потащил к магмобилю. Ньйор, и так испуганный рухнувшей с небес серебристой махиной, взвизгнув, помчался в сторону леса. Зная повадки его родичей, я могу быть спокойной: зверь не пропадет, вернется к тем, у кого его забрали слуги Айссы.

Когда магмобиль поднялся в воздух, и кромешник услышал, куда лететь, я по возможности быстро и коротко объяснила, кто такая Айсса и почему отец служил ей.

– У нее только ментальная магия? – спросила сосредоточенная Хельга.

Оглянувшись, я испугалась – в глазах снежной ведьмы застыл лед. Взгляд убийцы без сердца и души.

Похоже, Айссе конец…

– По легендам, ледяники – маги воздуха и воды.

– Какие руны на лице Эрслана?

– Голубого цвета.

– Это ни о чем не говорит мне. – Жесткая, суровая Хельга меня пугала.

– Ну, извини, я не разбираюсь в рунах.

– Мы давно уже прилетели, – сообщил Эйден нетерпеливо. – Наболтались?

Спускаемся?

– Да! – в один голос закричали мы с Хельгой.

Кромешник приземлился и открыл двери. Подруга вылетела из магмобиля и понеслась в туннель, через который вывел меня отец. Как будто знала, куда идти. А может, и знала – сердце вело.

Мы поспешили за ней.

– Подожди, – остановил меня у входа в пещеру Эйден и стиснул в крепких объятиях.

Голодный, горячечный поцелуй выдернул из реальности – и на несколько мгновений я забыла обо всем на свете. Мой любимый, самый лучший в мире, безумно желанный, родной мужчина…

С усилием оторвавшись от моих губ, кромешник хрипло попросил:

– Сохрани его.

В моей ладони оказался прохладный кругляш медальона. В сердце закралась тревога – Эйден снял его зря. Сколько у него времени до появления убийц из ордена?

Полчаса-час? А если не успеем разобраться с Айссой? Точнее не успеет Эйден, с меня так себе боец. Единственное, чем могу помочь – это быть рядом и сразу отдать медальон.

Приняв решение, я не отставала от мужа ни на шаг. С десяток «стрекоз» освещали нам путь. Присутствие рядом Эйдена окрыляло, и туннель не казался таким сложным, как раньше, когда я бежала с отцом.

Воздух подернулся рябью, выказывая волота. В нас полетел бурый валун. Эйден вскинул руки – щит из тьмы закрыл, разбив камень на тысячи осколков. Волот, его швырнувший, исчез.

Кромешник повел ладонью – перед нами взмыл черный песок, обозначив контуры невидимки. Два молниеносных удара секирой из тьмы – и слуга Айссы больше нам не препятствовал.